Обряд погребения завершился. Однако Роуан ожидало еще однопотрясение: едва выйдя за ворота кладбища, некоторые участники церемониинаправились прямо в расположенный напротив маленький ресторанчик.

Мистер Лайтнер откланялся, шепнув на прощание, что Майклскоро приедет. Роуан хотелось расспросить его поподробнее, но, заметив, какхолодно, даже сердито, косится в их сторону Карлотта Мэйфейр, Лайтнер поспешилуйти, и ей не оставалось ничего другого, кроме как разочарованно помахать емувслед. Жара вновь стала невыносимой, и Роуан едва не теряла сознание. Рита МейЛониган, проходя мимо, едва слышно шепнула несколько слов. Сотни людей,торопливо покидая кладбище, тоже произносили какие-то сочувственные фразы,подходили, чтобы обнять Карлотту… Людской поток казался неиссякаемым:«Поговорим при следующей встрече, Роуан…»; «Вы остаетесь в Новом Орлеане,Роуан?»; «До свидания, тетя Карл. Позаботьтесь о ней…»; «Скоро увидимся, тетяКарл. Вы должны непременно приехать в Метэри…»; «Я позвоню вам на следующейнеделе, тетя Карл»; «Как вы себя чувствуете, тетя Карл?»…

Наконец улица опустела. Лишь по проезжей части несся потокмашин, а на противоположном тротуаре щурились от солнца несколько человек,только что вышедшие из ресторана.

– Я не хочу туда идти, – упорствовала Карлотта, снеодобрением глядя на бело-голубые навесы над окнами.

– Ну пожалуйста, тетя Карл, хоть ненадолго, –уговаривала Беатрис, оглядываясь вокруг в поисках поддержки.

Стройный молодой человек – кажется, его звали Джеральд –взял Карлотту за руку:

– Действительно, почему бы вам не заглянуть туда. Всегона несколько минут. А потом мы отвезем вас домой…

– Я хочу побыть одна, – прервала егоКарлотта. – И пойду пешком. – Она остановила взгляд на Роуан.Несмотря на возраст, глаза старой женщины светились острым умом. –Оставайся с ними, – приказным тоном произнесла она. – А после приходико мне. Я жду тебя дома, на Первой улице.

– В какое время вам это будет удобно? – спросилаРоуан.

– Когда пожелаешь. – Холодная ироническая улыбкатронула губы старухи. – Полагаю, ждать придется недолго. Мне есть что тебесказать. Я буду дома.

– Проводи ее, Джеральд.

– Непременно, тетя Беа.

– Если хочешь, можешь ехать рядом. – Карлоттакивнула головой и поудобнее ухватилась за рукоять палки. – Но пойду яодна.

Едва за спиной захлопнулись стеклянные двери ресторана,который, как выяснилось, назывался «Дворец командора», и Роуан оказалась впривычном мире белых скатертей и вежливых, одетых в униформу официантов, онаповернулась и бросила взгляд через дорогу, туда, где над белой стеной кладбищавиднелись островерхие крыши склепов. «Мертвые лежат так близко, что, наверное,могут сейчас нас слышать», – подумала она.

– Возможно, – словно прочитав ее мысли,откликнулся вдруг Райен Мэйфейр. – Но дело в том, что мы здесь, в НовомОрлеане, никогда их не покидаем.

Над Оук-Хейвен сгущались пепельно-серые сумерки, постепенностиравшие границу между небом и землей. Вековые дубы почернели и словно плотнеесомкнули ветви, создавая непроглядную тьму, которая, казалось, постепеннопоглощает не только свет, но и тепло уходящего дня.

Майкл только что закончил читать историю семейства Мэйфейр итеперь курил, покачиваясь на стуле, закинув ноги на деревянное ограждениетеррасы. Внутри у него все кипело от возбуждения. Он понимал, что им с Роуансуждено стать основными персонажами новых, еще не написанных глав этой истории,в которой до сих пор они играли лишь второстепенные роли.

С наслаждением затягиваясь сигаретой, он наблюдал, какбыстро меняется закатное небо, как тьма неуклонно отвоевывает пространство усвета, как постепенно исчезает, словно растворяется в воздухе дамба истановятся неразличимыми проносящиеся по ней автомобили – лишь желтоватыепроблески фар короткими вспышками время от времени мелькают вдали. Малейшийзвук, запах или цветовое пятно рождали в его душе бурю воспоминаний, зачастуюне связанных с каким-либо конкретным временем или местом. Скорее это можно былоназвать «ощущением памяти» – уверенностью в том, что он дома, где цикады поюттак, как ни в каком ином месте на этой земле.

Боже, как мучительна стоящая вокруг тишина, как мучительнобесконечное ожидание и как мучительны мысли, роящиеся в его голове!

Чем темнее становилось на улице, тем ярче казался свет ламп,падавший из комнаты на террасу.

Почему Эрон до сих пор не позвонил? Ведь похороны ДейрдреМэйфейр, несомненно, давно завершились, и теперь он, должно быть, ужевозвращается сюда. А что, если и Роуан с ним? Что, если она простила Майкла зато, что его не было рядом, – хотя сам он считал свое поведениенепростительным, – и теперь едет к нему, и они будут вместе, и проговорятвсю ночь, чувствуя себя в полной безопасности в этом уютном уголке?

Майкл вдруг вспомнил, что у него на коленях лежит еще однапапка, содержимое которой он не успел изучить. Надо как можно быстрее покончитьс этим делом! Поспешно затушив в пепельнице недокуренную сигарету, он взял вруки папку и, раскрыв, поднял поближе к свету пачку разрозненных листов бумаги.Некоторые тексты были написаны от руки, другие напечатаны на машинке.

Майкл продолжил чтение…

Копия фототелеграммы, присланной в Таламаску ЭрономАайтнером.

Отель «Паркер Меридиен», Нью-Йорк, август 1989 г.

Только что закончилась организованная по заданию ордена«случайная встреча» с доктором, лечившим Дейрдре Мэйфейр (с 1983 года).Несколько сюрпризов.

Рукописную расшифровку разговора (машинопись пришлось отдатьдоктору по его просьбе) завершу на борту самолета в Калифорнию и пришлю позже.

Спешу сообщить несколько интересных фактов и прошу уточнитькое-что в уже имеющемся досье.

Доктор утверждает, что по крайней мере дважды видел Лэшеране рядом с Дейрдре, но в других местах неподалеку от Первой улицы. Одна встречасостоялась в баре на Мэгазин-стрит, где Лэшер материализовался весьмаявственно. (Обратите внимание на упоминание о исходящей от него волне тепла и одвижении воздуха.)

Кроме того, доктор убежден, что Лэшер пытался помешать емуввести Дейрдре транквилизатор. А позднее вновь возник перед доктором толькозатем, чтобы заставить того вернуться на Первую улицу и каким-то образомзащитить Дейрдре.