— Я просто спросила, — тихонько сказала Лорел.

— Послушай, Лорел! — Тамани перехватил ее запястье. Емухотелось притянуть ее к себе, обнять и забыть обо всем. Руки задрожали отстрасти, и он заставил себя успокоиться, — Спасибо, что поехала со мной. Безтебя бы ничего не получилось.

— А оно того стоило? — Ее рука застыла в его ладони. — Мыничего не узнали. Я думала, Джеймисон хоть что-то объяснит.

В глазах Лорел читалось разочарование. Тамани сглотнул; онненавидел ее огорчать.

— Для меня — да, — тихо сказал он, не отрывая глаз от ихрук.

Так не хотелось ее отпускать, но иначе Лорел осторожновысвободится сама, а это еще хуже. Он заставил себя разжать пальцы, и ее рукабессильно повисла.

— К тому же, — добавил он, изображая беззаботный тон, —хорошо, что Джеймисон узнал про Клеа и Юки. Шар такой... независимый. Любитсначала разобраться сам, а потом уже рассказывать. Упрямый, ужас! — Таманиоткинулся на спинку сиденья, держа руку на руле. — Увидимся в школе впонедельник, — улыбнулся он и, резко нажав на газ, унесся прочь.

Войдя в пустую квартиру, Тамани не стал включать свет, амолча сел в кресло. Зашло солнце, и в комнате совсем стемнело. Он старался недумать о том, чем Лорел займется в выходные. Хотя он и не был чересчурназойлив, однако видел нежные поцелуи и объятия гораздо чаще, чем хотелось бы.Он подозревал, что все выходные одинаковы, и сомневался, сможет ли сновавыдержать подобное зрелище.

С усилием поднявшись, Тамани подошел к окну, выходящему кдеревьям за домом. Джеймисон велел доверять себе. Так тому и быть. Несколькодней назад он прокрался вслед за Юки к домику, где она, по-видимому, жила.Стражи, которым предстоит следить за ней день и ночь, прибудут через пару дней.А значит, он не выспится, но станет наблюдать за ней сам.

— Чудеса, да и только, — сказал Дэвид.

Они сидели у Лорел на диване и болтали о поездке в Авалон,забыв об учебниках.

— Да знаю! Я-то думала, только люди изгоняют инакомыслящих.Лично мне это кажется особенно забавным.

Дэвид рассмеялся.

— Кстати, это неслабое нарушение законов физики —переноситься на тысячи миль за пару секунд.

— У фей свои законы, — отмахнулась Лорел. — Так ты узналчто-нибудь про мембрану?

— Узнал. А ты? — поддразнил он.

— Прочла в Интернете, что тилакоидная мембрана содержитхлоропласты. Значит, в ней солнечный свет преобразуется в энергию.

— У меня тот же ответ, — улыбнулся Дэвид, — И твоя подругаКатя говорила, что на Летних фей тилакоид действует сильнее. Наверное,вырабатывает больше энергии из меньшего количества света.

— Видимо, потому, что свет используется в их магии, — Лорелвспомнила «фейерверки» на празднике Самайн в прошлом году.

— Катя обнаружила эту особенность, когда пила с подругамисветящийся раствор? — Дэвид не скрывал восхищения.

— В общем, да.

— Вот бы попробовать!

Лорел удивленно подняла брови.

— Нет, правда! Представляешь, как круто? Например, вХеллоуин, дал детям пару глотков на дорогу, и пусть идут пугать соседей. Затоне потеряются!

— Сомневаюсь, что тебя так волнует их безопасность.

— А еще здорово выпрыгнуть из-за дерева, светясь зеленым!

— Вот теперь верю. — Лорел посмотрела на скудные записи,которые сделала с Катиной помощью, — Выходит, если обработать образец клетокфосфоресцирующим веществом, по длительности свечения можно легко отличитьЛетнюю фею.

— Не думаю, что все так просто. — Дэвид перевернулся наживот и придвинулся к Лорел. — Подружка Кати светилась, потому что ее тилакоиднаямембрана полностью усваивала вещество. В образце клетки неживые и не растут.Нужно найти способ сохранить его живым. Или провести опыт прямо на коже Юки.

— Сомневаюсь, что она согласится, — криво усмехнулась Лорел.

Они помолчали.

— Цветы ведь некоторое время не вянут в подслащенной воде?

Дэвид пожал плечами.

— Думаю, да.

— А когда тролли бросили нас в реку Четко, Тамани заклеилмне рану и лечил таким сияющим шаром — вроде карманного солнца. Если бы мнеудалось как-нибудь тайком, — она покачала головой, отгоняя мысли о возможныхпрепятствиях, — получить крошечный образец клеток Юки! Я бы положила его всладкую воду и потом посветила этим шаром. Вдруг этого хватит, чтобы сохранитьживую ткань?

— Кто знает. То есть, будь это обычное растение, я бы неповерил, но ведь феи — высшая форма растительной жизни?

Лорел кивнула.

— Вдобавок шар волшебный, так что может и получиться.Сумеешь его сделать?

— Нет, это очень серьезная магия. Попрошу Тамани достать.

— А светящийся раствор сможешь приготовить?

— Думаю, да.

— Выпьешь его как-нибудь ночью? Будешь сиять в темноте.

Лорел опешила.

— Нет!

— Ну пожалуйста! Роскошное будет зрелище! — Он поднялся наколени, восторженно сцепив руки. — Я бы на твоем месте непременно выпил.

— Нет.

— Да брось!

— Ни за что!

Дэвид пихнул ее в бок.

— Будешь похожа на сияющего ангела.

— Скорее на источник радиации. Спасибо, не надо.

— Он схватил ее в охапку, прижал к дивану и стал щекотать.

— Перестань!

Дэвид убрал руки и плюхнулся рядом.

— Знаешь, ты удивительная, — выдохнул он, отбрасывая со лбапрядь волос.

— Сам такой.

Он поскреб нос и покачал головой.

— Ну и ладно. Однажды я тебе надоем, и ты пошлешь меняподальше.

Несмотря на улыбку, в его голосе звучали серьезные нотки.

— Дэвид, ты мне никогда не надоешь, — мягко сказала Лорел.

— Очень надеюсь. — Дэвид зарылся лицом ей и шею. — Средиобычных людей я умру от скуки.

В понедельник Лорел первым делом стала выглядывать Тамани.Интересно, где его носило все выходные — особенно после того, как они стольковыяснили? А еще ей не терпелось узнать, достанет ли он светящийся шар. Наприготовление раствора уйдет несколько дней, и вскоре можно будет испытатьновую теорию.

Она как раз возьмет свой лепесток.

Утром, выйдя из душа, Лорел заметила крошечную шишку иощутила знакомое покалывание между лопатками. Было довольно рано, но летовыдалось жарче обычного; теперь же мать-природа словно спохватилась. Дулпрохладный ветерок; листья стали понемногу желтеть. Наступил сезон туманов, ипо утрам бывало промозгло и сыро. А Лорел, как и все растения, зависела отпогоды.