Она оперлась одной рукой о дверной косяк, не отступив ни на шаг. В этой своей пижаме она была такая домашняя, такая уютная, что у Игоря комок встал в горле.

– Наташ, почему ты от меня ушла? – снова спросил он.

Лестничная площадка была, конечно, не лучшим местом для такого разговора, но Игорь об этом даже не задумывался. Он приходил сюда постоянно, и даже вид вязаного половика и выщербленной плитки умиротворял его. Через маленькие окна на площадку падал солнечный свет, и в волосах Натальи вспыхивали золотистые блестки.

– Потому что ты очень хотел, чтобы я тебя любила, – ответила она. – А сам продолжал жить так, как тебе нравилось, и ничем не собирался жертвовать. Уж своей живностью точно.

– Вот как?! – мгновенно вспылил он. – Когда ты стала киснуть, я подарил отличную пару хомяков детской стоматологической клинике! Директор до сих пор мне благодарен, потому что они размножаются, как заведенные, и детям всегда есть чем развлечься перед экзекуцией.

– С твоей точки зрения, ты совершил подвиг? – иронически осведомилась Наталья. – То, что наша квартира из большого зоопарка превратилась в маленький, должно было освежить наши отношения?

Игорь задохнулся от возмущения:

– Я отказался от того, что было мне дорого, и эта жертва оказалась напрасной?!

– Не знаю, что за жертву ты имеешь в виду, – сварливо ответила она. – Нашему сыну на письменный стол ты поставил здоровенную банку, и бедный мальчик рос и учился, вынужденный наблюдать за жизнью какого-то палтуса!

– Дети, у которых есть домашние питомцы, вырастают добрыми и чуткими, – заявил Игорь. – Аквариум – совершенно необходимая вещь в доме.

– Ты вырос добрым и чутким – вообще, – она очертила рукой в воздухе большой круг. – Но когда дело касалось интересов семьи, тут твоя чуткость сходила на нет. Вместо того чтобы водить ребенка кататься на лыжах или в музей, ты таскал его на Птичий рынок. – Наталья неожиданно сдулась и уже спокойнее добавила: – Я не понимаю этой твоей привязанности к рыбам. – Они даже не смотрят на тебя. Им все равно, ты это или не ты. Лучше бы ты подарил мальчику собаку.

– В наше время гулять в парке с собакой опасно, не детское это занятие. А тебя вряд ли можно поднять на заре или выгнать из дому в плохую погоду. Даже если прилетят инопланетяне, ты останешься в теплой постельке.

– Что это, интересно, за наезд? – возмутилась Наталья. – Ты приходишь под Новый год, ноешь тут, что жизнь твоя не удалась, и устраиваешь мне сцены, как будто я все еще твоя жена!

– Натали! – позвал из глубины квартиры нетерпеливый баритон. – Кого ты там впустила? Ты мне нужна.

– Я всем нужна, – сердито крикнула Наталья, обернувшись. – Обождешь, ничего с тобой не случится.

– Он у тебя подкаблучник, – с деланым сожалением констатировал Игорь. – Тебе нужен был муж, который во всем тебя слушается?

Наталья разозлилась, вспыхнув, как бенгальский огонь:

– Мне нужен был муж, который ко мне прислушивается, – резко бросила она. – Извини, Игорь, но время поджимает. У нас сегодня будут в гостях американцы, а я еще не сделала «Оливье».

– И не делай, – посоветовал Игорь. – Американцы в ужасе от всего, что густо перемешивается и заливается майонезом. Лучше свари для них макароны.

– Фу. У тебя всегда было идиотское чувство юмора.

– Ладно, ладно, – Игорь поднял вверх обе руки, сдаваясь. – Мы с моим чувством юмора уже уходим. Можно я поцелую тебя на прощанье? В честь праздника?

Наталья секунду раздумывала, нахмурившись, потом ткнула себя пальцем в щеку:

– Сюда.

Игорь наклонился и чмокнул ее, почувствовав знакомый запах мыла и крема и ежедневной утренней капельки духов за ушком. Его затопила жалость к себе. Он махнул рукой и побежал вниз по ступенькам. Пнул ногой дверь подъезда и вывалился в заснеженный мир, дохнувший на него холодом. Легкий морозец довольно быстро отрезвил его. Грех было курить в этом ослепительном мире, заваленном снегом, но Игорь все же достал сигареты и сунул одну в рот. Прикурил и, засовывая зажигалку обратно в карман, нащупал коробочку с медальоном – подарок для матери. Недолго думая, достал телефон и позвонил ей.

– Здравствуй, душа моя, – сказала мать, на свой обычный манер растягивая слова. – А я как раз набирала твой номер. Мы с отцом приезжали сегодня утром, чтобы тебя поздравить, но тебя не было дома! И мобильник ты, как водится, выключил. Ненавижу, когда ты вне зоны доступа.

– Как же это мы раньше-то обходились без мобильников? Когда я был маленький, о них никто и не помышлял.

– Когда ты был маленький, ты находился у меня на глазах, – возразила мать. – Хочешь, давай встретимся? Отец отправился поздравлять бабушку. Теперь наверняка застрянет до вечера в Камышовке. Особенно, если его станут кормить всем этим деревенским безобразием. Рубец, холодец, заливной рыбец…

– Маринованный грибец, – пробормотал Игорь. – Я вот как раз сейчас совершенно свободен, – сообщил он, посмотрев на часы.

Было около полудня. Все улицы и переулки оказались запружены машинами, медленно ползущими вдоль тротуаров. Пешеходы весело обгоняли едва ползущий транспорт, выдыхая ватные шарики пара.

– Если бы я была домовитой и пекла пироги, я пригласила бы тебя домой, – сказала мать. – А поскольку на кухне у меня ни черта нет, встретимся в ресторане. Где ты сейчас?

– Где я сейчас? – переспросил Игорь, чтобы потянуть время. Но потом вспомнил, что дал себе слово не врать. Вранье почему-то постоянно выходило ему боком. Поэтому он вздохнул и честно ответил: – Возле Наташкиного дома.

В трубке сгустилось молчание. Это было нехорошее молчание – с нахмуренным лбом и вытянутыми в трубочку губами.

– Ну, вот что, – решительным тоном заявила мать. – Двигайся в сторону своей квартиры. У тебя там рядом чудный ресторанчик «Восемь диванов», встретимся через двадцать минут.

– На одном из диванов? А ты успеешь за двадцать минут? – Игорь обозрел улицу, забитую машинами и автобусами. – Ничего не ездит.

– Я рядом и приду пешком, – пообещала мать и отключилась.

Игорь поплелся в ресторан, точно зная, что по головке его не погладят. Мать с ума сходила оттого, что сын таскается к бывшей жене. Он скрывал, что страдает, но получалось у него плохо.

Войдя в ресторан и заняв место в углу, Игорь достал из кармана коробочку с медальоном и положил на салфетку. Заказал себе кофе и с удовольствием закурил, откинувшись на мягкую диванную спинку. Буквально через пять минут появилась его родительница – элегантная и броская, как бабочка-махаон. Игорь встал и поцеловал ее в щечку, радуясь, что, несмотря на возраст, не чувствует в ней никакой хрупкости. Она была сильной, страстной и умела себя преподнести. В прошлом году она прибрала к рукам какого-то итальянского магната, который назвал ее именем яхту и потребовал, чтобы она официально развелась с мужем и вышла за него. Мать все еще раздумывала, оказать ли ему такую честь, и магнат ревновал, как бешеный. Когда она отправилась в Москву, он послал с ней своего телохранителя. Однако на гостеприимной российской земле телохранитель встретил девушку Свету, которая взяла в плен не только его сердце, но и физическое тело. Из-за этого мать получила абсолютную свободу, которая, впрочем, была ей не очень-то и нужна.