тело убитого, Фенсу кинулся к нижнему тоннелю. Споткнувшись об Элли, он с размаху полетел на пол. Обернувшись, он увидел в мерцающем свете топор и вдруг заметил, о кого запнулся.

– Элли! – Вытащив топор, он повернул ее лицом к себе. – Элли, Элли!

Напрасно он тряс ее – Элли не подавала признаков жизни. Тогда он потащил ее за руки в тоннель. В самом узком месте ему пришлось ползти на животе и при этом тянуть за собой Элли. Позади нее показался Коул.

– Помоги мне, – тяжело дыша, попросил Фенсу. – Это Элли.

Коул начал подталкивать ее сзади, Фенсу продолжал тащить, и вместе они смогли продвинуться вперед. Позади них послышались крики детей и Виллано. Выстрел, еще один. У Виллано ружья не было.

Вот и крайний выступ. Они находились в шести футах над водой. Елена была уже в воде, а вместе с ней и Моисей, который молотил руками, пытаясь держаться на поверхности. Елена ныряла снова и снова, выгружая камни из лодки Фенсу. Ей приходилось действовать на ощупь, потому что снаружи было почти так же темно, как и в пещере.

– Мне надо спустить Элли в лодку, Коул, – сказал Фенсу. – Здесь у меня еще два арбалета, используй их, когда они подойдут. Заблокируй дорогу их телами.

– Элли мертва, Фенсу. Брось ее.

Но Фенсу не слушал его. Он подтянул Элли к выступу и перекинул ее через край. Она упала в воду с шумным всплеском. Фенсу прыгнул вслед за ней, чуть не утопив Моисея, который наглотался воды и закашлялся.

Коул выбрался на выступ и повернулся лицом к тоннелю. Он ждал, стараясь восстановить дыхание, чтобы лучше слышать. Шаги приближались. Послышалось кряхтенье – это человек пробирался через самое узкое место. Как только показалось темное пятно, которое могло быть лицом или тюрбаном, всего в каком-то метре от него, Коул выстрелил из арбалета. Почти следом закряхтел следующий, запутавшись в одежде убитого. Господи, они настоящие фанатики! – подумал Коул. Он дотянулся до второго арбалета, поднял его как можно выше над собой, чтобы стрела пролетела над мертвым телом, почувствовал, как человек отступил, и выстрелил. Хрип, потом все затихло. Оставив арбалет, Коул подобрался к краю выступа, свесил ноги и прыгнул в воду. Там было холодно и темно, у Коула перехватило дыхание.

Они находились в маленькой бухте Фенсу, скрытые от глаз тех, кто был сверху. Коул думал о том, что если им повезет, то рассвет настанет прежде, чем турки сообразят, куда они подевались. Но этой ночью удача уже один раз предала их. Надо уходить.

Он услышал, как его зовет Елена:

– Коул! Помоги мне с лодкой! Я вынула почти все камни.

Коул поплыл к ней. По дороге ему попался Фенсу, который изо всех сил старался держать голову Элли над водой. Она лежала на спине, совершенно обмякшая. То и дело ее тело уходило под воду, но всякий раз Фенсу поднимал ее на поверхность.

– Элли! – продолжал он твердить между тяжелыми вдохами. – Элли, нам пора уходить. Очнись, Элли! Очнись!

Набрав в легкие побольше воздуха, Коул нырнул. Под водой ничего не было видно. Щипало глаза. Он вынырнул, отплевываясь. Снова сделал глубокий вдох и опять нырнул. На этот раз он нащупал нос лодки. Вынул последние камни и дернул лодку вверх. Когда лодка всплыла на поверхность, они перевернули ее. Елена тут же зацепилась за уключины для весел. Обессиленная, она закашлялась и начала отплевываться. Ее дыхание было тяжелым и прерывистым. Моисей схватился за платье матери, а потом обвил рукой ее шею. Держась за лодку, они отдыхали.

– Фенсу, давай же! – прохрипел Коул. – Мне нужна твоя помощь!

Фенсу, ничего не замечая, барахтался в воде.

– Элли! – повторял он. – Очнись! Ты должна плыть. Элли!

– Фенсу! Быстрее! Они вот-вот будут здесь. – Коул был близок к отчаянию.

Елена взяла руку Моисея в свою и поднесла ее к уключине.

– Сможешь сам держаться?

– Да, мама, – тяжело дыша, ответил мальчик.

Елена подплыла к Фенсу и попыталась вывести его из оцепенения.

– Фенсу, пожалуйста. Ты нам нужен. – Она заметила, что Элли лежит лицом вниз. – Тут уже ничего не поделаешь, – произнесла она, задыхаясь. – Элли ушла.

– Нет! – возразил Фенсу.

Он отчаянно боролся, пытаясь удерживать на поверхности их обоих. У него больше не осталось сил, и Элли ушла под воду. Он нырнул за ней, схватил ее за блузку, нечеловеческим усилием вернул Элли на поверхность, но ее голова все равно оставалась под водой. Он плакал от отчаяния, сражаясь за Элли, но она была слишком тяжелой и не помогала ему. Фенсу никак не удавалось повернуть жену лицом кверху. Наконец и он осознал, что все кончено.

– Ты нужен нам, – повторила Елена.

В ответ раздались душераздирающие рыдания.

– Я должен похоронить ее, – сказал Фенсу.

– Нельзя. Мы все погибнем. Отдай ее морю! Пожалуйста, Фенсу! – Елена схватила его за руку.

Фенсу застонал, потом, наглотавшись воды, начал задыхаться. И наконец отпустил свою жену. Она сразу же пошла ко дну. После этого ему каким-то образом удалось собраться, и он поплыл за Еленой. Добравшись до лодки, они отбуксировали ее на мелководье, где мужчины могли встать на камни. Пологого берега в бухте не было, только отвесные голые скалы. Фенсу с Коулом сначала посадили в лодку Моисея, затем Елену. Они вдвоем принялись вычерпывать руками воду, так что в конце концов лодка оказалась над водой. Теперь в нее могли сесть и мужчины.

С холма доносились приглушенные крики, но людей в лодке так никто и не заметил. Весел не было. Они гребли руками, Фенсу и Коул впереди, Елена с Моисеем сзади. Они отчаянно спешили выбраться из укрытия и выйти в залив. Бóльшая часть кораблей ушла отсюда, но осталось несколько галер.

Высоко над ними Насрид негодовал из-за потерь в живой силе. Столько его янычар погибло от рук не солдат, а простых гражданских. У врагов было четверо убитых: мужчина, женщина и двое детей. Они забрали с собой на тот свет троих янычар, их обнаруживших. Пятерых удалось взять в плен: мужчину, женщину и троих детей. Их поймали, когда от удушающего дыма в тоннеле один ребенок закашлялся. Насрид попытался допросить пленных, но ничего не понял из их мальтийской тарабарщины. Тогда он отправил их под охраной в Марсу, в лагерь для рабов.

Его люди продолжали осматривать галереи и углубления в пещере. Светя факелами, они проверяли, не осталось ли там еще кого-нибудь. Насрид предполагал, что остальные успели разбежаться. Подобно кроликам, они знали много выходов из своей норы. Через два часа янычары подтвердили его догадку – пещера была пуста. Уже светало, когда они вытащили оставшиеся два тела янычар из нижнего тоннеля. Тоннель выходил к морю – так доложили Насриду его солдаты. В воде обнаружили тело женщины, больше ничего.

Насрид разделил людей на патрули, которые принялись прочесывать ближайшие берега в поисках остальных.

Маленькая лодочка шла вдоль берега. Она проскочила прямо под носом у галеры, так что слышен был даже храп на палубе. В лодке царила полная тишина, и ей удалось пройти незамеченной. Фенсу машинально руководил товарищами, но его лицо все еще было мокрым от слез. Выйдя из залива, они направились вдоль восточного побережья в сторону Великой гавани. Перед самым рассветом они укрылись еще в одной бухточке близ залива Святого Фомы, где им удалось спрятать лодку под широким плоским выступом над водой.

Потрясенные и измученные событиями жуткой ночи, они весь день пролежали в лодке, слушая, как волны бьются о скалы. Безжалостное летнее солнце отражалось от воды, поджаривая их в укрытии, словно дичь в печи. Моисей плакал и просил воды. Елена прижимала его к себе.

– Скоро… – шептала она, – скоро у нас будет вода.

Вдоль берега, всего в сотне ярдов от них, то и дело сновали турецкие галеры, не подозревая об их существовании. Где-то на берегу переговаривались люди, но их голоса звучали в отдалении. Время тянулось бесконечно медленно.

С наступлением темноты они тронулись в путь. Час за часом гребли без остановки. Стерли руки в кровь, все пальцы покрылись