— Девушки, спасать которую ты спешил, в Зембицах уже нет, —сказал незнакомец. — Спокойно! Без глупостей. Терпение, больше терпения.Выслушай меня...

Рейневан и не думал слушать. Выхватил меч и ударил коняшпорой. Конь дернулся, шаркнул копытом, зафыркал, поднял и повернул голову. Ине сделал ни шага.

— Больше терпения, — повторил незнакомец. — Не делайглупостей. Твой конь не двинется с места, а ты сам не приблизишься ко мне.Пожалуйста, выслушай меня.

— Говори. Что с Юттой?

— Госпожа Ютта де Апольда цела и невредима. Но покинулаЗембицы.

— Отку... — Рейневан глубоко вздохнул — Откуда мне знать,что ты не лжешь?

Незнакомец некрасиво усмехнулся.

— Veritatem dicam, quam пето audebit prohibere[305].— Его прекрасная латынь наравне с акцентом выдавала в нем поляка. — ГоспожиЮтты уже нет в Зембицах. Мы решили, что в руках князя Яна она не будет вбезопасности. И что люди, на попечение которых князь ее оставил, не обеспечатей телесной неприкосновенности. Поэтому мы решили высвободить госпожу Ютту иззембицкой тюрьмы. Нам повезло, и мы ее высвободили. И приняли, я сказал бы так:sub tutelam[306].

— Где она сейчас?

— В безопасном месте. Спокойно, юноша, спокойно. Ей ничто неугрожает. У нее волос с головы не упадет. Она, как я сказал, под нашей опекой.

— Это значит под чьей? Под чьей, черт побери?

— Ты поразительно недогадлив.

— Инквизиции?

— Ти dicis, — усмехнулся незнакомец, — Ты сказал.

Рейневан опять пробовал послать коня вперед, но конь сновазахрапел и затопал на одном месте,

— Других вы за магию сжигаете, — сплюнул он. — Засранцылицемерные. Я не спрашиваю, чего вы хотите от меня или какова цель шантажа,догадываюсь, в чем дело. И лояльно предупреждаю: я только что прикончил одногосукина сына шантажиста. И крепко решил приканчивать следующих, всех, которыепоявятся. Передай это Гжегожу Гейнче. А тебя, посланец, я запомню, будьспокоен. Ты не будешь знать ни дня, ни часа.

— Тише, Рейнмар, спокойно, — скривил губы незнакомец. —Сдерживай себя и контролируй поведение. Поскольку отсутствие контроля можетвызвать труднопредвидимые неприятные последствия. Очень неприятные последствия.

— Для Ютты? Понимаю.

— Не понимаешь. Спрячь меч и выслушай меня. Выслушаешь?

— А у меня есть выход? Ведь в противном-то случае будутнеприятные последствия. Ютта в ваших руках. В ваших подземельях.

— Ни в каких она не подземельях, — прервал незнакомец. —Никто ее не обидит, пальцем не тронет, ничем не унизит и не обесчестит. Ютта деАпольда под нашей охраной. Да, она изолирована... Впрочем, с ведома и согласияматери, госпожи Агнес Апольда из Шёнау. Госпожа Ютта находится в безопасномместе. Удалена и изолирована от опасностей этого мира. От определенных идей,которые некогда привели на костер Майфреду да Пировано. И от тебя. Особенно оттебя. И пока что девица Ютта останется удаленной и изолированной.

— Пока что?

— До времени.

— До какого времени? Когда вы ее освободите?

— Когда придет время. И при некоторых условиях.

— Да говори же, — рявкнул Рейневан, все еще впустую пытаясьсдвинуть коня. — К делу! Я слушаю! Что за условия? Кого я должен предать на сейраз? Кого послать на смерть? А когда сделаю то, что вы хотите, вы отдадите мнеЮтту, да? А может, еще и тридцать сребреников добавите?

— Терпение! — поднял руку незнакомец. — Не нервничай, неспеши. Я сказал тебе то, что имел сказать. Теперь возвращайся к своим. Ксиротам, которые, по слухам, идут маршем на север и вот-вот будут здесь.Преподобный Гейнче передает тебе для размышления слова пророка Осии: путиГосподни прямы, по ним идут праведные, но спотыкаются грешники. Пришло время неспотыкаться, Рейневан из Белявы. Пора вернуться на прямую дорогу. Мы попытаемсяпомочь тебе.

— В этом я не сомневаюсь.

— Жди сообщений. Мы найдем тебя.

— Так уж уверены, что найдете?

— Найдем, — усмехнулся посланец инквизиции. — Запросто. Ведьты же как душица. Появляешься часто. Во всех блюдах. Меня зовут Лукаш Божичко.

— Запомню.

Лукаш Божичко засмеялся. Во всяком случае, как казалось, необратив никакого внимания на звучащую в голосе Рейневана угрозу. Откинув плащна плечо, развернул пегую лошаденку. Дал ей шпоры. И рысью уехал в сторонуГродских ворот, к которым направлялось все больше и больше беженцев.

Рейневан долго смотрел ему вслед. Он умирал от усталости инедосыпа. Но знал: сейчас не время ни для отдыха, ни для сна. Натянул поводья,повернул в сторону Франкенштейна. Конь храпел. Дорога была забита людьми. Вестиоб идущих с рейдом сиротах расходились со скоростью молнии. Силезию сноваохватила паника.

А Ютта была в руках инквизиции.

Небо на юге затянуло тучами, мрачнело, предвещаяприближающуюся метель.

И кое-что похуже метели.

К главе первой

«...пятьсот гривен, отобранных у сборщика...» — гривна (внеславянских странах именуемая маркой) была платежной, но не монетарнойединицей. По массе она равнялась полуфунту чистого серебра, из которого впринципе чеканили 60 монет, или «копу» пражских грошей. Так было еще около1300-го года, потом начали чеканить все больше грошей из полуфунта, врезультате чего из-за уменьшения содержания драгоценного металла грош падал вцене. Сколько грошей фактически чеканили из одной гривны, зависело от того,сколь сильно владыка намеревался «надуть» своих подданных... Как видим, с техвремен в этом деле мало что изменилось.