странных и страшных образов. Вот она стоит в приемной мэрии, ее, улыбаясь, встречает отец (они с мамой разбились на дирижабле, когда девочке было 9 лет). Эмилия подходит ближе и понимает, что это барон Астролд. Узкие красные глаза, вытянутое бледное лицо и заостренные уши, делали его похожим на вампира из сказок. Шея Астролда стала удлиняться, голова метнулась в сторону Эмилии, острые клыки вонзились в ее шею. По телу девушки разлилась мучительная ноющая боль, она кричала, но не слышала свой голос, пыталась сопротивляться, но тело не двигалось, разумом овладевали страх и удушающее бессилие. Глаза закрывались. Тьма. Прохладно и спокойно. Темнее, темнее, темнее…

Очнулась Эмилия посреди леса. Стояла глубокая ночь. Девушке было здесь неуютно, тревожно. Черные столбы могучих деревьев, под угрожающим взглядом темно-фиолетового неба, нависали над Эмилией так, как будто хотели напасть на нее. Девушка чувствовала, что в темной чаще кто-то есть, кто-то следит за ней. Через мгновение между деревьев, в темных проемах стали появляться желтые огоньки глаз, затем Эмилия смогла разглядеть лица, изувеченные жуткими, неправдоподобными гримасами. Из изорванных, кровоточащих ртов вырывались и извивались длинные гнойные языки. Существа были горбаты, многосуставные конечности двигались неестественно, конвульсивно. Чудовища направлялись к девушке, тянули к ней свои шершавые руки. Она хотела бежать, но некуда, твари были повсюду. Эмилия металась из стороны в сторону, затем отошла в центр поляны, подальше от деревьев, и села, обхватив руками колени. В горле пересохло, сердце готово было вырваться из груди, такого страха девушка еще не испытывала.

Вдруг из чащи выскочил большой черно-серый волк, он встал рядом с девушкой, широко расставив лапы, и злобно оскалился. Животное выглядело грозно: большие острые зубы, мощные лапы, вздыбленная шерсть. Существа из леса медленно, как будто нехотя, начали отступать. Контуры их безобразных лиц растворялись в темноте, а через некоторое время погасли глаза-огоньки.

Эмилия взглянула на волка и удивилась. Перед ней стояло миролюбивое, милое животное. Шерсть стала гладкой и мягкой, правда, слегка взлохмаченной, хвост медленно вилял из стороны в сторону, пасть, как будто улыбалась. Волк внимательно осмотрел Эмилию, словно, желая убедиться, что с ней все в порядке. Но вдруг его взгляд стал тревожен, волк принюхался, посмотрел куда-то вдаль и помчался к лесу. Недолго думая, Эмилия побежала за ним. Вокруг темнота, что-то неприятно цепляется за одежду. Девушка не без удивления обнаружила, что по щекам текут слезы, прохладные капли заливали лицо…

Эмилия на время очнулась. Она была у Лекса на руках, лицо его было тревожно и крайне сосредоточено. Глаза сверкали фиолетовым цветом, они что-то напряженно высматривали. Вокруг бушевала стихия. Ливень казался непреодолимой стеной воды, от раскатов грома закладывало уши. Небо, казалось, было в обиде на землю, беспощадно хлестая ее струями воды.

«Наверно, промокла до нитки», — лениво подумала Эмилия и снова погрузилась в беспамятство.

Демоны, демоны, демоны. Рвут, кусают, высасывают душу. Агония, боль, как вспышка длиною в жизнь… Оставь меня! Оставь! Что происходит? Нет сил… Хватит… Не уходи! Лекс, не уходи… В ответ спокойное: «Здесь я, все хорошо».

Хорошо? Все хорошо…? Вряд ли…

Ночь выдалась буйной. Погода свирепствовала не на шутку, вызывая у несчастных синоптиков региона полное недоумение, ведь, еще вечером ничто не предвещало такого лиха. Молния металась по небу, будто стремилась порвать его на части. Ветер обрушился на землю, свистел, словно разудалый разбойник, выпущенный на свободу, валил деревья, срывал кровли, метал по округе листву. Не осталась в стороне этой пляски хаоса и третья стихия — вода. Ливень, то обрушивался непроходимой завесой, то метался из стороны в сторону, как будто не мог решить в каком направлении падать.

Надо ли говорить, что большинство жителей этих краёв увидели в природном буйстве божественную кару, посчитав, что чем-то прогневали святую Юнию. Люди не смели и носа высунуть на улицу, что, впрочем, было весьма благоразумно. Невидимый барьер, отделяющий Илион от Нижнего мира и так был ослаблен в период Галлафа, но природный катаклизм еще больше ослабил его защиту. Этим воспользовались демоны Нижнего мира. Чудища не могли без прохода-шва прорваться в Илион полностью, поэтому они завладели телами животных, превратив их в омерзительных монстров, и начали свою кровавую охоту.

К деревням и селам чудовища подходили редко, опасаясь за свою жизнь, а вот одиноко стоящий в лесу дом, внутри которого было всего два человека, представлялся легко преодолимым редутом. Но тут демонов постигло разочарование: один из постояльцев лесной хижины умело отбивался от их нападений. Правда, применять в деле острый, чуть изогнутый клинок, ему приходилось редко, многие монстры не могли избежать ловушек, расставленных вокруг дома.

Человек этот все время суетился вокруг своего раненного товарища, но при этом, успевал иногда выходить на улицу, чтобы обновить свою охранную систему, состоящую из мерзких для монстров зелий, камней и прочих непонятных элементов. Иногда ему приходилось доставать меч, и тогда над лесом, вторя грохоту грома, проносился хлюпающий предсмертный вопль.

Ко всему, чудовища почувствовали присутствие старшего демона, с которым они даже не мечтали померяться силами. И под утро, оставив свои бесплодные попытки, монстры отправились искать более легкую добычу или убежища, чтобы затаиться и следующей ночью возобновить охоту.

Когда Эмилия открыла глаза, солнце уже стояло в зените. Девушка осмотрелась. Она находилась в просторной неухоженной комнате, в которой явно давно никто не жил. Мебель была ветхая, по углам свисала старая паутина, пол покрыт слоем пыли. Справа от диванчика, на котором лежала Эмилия, располагался журнальный столик, заставленный многочисленной алхимической утварью. Собственно говоря, кроме полуразвалившегося камина, дивана и столика, в комнате ничего и не было.

Девушка предприняла попытку сбросить плед, в который была закутана, и встать с дивана, но тут же натянула одеяло на себя. Эмилия в ужасе поняла, что из одежды на ней только белые ажурные трусики. Девушка представила, кто мог ее раздеть, и покраснела, как раз в этот момент в комнату вошел Лекс.

— О, уже проснулась? — вид у алхимика был крайне измученным, но он старался выглядеть бодро. — Что такое, опять температура? — Лекс внимательно посмотрел на покрасневшую девушку, дал ей в руки чашку с каким-то горячим вкусно пахнущим напитком и тыльной стороной ладони потрогал лоб. — Вроде, нет. Как ты себя чувствуешь?

— Эм… нет, я… — все происходило так быстро, Эмилия не могла сосредоточиться. — Хорошо. Голова