— Я согласен с предложением, — вынужден был признать. — Без согласованности действий слаженной группы в атаке можем наломать дров. Пусть тогда ваши люди будут бить. Мне же проще держать несколько целей подле себя и при случае закрывать «Твердыней».

* * *

В означенный час начали прибывать гости.

Одна за другой стали подъезжать лёгкие самоходки с самыми разнообразными гербами и вычурными вензелями на бортах. Гостей встречали лично Морозовы: отец с матерью принимали подъехавших, выслушивали дежурные слова поздравления и сочувствия, после чего одна из служанок провожала гостей в направлении заднего двора, где во всю накрывались столы.

Мы же с Ветраной и Милославой стояли неподалёку от четы. Вроде как, сёстры Морозовы тоже встречали гостей, но и глаза сильно не мозолили.

Филарет едва успевал отгонять самоходки гостей на организованную стоянку перед воротами дома. Только, отогнав, возвращался, как тут же, будто по заказу, подъезжала вторая. И так по кругу.

Поэтому в своём мире я и не любил принимать гостей. Если делать всё по всем правилам гостеприимства — это звездец какая мигрень. В лучшем случае ко мне заглядывала Оксанка Смазнова. Пара бокальчиков, лёгкий перекус, быстрый душ и улётный секс под её любимую музыку: вот и все слагаемые успеха. Вот и весь церемониал.

Тут же… В одной только встрече гостей был задействован добрый десяток людей. А сколько ещё сервировали столы и обеспечивали безопасность периметра? Нет, спасибо. Если я и буду вынужден тут кого-то принимать в гостях, максимум ограничусь небольшим столиком, как с Морозовой и девочками. Ну, там, напитки, сладости, закуски…

В местной знати я не разбирался от слова абсолютно. Было видно даже несведущему, что среди гостей нет ни одного простолюдина. Все приглашённые Морозовыми, как один, принадлежат к дворянским чинам или военному люду. Но кто они там… Князья, графы, или ещё какие наместники… Сильно вникать не стал.

Очень много было пар. Почти никто не приехал в одиночку. Из трёх десятков самоходок, подъехавших к имению Морозовых, двадцать восемь привезли или двух гостей, мужчину и женщину, или целую семью с подросшими детьми. Причём, было видно, что дети — такие же слушатели Академии, как и Ветрана. Что юноши, что девушки, все были при парадной форме, в то время как их родители могли обойтись повседневной гражданской, пусть и вычурной. Однако, среди мужчин-гостей хватало и офицеров.

Форма одежды военнослужащего может отличаться от страны к стране и от мира к миру. Но всегда, во все времена и во всех мирах она всегда отличается от общегражданского костюма, каким бы «косящим» под форму тот ни был. И пусть мне её нескоро будет с лёгкостью распознавать местные погоны и эполеты, но уже сейчас могу констатировать: гости довольно высокого полёта птицы.

Лишь двое гостей покинули самоходки в одиночестве. Одна немолодая женщина в годах и такой же немолодой мужчина.

— Утомительно, не правда ли? — тихо спросила Ветрана, не обращаясь ни к кому конкретно. — И спасибо, если такое не каждый день. А как по несколько раз приезжают свататься? Тошно до невозможности…

— Не без этого, — отозвался я. — Потому и не люблю работу телохранителя. Слишком много времени приходится проводить с объектом охраны в неподвижности, у всех на виду. Мне проще штурмовать. Риски такие же, а работать проще.

— Значит, гридем ко мне не пойдёшь? — слабо улыбнулась девушка. — Какая жалость. Мы бы вчетвером знатно сработались.

— Над слаженной сработкой покорпею. Чем смогу — помогу. Но два контракта сразу не вытяну, а бросать первый, едва только начавшийся… Непрофессионально.

Ветрана кивнула.

— Уважаемо. Действительно, контракт многое говорит о заключившем его воине.

По прибытию последнего из гостей, выразившего чете дежурные реплики, Морозов отвёл нас всех к заднему двору, где предоставленные себе и друг другу гости друг с другом же здоровались и вполголоса переговаривались, обмениваясь дежурными и не очень фразами.

На небольшом отдалении, чтоб не мешать пирующим, но и самим иметь простор для действий, расположился целый натуральный, мать его, оркестр. Что-то струнное, что-то духовое. Хрестоматийная гармонь записалась даже: её я узнаю даже без музыкального образования. Несколько человек под управлением немолодого дирижёра готовились вдарить рок в этой дыре, освистав присутствовавших частушками. Возможно, даже матерными.

Приближение нашей небольшой, но довольно значимой процессии сыграло похлеще зычного окрика дежурного по части. Разговоры начали стремительно затихать, а стоявшие на ногах гости принялись чинно, без толкотни, расходиться по местам. Уж не знаю, были ли они определены за каждым заранее, или всяк упал там, где нашёл, но минуты через полторы все присутствующие приготовились внимать глаголу главы рода и хозяина имения.

Ветрана легко и ненавязчиво потянула меня за руку, нежно и незаметно для окружающих подводя к нашим с ней местам. Наследница рода вела себя столь артистично, что даже я подумал, будто сам веду её под руку, а не она указывает мне, где сесть.

За время нашего отсутствия на заднем дворе столы успели нагрузить по самое не могу. И столовые приборы, посеребрённые или серебряные, и еда, и питьё…

Наши места оказались во главе П-образного стола. В случайном, казалось бы, порядке его возглавляла чета Морозовых. Одесную оной расположились Великий Архимаг Путей Берислав, действительный тайный советник первого класса Бериславская и чета её родителей, светлейшего князя и княгини Бериславских. Ошуюю же заняли места я, держащаяся подле меня Ветрана, рядом с ней старалась быть Милослава, прикрывали молодых наследниц Анастасия и Екатерина.

Властислав встал за своим местом. Тут же на заднем дворе воцарилась тишина, хотя и без того мыло молчаливо. Кажется, даже вода в пруду приготовилась слушать, что скажет князь.

А сказал он, что называется, «базу».

— Бог в помощь, люд честной! — вроде бы, и сказал обычным голосом, не крикнул, а всё равно звуки донеслись, по-моему, аж до дома, если не до ворот.

Вот, что значит настоящий командный голос.

— И здравия желаю служивым! Коих, к превеликой радости, присутствует. Мы счастливы приветствовать вас сегодня на этом празднике, вне всякого сомнения, жизни. Празднике, повод для которого столь же скорбен, сколь и весел. Думаю, ни для кого из присутствующих не осталось тайной, что наши земли и люди в очередной раз подверглись покушению. Это случалось встарь, это случилось и ныне. И буду донельзя изумлён, ежели этого не случится впредь.

По столам прошлась едва слышная волна шёпота. Гости были солидарны с хозяином мероприятия. Видимо, в этом мире подобные нападения столь же