– Эитри!!! – с этим воплем я просыпаюсь часто.

В ледяном поту, горя, вспоминаю ту ночь. Он был лучшим и единственным. И сегодня я считаю, что должен был подумать об этом. Должен был настоять и прогнать его с палубы. Ведь я капитан. Я должен заботиться о своей команде.

Это всецело была моя вина.

С того дня бессонница и кошмары стали моей второй сущностью.

Единственным искуплением своей вины я видел в том, чтобы позаботиться о родных Эитри. О его матери и младшем брате. А также о сестре. Его мать, Рут, уже многие годы была матерью нам обоим. Я нередко заезжал за Эитри, она всегда кормила нас обоих, вне зависимости от моего положения. Я в ответ всегда привозил продукты. Их дом больше был моим домом, чем мой собственный, где меня ждал только Ганнар. Рут не винила меня в смерти своего старшего сына. Для нее я был и остался третьим сыном. И от этого все стало еще хуже. Ее утешением стала подготовка младшего Ананда в колледж в Штатах. Ему очень хотелось, и я задействовал все связи своей семьи, чтобы мальчишка туда попал.

Мы провожали его все вместе. По случаю его отъезда устроили тихий семейный ужин в доме на самом берегу, где всю жизнь жила их семья. Как-то так получилось, что ту ночь Луна, сестра Эитри… провела со мной.

– Эй, дружище, о чем ты задумался?! – Руслан разбудил меня, уронив свою ручищу мне на плечо. – Ты как будто не с нами? Милашка из бухгалтерии что-то сказала?

– Сказала? – пробормотал эхом, вглядываясь в хитрые глаза своего старого знакомого. – Нет, ничего.

Мы уже отошли от остальных, когда я сообщил ему о своих планах на вечер:

– Уеду сегодня раньше. Образовались некоторые дела. Что-то срочное есть для меня?

– Я со всем справлюсь! Надо, так надо! О чем речь?!

– Правда? Со всем справишься?

– Эй… Халмар, что-то я не понял, ты вдруг перестал мне доверять? Мы же с тобой старые друзья, почти братья, можно сказать.

Вгляделся в его хитрый прищур. Знал или нет? В конце концов… Какая разница? Вопрос в том, что я буду с этим делать.

И снова вечер. Снова семь. Я в парке. Приперлась, как последняя дура и никого не встретила. У меня на спине рюкзак. Полдня думала, как отблагодарить нового коллегу. Что-то дарить? Мне европейцу? Что такого я могу купить в Липецке, чтобы его удивить? Даже если придумаю и найду, у меня не будет столько денег, чтобы сделать ему равноценный подарок.

Идея пришла неожиданно. Единственное, что любят иностранцы по-настоящему, это что-то, чем славится то место, в которое они приехали. Липецк разными вещами славится, заводами, например. Но об этом говорить или показывать не хотелось бы. Я искала позитив, и нашла. Каких-то особенных блюд, характерных именно для Липецка я не знаю. Обычно мы готовим все то же, что и все. То, на что денег хватает. Салаты, супы, первое и второе, и обязательный компот. К сожалению, это предлагать не могу. Но есть у меня соседка, которая каждую неделю готовит пирог и обмачку. Обмачка у нее есть почти всегда. А вот пирог я попросила ее испечь для меня. Повезло дико – она как раз только вернулась из села, привезла молоко и вчера с самого утра ставила закваску. Я это точно знаю, потому что она звонила моей бабушке и с упоением рассказывала, какую вкуснятину готовит. Выходит, у меня есть, чем удивить иностранца. Забежав домой после работы, я очень быстро переоделась, всех поцеловала и кинулась к соседке во второй подъезд. У меня был с собой маленький спортивный рюкзак и несколько стеклянных контейнеров с бумажными полотенцами.

– Зачем ты так заматываешь? Может быть, тебе еще веревку дать? – не понимала моих старательных действий Татьяна Зиновьевна.

Я же и контейнеры закрыла, в полотенца их завернула. Естественно, я не планировала сразу при встрече открывать угощения и устраивать пикник на снегу. Честно признаться, вообще не до конца представляла себе, как все это устрою. В тот момент для меня было важно одно – чтобы угощения за время моей тренировки не превратились в дополнительное несъедобное украшение моего рюкзака и моей спины по совместительству.

– Спасибо большое, Татьяна Зиновьевна!

– Вера, ты потом скажи, как девчонкам твоим понравилось. Они же раньше не любили. Я, признаюсь, сильно удивилась, когда ты мне позвонила и попросила быстренько испечь пирог. Ты же знаешь, мне не тяжело и деньги лишними никогда не будут.

– А я не…

Ляпнула и осеклась. Почти уже сказала, что эти лакомства не для них. Конечно, мои близняшки будут есть обычный пирог! Вот уж чего им в жизни достаточно. Каши и пироги. А вот вредные шоколадки, гамбургеры, пиццы – в любое время суток и под любое настроение.

– Да, да, конечно, передам! Спасибо еще раз!

Так я оказалась в парке. Пришла к назначенному времени. С рюкзаком за спиной. Одежда у меня тонкая, спортивная толстовка и беговые рейтузы. Новые кроссовки. На улице снег и ветер, так что греет меня только рюкзак.

Я еще раз оглянулась, посмотрела на часы – десять минут восьмого. Никого нет. Только парк, люди в шубах и я в тонких штанах и с идиотским угощением. Ждать или нет? У меня даже нет его номера телефона! Постояв еще с минуту, поняла, что больше не выдержу – тело начинает превращаться в одну большую сосульку. Ничего не оставалось, кроме как начать разминку и потом все же отправляться на пробежку. Не придет, так не придет. В конце концов, он мне ничего не должен.

– Добрый вечер, – он появился в самый неподходящий момент, когда я делала растяжку спины. – Вы сегодня с отягощением?

– Я? Да. Вот, решила себе небольшую нагрузку добавить. Я же теперь, – подняла ногу в кроссовке вверх, – с дополнительными силами, значит и нагрузку можно увеличить.

На самом деле, хоть говорила я достаточно отстраненно, внутри у меня все сжалось в большой, прямо огромный комок. Он напугал меня своим появлением. Халмар необычный. Таких мужчин редко встретишь. Чаще на экране телевизора. И как встретишь, первое, что подумаешь – в жизни такого не бывает. Его причесали, над его образом работала команда, на самом деле он карлик, и силы в его раздутых мышцах нет. Так можно было бы подумать, если бы я его прямо в эту секунду времени не видела стоящим вживую прямо перед собой.

– Если вы не против, я тоже разомнусь.

Было немного неловко делать обычную разминку в чьей-то компании. Он делал это иначе, более жестко, отработанно, хоть и себя я любителем совсем уж назвать не могу. После короткой заминки мы побежали. Кроссовки были потрясающими – я не замечала ни льда на дорожках, ни снега. Летела, а не бежала. Теперь понимаю, почему его бег выглядит настолько правильным. Когда твоя ступня становится на дороге так, как надо, а не болтается в разношенной обуви, тебе и самому легче выпрямится, легче делать новый шаг, расправить плечи и дышать полной грудью.

Эта пробежка могла стать самой идеальной, и она была близка к этому, если бы не постоянный шум, доносившийся из рюкзака у меня за спиной. Две коробки постоянно подпрыгивали, крышки у них были пластмассовыми, а сами контейнеры стеклянными. Скоро полотенца, в которые я их заворачивала, сдвинулись с места и стекло стало ударяться о стекло.