как солдат.

Вы говорите: «В воскресенье

Я вас увидеть буду рад».

И, наклонившись над декретом

И лоб рукою затеня,

Вы забываете об этом,

Как будто не было меня.

После выхода в Берлине автобиографии Льва Троцкого «Моя жизнь» Николай Бердяев написал рецензию на эту книгу, в которой не пожалел высоких оценок бывшему наркому: «Активнейший из революционеров оказался лишним и ненужным человеком в революционную эпоху. Это есть печальная судьба личности. Талантливый и блестящий Троцкий, создавший вместе с Лениным большевицкую революцию, извергнут революционным потоком и находит себе пристанище лишь в Турции. Бездарный по сравнению с ним, незначительный, не игравший большой роли Сталин — диктатор, глава революции, вершитель судеб России и, может быть, всего мира. Этого никогда не удастся переварить Троцкому и никогда не удастся понять изнутри революционной эпохи (…) Люди мировоззрения Троцкого никогда ведь не углублялись в проблему личной судьбы, они всегда заглушали в себе внутреннюю жизнь внешней борьбой» [1. 24].

4.1. Товарищу Сталину

Я никогда не встречал более искреннего, прямолинейного и честного человека. Именно благодаря этим качествам, а не чему-то мрачному и таинственному, обладает он такой огромной и неоспоримой властью в России. До нашей встречи я думал, что он, вероятней всего, занимает такое положение потому, что его боятся; теперь же я понимаю, что его не боятся, ему доверяют.

Герберт Уэллс. Опыт автобиографии

В 1928 году советские народы отмечают 50-летний юбилей товарища И. В. Сталина. Вопрос о чествовании Генерального секретаря ЦК ВКП(б)[162] вынесен на заседание Политбюро, которое рассматривает специальное заявление Председателя ЦИК СССР М. И. Калинина в связи с предстоящим общенародным праздником.

В приветствии Центрального Комитета по случаю торжества говорилось: «Величайшие успехи социалистического строительства, достигнутые партией, неразрывно связаны с твоим именем, с твоей упорной, непримиримой борьбой за генеральную линию партии… Как подлинный ленинец, ты боролся за единство партии не ценой уступок оппортунизму, а смелой, непримиримой борьбой со всякими проявлениями оппортунизма. Именно поэтому терпели крах жалкие попытки всех врагов партии противопоставлять Центральный комитет тебе…». Приветствие заканчивалось здравицей: «Да здравствует железный солдат революции — т. Сталин!»

В официальных поздравлениях И. В. Сталина впервые называют гением.

Демьян Бедный — самый «кремлёвский» из всех советских поэтов[163] — посвящает вождю проникновенные строки:

Мне знаком не понаслышке,

Гигант, сменивший Ленина

На пролетарской вышке!

И. В. Сталин

Другой известный комсомольский поэт — Александр Жаров, — довольно много общавшийся с В. Маяковским (во время торжественного прощания он стоял у его гроба в почётном карауле), в тон Д. Бедному опубликовал в «Правде» не менее восторженные стихи, заодно в очередной раз покаявшись в смертельной ошибке «светом», под которым понимался период примыкания к оппозиции:

Нам,

Одарённым высшим счастьем:

Отдать борьбе

Свой каждый вздох,

Мешали часто

Наши страсти

Разгадывать лицо эпох…

И многие —

В плену воспетых

Героев первых дней побед —

Сумели

Блеск стального цвета

Принять

За сумеречный свет…

Казахский поэт Таир Жароков скромно назвал своё стихотворение, посвящённое юбилею, — «Рождение орла»:

Мы все идём путём одним,

Слагая песни об отчизне.

Мы вместе с ним — отцом родным —

Пришли к чудесной этой жизни.

А это известный на весь СССР акын Джамбул Джабаев:

Аскер с винтовкой ходит в бой,

Джамбул — с любимою домброй…

Я песней из калёных слов

Пойду разить врагов.

А песню лучшую мою

О Сталине я пропою.

Её со мною запоёт

Счастливый мой народ.

Ты, Сталин, солнце наших дней,

Ты всех дороже и родней.

Тебе несём, тепло сердец,

Мудрейший наш отец!

Сотни советских писателей и поэтов словно соревнуются в демонстрации своей преданности и любви к великому вождю — у некоторых это получается очень талантливо. Однако дело это было не такое простое — рынок прославления руководителей партии был давно застолблён и поделён. В стихах для детей, например, «отца всех народов» славили Агния Барто, Самуил Маршак, Сергей Михалков и некоторые другие безусловно хорошие поэты. И, судя по публикациям того счастливого времени, оттеснить мэтров с занятых ими творческих высот удавалось далеко не всем и не всегда.

Молодым литераторам не оставалось ничего иного, кроме как совершенствовать формы поэтического языка, славя разнокалиберное начальство, в зависимости от степени везения, городского, областного или республиканского масштаба. Что, в общем, не вызывало у последних какой-либо особой аллергии. К примеру, юный поэт Ираклий Абашидзе начал свой тернистый путь к должности председателя Союза писателей Грузии, вице-президента Академии наук Грузинской ССР и Героя Социалистического труда со стихотворения, посвящённого приезду в Поти славного грузинского чекиста Лаврентия Берии:

Я на стихи не надеюсь свои, Славит народ тебя громче и лучше.

Пусть они будут лишь знаком любви, Сталинской партии ратник могучий!

Вскоре после этого 22-летний литератор был избран делегатом на первый съезд советских писателей.

А что же «первый поэт революции»? Как он откликнулся на событие мирового значения? Казалось бы, напиши Владимир Владимирович революционную поэму о своём земляке с незамысловатым названием «Иосиф Сталин», прочитай громовым голосом со сцены Большого театра СССР — и, что называется, жизнь удалась!

Правда, у Маяковского уже были его строки-лозунги из стихотворения «Домой», сразу же ставшие знаменитыми:

Я хочу,

чтоб к штыку

приравняли перо.

С чугуном чтоб

и с выделкой стали

о работе стихов,

от Политбюро,

чтобы делал

доклады Сталин,

но они были написаны ещё в 1925 году и не вошли в окончательный вариант стихотворения, да и опубликованы были только в академическом издании собрания сочинений в качестве одного из авторских вариантов.

На XIV съезде ВКП(б) партия отказывается от НЭПа, вместо поддержки частной инициативы и мелкотоварного производства в стране объявляется невиданная ранее программа масштабной индустриализации промышленности и коллективизации на селе, не остаются без партийного внимания культура, наука и искусство.

Знайте, граждане!

И в 29-м

длится

и ширится

Октябрьская революция.

Мы живём

приказом

октябрьской воли,

Огонь

«Авроры»

у нас во взоре.

И мы

обывателям

не позволим