— Ну, вы настоящая женщина! — воскликнул я.

— Мы оба не лыком шиты, не правда ли?

Я откинулся на сиденье. Она управляла машиной, какпрофессиональный шофер. Я закрыл глаза.

— Уже устали от меня? — спросила она.

— Да нет… пытаюсь сосредоточиться. — На чем?

— Думаю о том, как бы не подавиться на экзамене в ресторане.Люсиль засмеялась. Смех был такой зовущий, воркующий, что я невольно взглянулна нее, а мой мозг начал быструю работу по переоценке моих представлений обэтой женщине. Любезна, но стеснительной ее не назовешь, без малейшей боязниведет со мной деловую игру, и у меня возникло неприятное чувство, что напротяжении всей нашей встречи она вела против меня спланированную кампанию,заставляла меня раскрывать карты, обнаруживать свои намерения.

Мы вошли в модный ресторан. Еще не наступило время длянаплыва посетителей, но в коктейль-баре уже было немало людей. Люсиль заказалаофицианту «Манхэттен». Я заказал тот же коктейль.

Через четверть часа мы снова заказали по «Манхэттену». Ещечерез двадцать минут мы повторили заказ. После этого выпивка подействовала нанее и, сказать по правде, на меня тоже. Я видел, как заблестели ее глаза ислегка порозовели щеки, движения стали раскованней, но она не теряласамоконтроля. Я спросил улыбаясь:

— Вы пытаетесь напоить меня вусмерть?

— Я хочу разрушить броню вашей сдержанности.

— Она уже разрушена. Не пора ли нам закусить?

— Да хоть сейчас, если вы «за».

Выбирая закуски, она не стеснялась: бифштекс из вырезки скровью, запеченная картошка, устрицы, салат из авокадо, кофе.

В ресторане был дансинг, и мы с Люсиль пошли танцевать. Онабыла прелестна, и я осмелился прижать ее к себе ближе, чем это обычно принято.Время от времени она кокетливо посматривала на меня. Я понимал, что она все ещеизучает меня.

После танцев нам принесли десерт, и мы выпили еще двакоктейля. Оплачивая счет, я содрогался при мысли о том, как отреагирует натакие расходы Берта Кул, если мне не удастся запудрить ей мозги.

На этом дело не кончилось. Я решил послать к чертовой материмой страх перед расходами, и мы выпили посошок на дорожку.

Когда мы вышли из ресторана и служитель подогнал к подъездумой автомобиль, Люсиль проворно уселась за руль. Она подтянула юбку так, чтооголились колени, и демонстрировала мне свои прелестные ножки. На центральныхулицах мы стремительно, как форель в бурной горной речке, лавировали в потокемашин, потом переехали через мост, проехали метров двести по грунтовой дороге,свернули направо, в затененную деревьями парковую аллею, и оказались на берегуводоема. Может быть, это была широкая река, может быть, лагуна, а может быть,водохранилище. Я так никогда и не узнал, что это было на самом деле, тольковидел в неясном свете луны мерцающую воду.

Люсиль выключила мотор и откинулась на спинку сиденья.Воцарилась тишина, нарушаемая только легким шумом остывающего двигателя. Потомпослышалось кваканье лягушки. Вслед за первым смельчаком заквакали остальные.Затем ночь ожила тысячью звуков.

И в этот момент Люсиль выскользнула из-за руля ипридвинулась ко мне вплотную так, что ее подбородок касался моего плеча. Головаее запрокинулась, глаза были полузакрыты, в лунном свете были видны обнаженныеколени.

Я обнял Люсиль. Она приподняла подбородок, и я поцеловал еедолгим поцелуем, который вызвал во мне естественное возбуждение.

Я притянул ее к себе еще ближе, мои губы прижались к ее лбу,кончики пальцев ласкали нежную кожу на шее. Ее тело расслабилось и затихло вмоих объятиях.

Мы сидели так приблизительно минут десять — пятнадцать,любуясь лунной дорожкой на воде, нежась в бархатном тепле ночи, прислушиваясь кшорохам темного берега.

Потом я почувствовал, как Люсиль легко шевельнулась в моихобъятиях, чуть сильнее прижалась ко мне, и мы слились в долгом поцелуе.

Неожиданно она резко оттолкнула меня и поспешно заняла своеместо за рулем. Я потянулся к ней, но она правой рукой остановила меня, в товремя как ее левая рука повернула ключ зажигания, и наша машина с зажженнымифарами начала разворачиваться.

— Люсиль, — сказал я с мягким упреком.

— Все, Дональд, — отозвалась она. И тут же смягчила ответ: —Я попробую объяснить вам.

— Что объяснить?

— Вы вели себя как подобает и не перешли границ. Этого я иожидала от вас. Я хочу сказать вам, что мы зашли достаточно далеко.

— Для вас?

— Для нас обоих, Дональд. Вы славный парень. Не надо всепортить.

Через ветровое стекло в машину проникал лунный свет иосвещал ее взволнованное, возбужденное лицо. Она гнала машину по грунтовойдороге, как бы стараясь поскорее покинуть это место. На предельной скорости мывыехали на асфальт, проскочили через мост, и, только после того, как влились впоток уличного движения, наша машина сбавила скорость. Казалось, напряжениеоставило Люсиль. Несколько раз она искоса взглянула на меня. Мы молча проехалинесколько улиц и подъехали к дому, где она жила. Машина остановилась свыключенным мотором и потушенными фарами.

— Мне вылезать? — спросил я.

— Не надо!

Я молча откинулся на спинку сиденья. Она сказала:

— Вы выдержали экзамен. Думаю, вы получили пять с плюсом.Что вы хотели узнать у меня?

— Все, что вам известно.

— Дональд, — сказала она, — не знаю, смогу ли я помочь илинет, но вот что я могу сказать по этому поводу. В нашей семье никогда не быломного денег. Однако дядя Аарон в свое время уехал в Техас и за бесценокприобрел там кусок бросовой земли. Он упорно держался за эту землю, построилтам лачугу, завел несколько коров и жил так до тех пор, пока… Ну, вы, конечно,догадались, что произошло дальше. Там нашли нефть. Он разбогател. Вскоре умерлаего жена. Дядя Аарон остался один. Однажды он приехал ко мне в Калифорнию. Ябыла единственной родственницей, которая переписывалась с ним. Я показала емунаш город, как могла, развлекала его. Вернувшись в Техас, он прислал мне оттуданесколько писем. В одном из них он сообщил мне, что написал завещание, покоторому оставлял мне все свое имущество. Это необычайно удивило меня.

Он был моим родственником, я сочувствовала его одиночеству,Кроме того, я не была уверена, что сумею правильно распорядиться его имуществом,поэтому в благодарственном письме я обратила его внимание на то, что емуследовало бы заняться поисками других членов нашей семьи.

— Он последовал вашему совету? — спросил я.

— Последовал. Он сообщил, что нашел родственницу по имениБеатрис Клаймер, у которой есть дочь Ивонна, что они живут в Бербенке, но оноставляет мне большую часть его собственности, хотя им тоже останетсядостаточно, чтобы обеспечить безбедное существование. Других родственников онне обнаружил.