— Если я скажу, что она меня сама об этом попросила, тыповеришь? — перебила я.

Лилия посмотрела мне в глаза и кивнула:

— Вполне.

Ближе к вечеру я отправилась в райцентр, где родилась Светкаи где до сих пор жила ее мать. Все, что я узнала пока о женщине, которую многиеназывали моей подругой, ничуть не удивило, но вместе с тем не давало нималейшей зацепки для того, чтобы понять; кто и по какой причине желал ейсмерти. Самая приемлемая версия — случайный псих. Сведение личных счетов я тожене отбрасывала, прекрасно зная, на что способна Светка. У меня лично не развозникали в отношении ее кровожадные мысли. Правда, далее фантазий я незаходила, но ведь кто-то другой мог отнестись к ее выходкам гораздо серьезнее.

Я вспомнила о фотографии, которая якобы пропала со стола вее офисе, и почувствовала беспокойство. «Глупо думать, что ее гибель как-тосвязана с фотографией», — одернула я себя, но беспокойство не отпускало.

Адрес Светкиной матери я не помнила, но надеялась без трудаотыскать дом, где бывала несколько раз. Свернула напротив торгового центра,машинально отметила название улицы и вскоре тормозила возле третьего дома.Последний подъезд, квартира на первом этаже возле лестницы направо. Я позвонилаи терпеливо ждала с минуту. Потом позвонила еще. В квартире тихо. Значит,Валентина Ивановна куда-то отлучилась. Надо было узнать ее телефон ипредупредить о приезде. Хотя обычно пенсионеры надолго из дома не уходят.

Я вышла из подъезда, решив прогуляться и заглянуть сюдапозднее. Дошла до угла дома и замерла, разглядывая небо, верхушки сосен влесопарке напротив, потом закрыла глаза, подставив лицо последним лучамзаходящего солнца.

— Ланочка, — услышала я. — Это вы, Ланочка?

Я повернулась и увидела, как Валентина Ивановна бежит мненавстречу в стареньком драповом пальто и теплом платке. Прядь седых волосвыбилась из-под платка, упав ей на глаза. Одной рукой женщина отбрасываланепослушную прядь, в другой держала сумку с продуктами.

— Господи, это вы, как я рада! Спасибо, что приехали!

Я подскочила к ней, взяла сумку из ее рук, а она уткнуласьмне в плечо и заплакала. Я гладила ее спину и ждала, когда она успокоится.

— Спасибо, что приехали, Ланочка, — повторила она,отходя на шаг. — Идемте. Выпьем чаю. Я конфет купила. Сегодня получилапенсию. А вы давно приехали?

— Сегодня.

— По делам или родственников навестить?

— Узнала, что произошло, вот и приехала.

Валентина Ивановна посмотрела на меня и молча кивнула. Мы вошлив квартиру — за последние шесть лет здесь ничего не изменилось.

— Устраивайтесь за столом, Ланочка, сейчас будем чайпить.

Я села на расшатанный табурет возле двери на лоджию.Валентина Ивановна суетилась около плиты.

— Как вы живете? — спросила она. — Замуж невышли?

— Нет.

— Светлана тоже была одинока. Впрочем, вы знаете. Выбыли для нее самым близким человеком. Когда врачи запретили ей жить в Питере,для нее это стало настоящей трагедией. Спасибо вам огромное, что помогли ей.Жаль, что из-за здоровья…

Мне стало ясно: Светка не посвящала мать в нашивзаимоотношения, а свой отъезд из Питера объяснила нездоровым климатом.

— Я удивилась, что вы не приехали на похороны. А потомвспомнила, что Света говорила: вы часто и подолгу бываете в командировках.

— Да, я недавно вернулась из-за границы.

Валентина Ивановна собрала на стол, разлила чай, посмотрелана меня и тяжело вздохнула:

— Вот такие у нас дела.

— Валентина Ивановна, простите, что я говорю об этом…

— Никто не хочет искать убийцу, — быстро произнеслаона. — Сколько времени прошло, а никому никакого дела… Мою девочку убили,а теперь они выгораживают убийц.

— Кто «они»?

— Те, кто должен их найти. Они ничего не делают. Потомучто все знают, кто настоящий убийца.

— Вы имеете в виду вице-губернатора?

— Конечно. Я говорила Светочке, как это опасно. Но онабыла такой бесстрашной. Она сказала, что не может и не будет молчать. А теперьмой ребенок лежит в сырой земле, а этот… Извините… — Валентина Ивановна досталаплаток и вытерла глаза. — Нервы у меня не в порядке. Моя дочь погибла, аони выдумывают разные небылицы.

— Что вы имеете в виду?

— Папку с документами. Я знаю, папка была. Светлана сней не расставалась. И когда приезжала ко мне, папка была у нее в портфеле. Ясама ее видела.

— Папку или бумаги?

— Папку, — вздохнула Валентина Ивановна. —Света говорила, что они очень важные.

— И вы не спросили, что это за бумаги?

— А что я понимаю в бумагах, Ланочка? Я простобеспокоилась за дочь. А они сказали, что там была инструкция, как вызыватьдьявола. Разве это не издевательство? Вот увидите, бог их накажет.

— Больше Светлана вам ничего не рассказывала?

— Она редко приезжала. Работа. И я не могла к нейприехать. У меня ведь две козы. Держу в сарайчике. Соседи недовольны, но..,разве на мою пенсию мыслимо прожить? Никак не соберусь с силами разобраться соСветиными вещами. Ее квартиру надо продавать — квартплата большая, я и заэту-то с трудом плачу. Хотела квартирантов пустить, но кто пойдет в дом послеслучившегося. Да и ремонт там надо делать. Света была равнодушна к такимвопросам. А вы где остановились?

— В гостинице.

— Почему? Ах да.., ваши родители… Может, поживете уСветы? Ой, я хотела сказать…

— С удовольствием, — кивнула я.

— Хорошо, тогда я сейчас принесу ключи. —Валентина Ивановна сходила в комнату и назад вернулась со связкойключей. — Вот. Адрес вы знаете. Она купила эту квартиру полтора годаназад. Так радовалась — наконец-то свое жилье. Меня к себе звала. А теперь… Вывиделись с Агнессой? — несколько неожиданно сменила женщина тему.

— С кем?

— С Агнессой. Это подруга Светочки. Очень милаяженщина, медик по образованию. Она намного старше, но они очень подружились.Вам непременно надо с ней поговорить. У Светочки над телефонной тумбочкойнаписан номер ее телефона. Прямо на стене. Увидите.

— Спасибо, — сказала я, поднимаясь. — Передотъездом я загляну к вам, чтобы вернуть ключи.