– Вы говорили, у студента Романова ветер в голове.Вдруг он не явится? Проспит, передумает, за юбкой какой-нибудь погонится! Неотпускайте его от себя ни на шаг, вплоть до самой операции! Это приказ!

И очень неглупый, подумал князь. За эти дни он успелпривязаться к Романову. Парень неплохой: смелый, быстро соображает. Но насчетветра в голове – это правда.

По лицу штабс-ротмистра Алеша сразу понял: получилось!

И заговорил с ним Лавр Константинович не как прежде – безснисходительности, без недомолвок, а просто и серьезно. Так же, как со своимисотрудниками.

– Еле дозволил, – озабоченно сообщилКозловский. – Я за вас поручился, не подведите. Но поставил условие. До завтрашнегодня мы с вами неразлучны. Ночевать будете здесь, в дежурке. Ясно?

– Так точно, – вытянулся Алеша. Губы сами собойрастянулись в широкую улыбку. – Слушаюсь!

Дальше – лучше.

– С оружием обращаться умеете?

– Хожу с дядей на охоту… Неплохо стреляю, –скромно сказал Романов.

Князь погрохотал ящиками стола, вынул небольшой черныйпистолет.

– Держите. Отличная машинка. «Штейер-Пипер»,австрийский. Немножко сложен в обращении, ну да вы физик-математик, сообразите.

Пальцы офицера быстро завертели игрушку.

– Устройство довольно своеобразное. Тут кнопочкапредохранителя, вот так отщелкиваете в положение «огонь». Здесь фиксаторзатвора. Это взвод. Это регулятор мушки. Спусковая скоба снимается вот так. Аэтот рычажок – защелка магазина. Рраз, и обойма сама выскакивает в ладонь.Очень удобно. Учтите: выбрасывателя нет. Запомнили?

Вообще-то не очень, но признаваться в бестолковости былостыдно.

– Конечно. Ничего сложного, – уверенно ответилАлеша, решив, что разберется в рычажках и кнопочках после.

Да и время поджимало. В четыре свидание с Симой.

– Можете спуститься в тир, попрактиковаться. Но изштаба ни ногой.

Считая разговор оконченным, Козловский сел к столу иуткнулся в бумаги.

– Хорошо. Я только на пару часов отлучусь и тогдапостреляю.

Штабс-ротмистр поднял голову.

– Я ведь сказал: никаких отлучек.

– Не могу. Очень важная встреча! Я дал слово!

Лицо офицера пошло сердитыми красными пятнами, но Козловскийсдержался – вспомнил, что студент присяги не давал, приказам подчиняться необязан и вообще доброволец. К тому же ключевая фигура в завтрашней операции.

– Слово надо держать, – обреченно вздохнулкнязь. – Где встреча?

– В Юсуповском саду.

Лавр Константинович поднялся, вынул большие очки странноговида – с кожаными наглазниками и на лямках.

– Что ж, едем. Приказ его превосходительства. Где вы,там и я.

– Но… но это личная встреча! С дамой. Понимаете?

– Отлично понимаю. Не беспокойтесь. Буду тактичен.

Штабс-ротмистр всем своим видом являл истинно христианскуюдолготерпеливость, однако по тону было ясно – не уступит.

– А это зачем вам? – показал Алеша на диковинныеочки.

По мере того как надвигалась война, контрразведке всё щедрейвыделялись денежные средства, кадры, новейшая техника. В числе последнейпоступил и автомобиль «руссобалт», приказом начальства закрепленный лично заштабс-ротмистром Козловским.

Когда Алеша узнал, что к Симе его доставят на авто,препирательства сразу прекратились.

Шоффэр князю был не нужен. Управлять машиной он выучился ещев полку и довез своего пассажира до Садовой на головокружительной скорости, повсякому поводу оглушительно дудя в клаксон.

На месте оказались раньше, чем нужно. К тому же Симочка, каки положено уважающей себя барышне, считала ниже своего достоинства приходить насвидания вовремя. Однако сегодня Алеша был на нее не в претензии.

Сначала он попросил показать, как переключать рычаги икрутить руль, который князь лихо называл «бубликом». Оказалось, что это совсемнетрудно.

Уже через четверть часа после начала учебы студентзигзагообразно проехал вдоль тротуара. Потом, осмелев, сделал круг поЗабалканскому и Фонтанке. Под конец разогнался до сорока километров – толькофонари замелькали. У решетки сада затормозил так отчаянно, что завизжали шины,а у князя с головы слетела фуражка.

Симы всё еще не было.

– Лавр Константинович, а можно я останусь за рулем?

Роль наставника и покровителя молодежи штабсротмистру быланебесприятна.

– Будет еще эффектней, если вас доставит личный шоффэр.

Да, это в самом деле было гораздо лучше.

– Невеста? – спросил князь.

– Пока нет.

Козловский понимающе кивнул:

– Добиваемся взаимности? Тогда букетик роз не помешает.

– Сима роз не признает. Она Блока любит.

– Всё равно, – с убеждением сказал штабс-ротмистрс высоты своих тридцати лет. – Но если ваша избранница обожает Блока, розынужно купить черные. Я знаю здесь рядом, на Вознесенском, цветочный магазин.

Студент заколебался, и Козловский понял его правильно.

– Деньги? Пустое. Единственный плюс нашего отчаянногоположения – полная свобода и неподотчетность расходов. Оплачивается всё, что напользу дела. Контрразведке нужно, чтобы важный участник ответственной операциибыл в боевом, победительном настроении. Неужто ради этого мы пожалеем несколькорублей? Держите бумажник, юноша.

Гордый тем, что он «важный участник», Алеша купил букетвосхитительно черных роз, так и просившихся в бокал «золотого, как небо, аи».

Вернулся, а Симы всё нет.

– Это ничего, – объяснил он старшемутоварищу. – Она иногда минут на сорок опаздывает.

– Э-э, голубчик, такого позволять нельзя. – Князьподнял палец. – Нужно с самого начала вожжи потихонечку перехватывать.Женщина – она как лошадь. Твердую руку ценит, слабака выкидывает из седла.Скажите вашей Симочке: «У меня принцип больше пятнадцати минут никого не ждать».Слова «принцип» они боятся. А опоздает – в самом деле возьмите и уйдите. Одинраз. Уверяю – этого хватит.

– Ну да! А если она обидится и никогда больше непридет?

Козловский посмотрел на молодого человека с сожалением.

– Чтоб женщина бросила мужчину, для которого дурацкийпринцип дороже любви? Чему вас только учат на вашемфизико-математическом? – Он вдруг нахмурился. – Послушайте, Романов,я, конечно, прошу прощения за вторжение в интимные сферы, но вы хоть с нейцелуетесь?