Ариша стягивает на пол покрывало. Подталкивает меня к кровати.

— Я с вами буду!

Трогаю руками халат. Снег растаял на нём…

Касьянов отодвигает дверцу шкафа, достаёт футболку. Кидает мне.

— Ложитесь, чего уж.

Сам проходит глубже, встает у окна. Отодвигая штору, смотрит на улицу, поигрывая нервно мышцами на плечах. Я быстренько переодеваюсь и ныряю под одеяло.

Закрываю глаза, решая пользоваться всеми радостями жизни, пока меня не упекли за решетку. И поспать на этой мягкой постели, которая пахнет Касьяновым. Приятно пахнет…

Булочка залезает посередине, уютно устраиваясь у меня под боком. Натягиваю пышное пуховое одеяло повыше. Как же хорошо… Всю жизнь бы здесь спала! Засыпая, мурлыкаю тихо от удовольствия. От запахов кружится голова.

Сквозь дрёму чувствую, как ложится Касьянов. Булочка неожиданно подскакивает на колени между нами. Распахиваю с тревогой глаза.

— Целуйтесь! — требовательно сжимает пухленькие ладошки, словно прижимает нас друг к другу лицами. — Целуйтесь!! Быстлее. Немедленна!

Не моргая смотрим с ним друг другу в глаза. Облизывая губы, он опасно прищуривается.

— Эй… Эй… — насторожено пытаюсь отстраниться подальше.

Сгребая на груди мою футболку, приподнимается на локте и…

**************************

Богдан

Замираю возле её губ.

— Нельзя же быть таким каблуком! — распахнув возмущённо глаза, тихо шепчет мне в губы Синичка.

Можно! Если хочется самому. А мне хочется… Но судя по опасному взгляду Синички, я сейчас выхвачу по лицу.

— Спокойно.

Смещаюсь чуть выше, касаюсь губами скулы. Ты же меня целовала. Лови ответочку.

— Теперь все спать.

— Сказку… — сонно просит Ариша.

— "Погода была ужасная… — сонно напевает Ася. — Принцесса была прекрасная… "

Замолкает.

Дочка требовательно толкает меня в бедро пяткой.

— "Днём, во втором часу, заблудилась принцесса в лесу", — на автомате шепчу всплывающие строки.

— Дальше не помню. Про людоеда что-то было.

Вспоминаю, как Кора заваливает эту дурёху в снег, клацая над ней челюстями. Это ж надо… Понеслась Аришу спасать. Не каждый бы мужик против двух собак осмелился с голыми руками. Вот тебе и Синичка.

Хорошая девочка… Жаль — слишком юная. Была бы постарше, я бы, может, и правда посерьезней о чем подумал. А так… Только Арише в подружки-игрушки.

Ариша крутится, ложится поперёк. Во сне толкает меня ногами в живот. Перекладываю. Открывается и, не просыпаясь, трясется от холода. В моей комнате всегда прохладно. На ощупь укрываю одеялом. Теряется под ним с головой и ворочается от нехватки кислорода. Открываю. Снова разворачивается поперек, стягивая с нас одеяло и пинается.

Отворачиваюсь от неё. Прилетает "двоечка" пятками по почке.

Ну ё-моё!.. Поспать не даст.

Заставляю себя подняться и уношу её в детскую.

Вернувшись, сажусь на кровать, щелкаю ночником.

Синичка равномерно дышит. Пушистые ресницы подрагивают. Губы приоткрыты.

"Принцесса была прекрасная"…

В этой кровати больше года никого не было. Где-то как-то — было. Здесь — нет.

Стараясь не разбудить её, ложусь обратно под одеяло. Мои пальцы натыкаются на её пальчики. Сердце ворочается в груди, пульс ускоряется. Едва касаясь, глажу мягкий бархат ладони.

Мне много чего хочется. Но, больше очевидного, хочется обнять её и уютно, спокойно поспать под этим пуховым одеялом. Словно мы — целое. Такие вот эротические фантазии у Питбулей.

Не только такие, конечно. Но есть навязчивые. Которые хрен с кем реализуешь.

Закрываю глаза. И моё тело во сне решает воплотить эту блажь. Ощущаю теплоту и хрупкость её тела. И будоражащий тонкий запах.

Кайф…

Запах, вкус тела — это теперь из разряда фетишей. Это отчасти заменило прикосновения. И

её запах — вставляет!

Спи теперь, Касьянов.

Легко сказать…

Дыхание ускоряется, губами чувствую мягкое ушко. Рефлекторно сжимаю её крепче, впечатывая в себя чувствительнее. И в какой-то момент понимаю, что… не хочу тормозить себя. Хочу вот так спонтанно взять её сонную. И только от мысли, что могу, меня окатывает оглушающей волной тестостерона. Сжимаю губами дужку ушка, чувствуя, как выгибается с тихим стоном и вертится в моих руках. Чуть ниже ушка, в шею впиваюсь губами, веду по коже языком. Вкус — "моё"!

Давление подскакивает, выстреливая фейерверками под черепной коробкой.

Девчонка сонно мурлыкает…

Ничего больше не соображая, распинаю под собой лицом вниз. И впиваюсь ласково зубами в шею, под линией волос.

Взвизгнув, выкручивается, отлетая от меня подальше. Сдернув с тумбочки электронные часы с угрозой замахивается. Глазищи горят! Ноздри агрессивно подрагивают.

— Тихо! — раскрываю ладони.

Разбудил фурию?

— Я что-то неприятное сделал? — дёргаю бровью.

— Вы же сказали — "не интересуешь"! — зло. — Как там? Как женщина!

— Ну какая ты женщина? — ухмыляюсь.

Девчонка…

— Отдай их, — забираю часы из руки.

Ставлю обратно на тумбочку.

— Я Вам не проститутка! — задыхается обиженно, спрыгивая с кровати.

Ой, идиот ты, Касьянов. Ляпнул тоже…

— Да я не это…

Прихватив халат, выбегает из комнаты.

— Ася!

Обиделась она, а хреново мне. Не вдохновляющий симптом…

Ну а чего обиделась то? Нет, так нет. Делов-то…

Выхожу за ней следом.

Как положено, приземлилась "под ёлку" к камину, подарком для Ариши. Правда елки больше нет. Но Дед Мороз со Снегурочкой стоят на месте.

— Чай пойдём пить, недотрога.

Не поворачивается, глядя в потухший камин.

Прохожу мимо неё на кухню. Щелкаю чайник.

Всё-таки ты, Касьянов, идиот. Девочка после попытки износа. Ты лезешь к ней… Хорошо, не врезала тебе этими часами.

Да отключило меня просто сонного! Рефлексы… Нехрен пахнуть так сладенько и задницей мне в пах упираться. Я же не монах.

Наливаю по кружке чая.

— Ася, иди сюда.

Выглядываю. Одевается в коридоре в свои вещи. Застегивает сапоги.

— И что это? — в недоумении развожу руками.

— Всё. Пусть меня забирают. Вызывайте кого там положено.