— В останках головного мозга сущности мы нашли камень, — сообщил учёный. — Именно его разрушение послужило причиной кончины зверя. Не попади стрелок в него — и я даже не могу предугадать, сколько ему понадобилось бы времени, чтоб поразить айна.

— Но ведь айны — такие же звери, как другие, — нахмурился посетитель. — Мы уже имели с ними дело. Они также умерщвляются и испускают дух. Смертны, как и всё на этом свете. Какая связь камня с телом?

— До сих пор нам лишь раз попались айны с камнями. Его останки сейчас в кабинете Вещего.

Богдан Владимирович взял в руки пулю, извлечённую из черепа туши, и обломок её черепной кости.

— Тварь продолжала подавать признаки жизни после поражения головного мозга. Это видно по ряду косвенных признаков. Оружие стрелка мощно, раз пробилось к нему сквозь лобовую пластину. Но его предел исчерпан. Проникнуть глубже снаряды не смогли. А, значит, стрелок не смог бы нанести фатальных поражений другим жизненноважным органам. На его счастье, одна из пуль поразила кристалл в черепе зверя. С его разрушением из тела вытекла вся Сила, в том числе необходимая для поддержания жизнедеятельности.

— Вы уверены в том, что говорите? — спросил прямо Александровский. — До сих пор мы были уверены, что айны — лишь иной биологический вид, поддающийся изучению и уничтожению. Теперь вы говорите, что они… не от мира сего, если не сказать грубее. Айны с камнями Силы в теле? Ошибка исключена?

— Ошибки быть не может, — повторил академик, кладя предметы на место. — Смею заверить, что мы имеем дело не с простыми айнами.

Учёный отошёл до письменного стола, где, вытерев руки об висевшее рядом полотенце, поднял со столешницы тетрадь. Пробежавшись глазами по мелко исписанным строкам, он произнёс:

— Останки лишены каких бы то ни было следов пребывания Силы, свойственных всему сущему во плоти. Однако косвенные признаки указывают, что при жизни объём Силы превышал признанные нормальными величины. Позволю себе не утруждать вашу память лишними цифрами. Скажу лишь, что кто-то или что-то лишило жертву всех средств к существованию. Если отбросить прочь ересь о поглощении Силы иными сущностями, то я связываю погибель твари с разрушением камня.

— Тогда другой вопрос, — мрачно переспросил Александровский. — Откуда он взялся? Камень — природное образование. Айны — живые существа. Как он попал в тело зверя?

— Ответ вам не понравится.

Академик отложил на стол тетрадь с записями и повернулся к туше.

— На конечностях зверя обнаружены следы воздействия, — сообщил он. — Довольно продолжительное время сущность удерживалась в неволе. При жизни её арканили и заковывали в кандалы. Это видно по отметинам на лапах, горле и хвосте. Также, кто-то регулярно брал с тела образцы мягких тканей. В ряде мест видны профессионально нанесённые надрезы. Многие уже шрамированы. Но есть и совсем новые, не успевшие толком зажить. Что при регенеративных способностях айнов поразительно. И… я не могу указать наверняка, но, похоже, мы имеем дело с тем же разрядом, который заставил повернуть вспять экспедицию светлейшего князя Бериславского.

— Череп атаковавшего экспедицию айна цел, — напомнил Александр Александрович. — И покоится в кабинете директора Академии. Вы сами так сказали. Стрелки экспедиции не повредили кристалл в нём. Но, с ваших слов, обязаны были, чтобы умертвить тварь.

— Стрелки экспедиции были вооружены лучше.

Вешняков указал на лоток с извлечёнными пулями.

— Огневая мощь орудия, выпустивших эти пули, поражает. При таком незначительном калибре с лёгкостью пробить невероятно прочную кость черепа айна, которую берёт не всякий хирургический резец. Но и у него исчерпан предел. Попытайся стрелок поразить айна в сердце — и кончил бы на его зубах раньше, чем истратил боезапас. Пули не пробились бы сквозь плотную шкуру, завязли б во плоти. Огневая же мощь экспедиции была на порядок выше. Стрелки лишили жизнеспособности тело айна, после чего обезглавили. В этом и заключается различие. Но это ещё не всё.

Академик вернулся к столу с тушей и внимательно всмотрелся в останки.

— Регенеративные способности айнов поражают воображение. Ни один целитель, даже в абсолюте овладевший Силой, не способен излечивать раны с той же скоростью, с какой это делают звери. Полагаю, вам известны результаты осмотре черепа, доставленного экспедицией, но освежу ваши сведения. Тот образец заполучил свой кристалл по итогам хирургического вмешательства, после которого следы затянулись естественным путём. Я утверждаю, что наш случай схож. Кто-то преднамеренно вживляет камни зверям, для чего их изловил.

Мрачное молчание Великого Императора Всероссийского довлело грузнее самых ярых проклятий и выплесков.

— А это должно совсем развеять вашу скуку.

Академик простёр руку в сторону останков айна, закрыл глаза, глубоко вдохнул и произнёс, чётко печатая каждый звук:

— Познание.

Несколько секунд как будто ничего не происходило, но после над тушей начали формироваться сгустки Силы, имеющие отличные друг от друга оттенки свечения и силу пульсации.

Для Александровского этот приём не был нов. Более того, Александр Александрович уже умел определять самостоятельно цвет каждого аспекта Силы. Потому не стало для него неожиданностью узреть катавасию оттенков, переплетённых в одной сфере: в неё слились сгустки Силы, воссиявшие над останками после заклятья академика.

— Для вас не новость, что айны не умеют упорядочивать Силу, — бросил Вешняков. — Они охотно её применяют и ещё охотнее поглощают. Нападать на айна с Силой — всё равно, что бить воду палкой. Но в ответ они бьют со страшной злостью неупорядоченным потоком, способным выкорчевать деревья и разорвать в клочья живность. Однако же…

Взгляд Великого Императора Всероссийского помрачнел, когда перед ним бесплотная сфера, вызванная заклятьем учёного мужа, заиграла мимолётными, но проблесками иссиня-чёрных оттенков, нет-нет, да и пробегавших по поверхности.

— Сила Пути.

Слова, раздавшиеся в прозекторской, гулким набатом отозвались от стен.

Будучи произнесёнными в ином контексте, они не возымели бы столь тяжёлого эффекта. Но в данном конкретном случае они прозвучали как приговор всему сущему.

— Эта тварь при жизни овладела Путями, — Богдан Владимирович проигнорировал слова Александровского. — Сама ли, или же её науськал тот, кто вживил в неё камень… Сейчас не готов сказать большего. Равно как и не готов сказать, как именно айна сумела пробросить Пусть. Перемещение подобным способом расходует непостижимое умом количество Силы. Его необходимо как-то влить в тело. Я вижу в мягких тканях следы чрезмерного развития и поражения от слишком высокой скорости вливания. Но