— Меня в особенности.

— Что так?

— Надоел я им с этим убийством хуже редьки пареной.Скажут, опять выдумываю, еще и вас втянул.

— А не поговорить ли нам, Алексей Дмитриевич, в теплойи дружеской обстановке?

— Можно, — пожал он плечами. — Приглашаю васв гости.

— Лучше в гостинице.

— Так меня туда не пустят, время-то позднее.

— А удостоверение? — напомнила я.

— Ах, ну да. Хорошо. Гостиница так гостиница.

Мы устроились в машине, он огляделся и произнес с улыбкой:

— Никогда на такой не ездил. Прокатиться дадите?

— Если будете хорошо себя вести.

— Ну, так я со всей душой!

— Хочу выразить восхищение вашей прекрасной физическойподготовкой. С тремя нападавшими вы так ловко разделались…

— Не без вашей помощи, — выдал он шикарную улыбку,сразу став лет на десять моложе.

— Мой вклад был незначительным.

— Но впечатляющим. Не знал, что журналисты теперьпроходят курс молодого бойца.

— Да бросьте вы, сейчас многие женщины занимаются вразличных спортивных группах.

— Ах, ну да, курсы самозащиты, «укокошь его сама» и всепрочее. Женщины так самозабвенно пытаются сравняться с мужчинами. Ничего неимею против всеобщего равенства, но только не в мордобое.

— По-моему, вы мне зубы заговариваете, — недовольноответила я, размышляя на тему, мудро ли поступила, пригласив его к себе. Хотьсейчас он и выглядел абсолютно безопасно, однако до этого успел произвестистоль сильное впечатление, что до сих пор был на подозрении. — Лучшерасскажите, как вам удается поддерживать отличную физическую форму.

— Я же мент, — обиделся он.

— И что?

— Между прочим, в недавнем прошлом я боевой офицер.Ордена имею. Могу показать.

— Вы их с собой носите?

— Нет. Дома храню. Приехал сюда несколько лет назад.Скучно стало дома сидеть, вот и пошел в участковые.

— Вам лучше в спецназ.

— Благодарю покорно, я уже отвоевался.

Я как раз притормозила у гостиницы.

— А замашки у вас.., богатые, — хмыкнул он. —Тачка — класс, и гостиницу выбрали лучшую в городе.

— Да? Я не знала, что она лучшая. Что ж, идемте.

Оставив машину на стоянке, мы вошли в просторный вестибюль.

— Может, посидим в баре? Неловко как-то в номерподниматься. — Среди мраморной плитки и позолоты мой хитроглазый спутникзаметно затосковал, весь как-то скукожился, видимо, подозревая неуместностьсвоего присутствия среди данного великолепия.

— А платить кто будет? — проявила я любопытство,подозревая, что разговор в общественном месте он предпочитает с одной целью —мне придется вести себя прилично: если я и начну требовать объяснений, тозловещим шепотом.

— Вы, конечно, — обиделся он. — Откуда у меняденьги?

— Тогда я лучше сэкономлю. Не бойтесь, приставать небуду.

— Моего нахальства не хватит мечтать о таком, —грустно признался Ковалев, но взгляд с прищуром был скорее насмешливым.

— Бросьте, я женщина, к тому же свободная. А вы толькочто геройствовали в мою честь, и я к вам душевно расположена, так что вполне…

— Охота вам смеяться над человеком, — попенял он,первым входя в лифт.

Мы поднялись на третий этаж, дежурная отсутствовала, я самавзяла ключ, так что удостоверение не понадобилось. В номере Ковалев устроился вкресле и принялся осматривать принесенную с собой вражескую куртку.

— Документов, конечно, нет, — сказал спечалью. — Похоже, вообще ничего нет.

— Грустно, — кивнула я, устроилась в соседнемкресле и продолжила:

— Слушаю вас очень внимательно.

— Что? — вскинул он на меня небесно-синие очи.

Я поднялась, прошла к двери, распахнула ее и сказала:

— Выметайся.

— Как грубо…

— Выметайся, — повторила я.

Он поднялся, а я испугалась, что он и вправду уйдет, нокуртку он оставил в кресле, и это вселяло определенную надежду. Хотя, может,это его прощальный подарок? Ковалев подошел, вздохнул и закрыл дверь. Послечего взял меня за руку и направился к креслу.

— Хорошо, — сказал он без тени неудовольствия вголосе. — Обменяемся впечатлениями.

— Кто начнет?

— Лучше вы.

— Я узнаю, что моя подруга погибла, и приезжаю сюда…

— Просто так приезжаете? — тут же встрял он.

— Допустим, мною движет желание понять, что произошло.

— Намереваетесь утереть нос ментам?

— Сейчас чье выступление, мое или ваше? —разозлилась я.

— Извините.

— Взяв ключи у матери Светланы, я прихожу в квартиру, ас интервалом в несколько минут там появляетесь вы. Обращаете мое внимание наинтерес каких-то граждан к моей машине, вызываетесь проводить, и тут же на наснападают неизвестные, бог знает с какой стати. Потом бегут сломя голову, а вы,вместо того чтобы вызвать милицию, отправляетесь со мной в гостиницу длязадушевной беседы.

— Гостиницу вы предложили.

— Несущественно.

Ковалев кивнул. Я молчала, разглядывая его. Он радостно мнеулыбался, точно ждал подарка, но, ничегошеньки не дождавшись, пожал плечами испросил:

— Какие выводы?

— Выводы? Неутешительные. Голову вы мне морочите,служивый.

— И вы можете назвать причину, по которой я этоделаю? — вроде бы заинтересовался он.

— Ну, если немного напрячь воображение…

— Я весь внимание.

— Все, с кем я успела поговорить о Светлане, пыталисьубедить меня, что она чокнутая и что убить ее мог, скорее всего, какой-то псих.

— Вам такая версия не приглянулась?

— До вашего появления я готова была с ней согласиться.

— И что мое появление?