— «Такая милая девочка»… Кого она имела в виду? —нарушила молчание Мередит. — Сью или Елену? — Прошлой зимой Еленапрожила в этом самом амбаре целую неделю, но миссис Флауэрс, по идее, не должнабыла об этом знать. — Может, это ты сказал про нас? — спросила она уДамона.

— Ни слова. — Дамон был удивлен не меньшеостальных. — Она же просто старушка. Немного не в себе.

— Она соображает лучше, чем мы думали, — сказалМэтт. — Помните, когда мы целыми днями смотрели, как она возится вподвале… как вы считаете, она была в курсе, что мы наблюдаем за ней?

— Не знаю, что и думать, — медленно проговорилСтефан. — Честно говоря, я просто рад, что она на нашей стороне. Крометого, теперь у нас есть где укрыться.

— И виноградный сок, — усмехнулся Мэтт. —Хочешь? — Он протянул тонкий стаканчик Стефану.

— Да уж, пей свой сок и… — Стефан и сам почтиулыбался. На какой-то миг Бонни увидела их такими, какими они были до смертиЕлены. Друзья, которым так же легко друг с другом, как ей с Мередит. Остраяболь пронзила ее.

«Но ведь Елена не умерла, — вдруг подумала она. —Сейчас мы ощущаем ее присутствие сильнее, чем когда-либо. Она руководит всем,что мы говорим или делаем».

Стефан снова стал серьезным.

— Когда зашла миссис Флауэрс, я как раз собиралсясказать, что надо поторапливаться. Думаю, начать следует с Викки.

— Ничего не получится, — мгновенно откликнуласьМередит. — Ее родители никого к ней не пускают.

— Тогда придется их обойти, — сказалСтефан. — Дамон, ты идешь с нами?

— В гости к еще одной симпатичной девушке? Думаешь, яупущу такую возможность?

Бонни с тревогой посмотрела на Стефана. Выходя с ней изамбара, он успокаивающе сказал:

— Все будет нормально. Я глаз с него не спущу.

Бонни отчаянно на это надеялась.

Дом Викки стоял на углу, и они подошли к нему с переулка.Небо затянуло тяжелыми фиолетовыми тучами. Пробивавшийся из-за них светвыглядел так, словно они смотрели на него сквозь толщу воды.

— Кажется, будет буря, — сказал Мэтт.

Бонни посмотрела на Дамона. Ни он, ни Стефан не любили яркийсвет. И она чувствовала, как от обоих исходит Сила, — словно низкоегудение, идущее откуда-то изнутри их тел.

Дамон улыбнулся и сказал, не поворачивая головы:

— Как насчет снега в июне?

Бонни усилием воли подавила дрожь.

Пока они были в амбаре, она иногда поглядывала на Дамона икаждый раз убеждалась, что он слушает ее рассказ с равнодушным и скучающимвидом. У него, в отличие от Стефана, не дрогнул ни один мускул на лице, когдаона упоминала имя Елены или рассказывала о смерти Сью. Что он на самом делеиспытывал к Елене? Как-то раз он вызвал метель и оставил ее замерзать. Что ончувствует теперь? Хочет ли он вообще поймать убийцу?

— Это спальня Викки, — сказала Мередит. —Там, в эркере.

Стефан посмотрел на Дамона:

— Сколько еще людей в доме?

— Двое. Мужчина и женщина. Женщина пьяна.

«Бедная миссис Беннетт», — подумала Бонни.

— Мне надо, чтобы они заснули, — сказал Стефан.

Вопреки желанию, Бонни была заворожена волной Силы,исходившей от Дамона. Раньше ее экстрасенсорные способности были слишкомслабыми, и она не могла до конца прочувствовать грубую энергию его Силы, нотеперь все стало по-другому. Теперь она воспринимала ее так же отчетливо, какгаснущий сиреневый свет или запах жимолости, растущей под окном Викки.

Дамон пожал плечами:

— Они спят.

Стефан тихо постучал по стеклу кончиками пальцев.

Ничего не произошло — по крайней мере, Бонни ничего незаметила. Однако Стефан и Дамон переглянулись.

— Она уже наполовину в трансе, — сказал Дамон.

— Она напугана. Лучше я, меня она знает, — сказалСтефан и уперся пальцами в стекло. — Викки, это Стефан Сальваторе, —сказал он. — Я пришел помочь тебе. Пригласи меня в дом.

Он говорил тихо, и услышать его с той стороны былоневозможно. Но все же через мгновение занавески раздвинулись, и за окномпоявилось лицо.

Бонни ахнула.

Длинные светло-русые волосы Викки были растрепаны, а кожабела как мел. Огромные черные круги под глазами. Пересохшие и потрескавшиесягубы.

— Она как будто специально оделась, чтобы играть безумнуюОфелию, — срывающимся голосом выговорила Мередит. — Ночная рубашка, ивсе такое.

— У нее такой вид, как будто она во власти злыхсил, — мрачно сказала Бонни.

Механически, как заводная кукла, Викки открыла одну изстворок окна, и Стефан спросил:

— Можно войти?

Викки обвела всех остекленевшим взглядом. На секунду Боннипоказалось, что она их не узнает. Потом она заморгала и медленно проговорила:

— Мередит… Бонни… Стефан? Ты вернулся. Что ты здесьделаешь?

— Пригласи меня в дом, Викки. — Голос Стефана былгипнотическим.

— Стефан… — последовала долгая пауза. —Заходи.

Она отошла от окна, и он, опершись на подоконник, запрыгнулв комнату. За ним последовал Мэтт, потом Мередит. Бонни, на которой быламини-юбка, осталась на улице с Дамоном. Она пожалела, что утром, собираясь вшколу, не надела джинсы, но тогда она и предположить не могла, что им предстоиттакая экспедиция.

— Ты не должен быть здесь, — сказала Викки Стефануровным голосом. — Он придет, чтобы забрать меня. Он заберет и тебя.

Мередит обняла ее. Стефан спросил коротко:

— Кто?

— Он. Он приходил ко мне во сне. Он убил Сью. —Деловитое спокойствие Викки было страшнее любой истерики.

— Викки, мы пришли, чтобы помочь тебе, — ласковосказала Мередит. — Теперь все будет хорошо. Мы не позволим ему ничего стобой сделать, честное слово.

Викки развернулась к Мередит. Она оглядела ее с ног доголовы, словно увидела перед собой невиданное чудо. А потом начала смеяться.

Это было страшно. Хриплый хохот, похожий на сухой треск.Викки смеялась и смеялась, пока Бонни не захотелось заткнуть уши. НаконецСтефан сказал:

— Хватит, Викки.

Смех перешел в рыдания, а когда Викки снова подняла голову,ее взгляд был уже не столько остекленевшим, сколько тревожным.

— Вы все умрете, Стефан, — сказала она, качаяголовой. — Никто не может встать у него на пути и быть живым.

— Мы должны узнать о нем как можно больше, и тогда мы сможемвстать у него на пути, — сказал Стефан. — Помоги нам. Расскажи, какон выглядит.