– Не знаю, – печально проговорил Миша. – Наверно, есть причины. Темка говорит… – Но тут он боязливо взглянул на сестру и быстренько оборвал невысказанную мысль. – Ну, не важно. Все равно он когда-нибудь вернется, точно знаю. Я как-то чувствую, понимаешь? Может, даже в этот раз. Ведь еще целых пять дней осталось.

– Пять дней, – тупо повторила Лада. У нее почему-то болезненно сжалось сердце.

Миша, забившись в самый угол кровати, с каким-то настойчивым интересом наблюдал оттуда за сестрой. Потом сказал:

– Ну, тебя-то раньше увезут. Прямо сегодня.

– Как это?! – подпрыгнула на месте Лада.

– Ну, типа, они сговорились, тетка и брат, – отведя взгляд, начал рассказывать Миша. – Брат пошел за билетами до Питера. С тобой полетят тетя и этот твой придурочный Андрей, а мы пока останемся здесь. Они, конечно, просили тебе пока не говорить… Но с какой стати я должен занимать чью-то сторону? – с самым независимым видом закончил подросток.

Лада вскочила на ноги. Грудь ее готова была разорваться от негодования. Несколько секунд она стояла неподвижно, потом бросилась к выходу. Предательство близких было так велико, что в это невозможно было поверить. Все родственные привязанности рухнули. Она беспокойно озиралась, вполне допуская, что из-за угла ей могут накинуть мешок на голову, связать и отправить в Питер почтой.

За время ее отсутствия теткина постель опустела, и это было девушке на руку. Она стремительно переоделась, забрала в хвост тяжелые густые волосы и под грудой сваленных на диван вещей отыскала свою сумочку. Хотелось уйти до появления родственников, но не повезло – Лада столкнулась с теткой на пороге. Облаченная в безразмерный домашний халат, та входила в номер, облизывая яркие и жирные после обильного завтрака губы. Увидев племянницу в полной готовности, тетка сориентировалась, раскинула руки и перекрыла выход из номера.

– Куда?! – взвизгнула она.

– Я все знаю, тетя! – завопила Лада. – Знаю, что вы задумали! Артем – ладно, он всегда меня терпеть не мог, но ты, тетечка! Я надеялась на тебя! Думала, ты меня понимаешь!

– А я и понимаю! – легко переорала ее тетка. – Понимаю, что ты связалась с сыном убийцы и тебя надо спасать, моя лапочка! Пока ты не наделала ужасных и непоправимых глупостей!

– Он – не сын убийцы! То есть сын, конечно. Но мне наплевать. Он – мой самый лучший друг!

– Когда это вы успели подружиться? – усмехнулась тетка.

– В детстве! Он заступился за меня, за маму! Взял на себя мою вину! А его за это выпороли, между прочим!

– Дура ты моя! – вздохнула тетка. – Совсем жизни не знаешь.

Ладу вдруг покинул боевой задор. От удивления она даже перешла на вполне нормальный тон:

– Тетя, но ведь тебе понравился Николай. Что за фигня – сын убийцы? А я чья дочь, по-твоему?

– Не смей! – крикнула тетка таким страшным голосом, что Лада попятилась. – Ты называешь убийцей своего отца, человека, свершившего праведную месть?! Ставишь его на одну доску с фашистом Мартовым? Да кто ты есть после этого?!

– Ты так, тетя?! – теряя голову от обиды, снова завизжала Лада. – А ты, случайно, ничего не забыла? Да если бы ты тогда позвала родителей к себе в Питер или хотя бы прислала им немного денег, мама была бы сейчас жива, понимаешь?!

Тетка вдруг уронила руки. Ее громоздкая фигура странно закачалась, задевая косяки. Лицо сделалось белым, черты его почти стерлись.

– Что такое? – настороженно спросила Лада. – С сердцем плохо? Или снова какое-нибудь представление?

Тетка зашевелила губами, из них вырвался какой-то шипящий звук.

– Что? – спросила Лада.

– Убирайся! – повторила тетка. – Чтобы духу твоего здесь не было! Дрянь!

– Я и сама уже уходила, можешь не беспокоиться, – усмехнулась Лада и, сжавшись в комочек, с брезгливым выражением лица протиснулась мимо большого, бессильно прильнувшего к косяку теткиного тела.

Только на улице она осознала, что в пылу разборок выскочила из гостиницы без сумки, так и оставшейся лежать на диване, и в домашних шлепках на босу ногу. Но не это теперь волновало ее. Стало ясно, что тетка никогда ее не любила, просто хотела выглядеть добренькой в глазах знакомых. Теперь даже вспоминать о ней Ладе было противно. Она не сомневалась, что никогда больше не вернется домой.

Она вдруг заметила, что почти бегом несется в неопределенном направлении. Остановилась, перевела дух. И зашагала в сторону сквера, где ее должен был ждать Николай.

В пылу переживаний она даже не думала о том, что сейчас еще слишком раннее утро, не время для свиданий. Все мысли были только об одном: «Если Коля ждет меня – больше ничего не имеет значения. Я забуду предательство тетки и братьев, начну новую жизнь без них. Может, мы уедем в Москву, снимем там квартиру. А потом я разыщу своего отца – отец все поймет, он не станет называть меня предательницей!»

Она вошла в сквер, привстала на носочки и взволнованно закрутила головой. Николай был уже там. Он сразу встал со скамейки и без улыбки пошел навстречу девушке. А она в тот миг была так счастлива, что даже не заметила, какое у него напряженное лицо.

– Коля, а меня выгнали из дома! – закричала она еще издалека, радостно улыбаясь.

Он подошел к ней почти вплотную, его лицо исказилось, губы сжались в одну линию.

– Это из-за меня? – спросил быстро. – Лада, нужно было тебе сразу все сказать, ведь ты не знала, кто я такой!

– Вот еще! – передернула плечами девушка. – И это вовсе не из-за тебя. Просто они решили сегодня увезти меня домой, в Питер. А я что, маленькая, чтобы увозить меня, когда им захочется?

– Нужно было возвращаться в Питер, Лада, – сказал Николай.

– Что? Почему?! – вскрикнула от неожиданности девушка.

– Потому что так решили твои близкие, вот и все. Это же твоя семья. Ты что, не понимаешь?

В этот момент Лада понимала только одно – Николай тоже от нее отрекся. Теперь-то она заметила и выражение его лица, и равнодушный, словно ускользающий взгляд. Ей захотелось немедленно умереть. Впервые в жизни парень бросал ее так жестоко и без всякой видимой причины.

– Но они бы не позволили даже попрощаться с тобой, – в последней надежде на понимание пробормотала она.

– И что с того? Я бы понял, не идиот. Я еще вчера догадался, что они обязательно захотят тебя увезти. Особо и не надеялся, что ты появишься сегодня.

Лада стояла перед ним, мечтая провалиться сквозь истомленную дождем и солнцем землю сквера. Значит, ему все равно, раз он говорит об этом с таким спокойным видом? Николай равнодушно коснулся ее руки.

– Пойдем, провожу тебя до гостиницы.

– Зачем? – дернулась Лада. – Я же сказала: меня выгнали. Я не вернусь.

– Выгнали или сама убежала? Разные вещи.