Но Полли смотрела на телефон и вспоминала ночь – неужели этобыло всего неделю назад? – когда она случайно зацепила азку пальцем и сорвала.

Она вспоминала боль, которая тут же вцепилась в ее рукиострыми голодными крысиными зубами. Она не в силах к этому вернуться. Просто нев силах. Или в силах?

«Что-то страшное творится этой ночью в Касл Рок, – говорилатетя Эвви.

– Неужели ты хочешь проснуться завтра и узнать, наскольковелика твоя доля вины в том, что происходит? Неужели ты готова заплатить такуюцену, Триша?».

– Ты не понимаешь, – простонала Полли. – Я ведь разыграла неАлана, а Туза. Туза Мерилла. Он заслуживает и гораздо большего.

И тогда голос тети Эвви решительно произнес:

– В таком случае ты тоже этого заслуживаешь, дорогуша.

4

В тот вторник, в двадцать минут седьмого, когда молнии ужесверкали почти над самым городом, а ночная тьма упрямо вытесняла предвечерниесумерки, офицер полиции штата, сменивший в диспетчерской Шейлу Брайам, вышел впредбанник Конторы шерифа. Он отогнул по краю довольно обширную площадь,ограниченную клейкой лентой, похожую по очертаниям на обработанный алмаз иобозначенную как место преступления, и бросился к тому месту, где стоял ГенриПейтон.

Пейтон был явно в растрепанных чувствах. Предыдущие пятьминут он провел в компании двух дам и джентльмена, представителей прессы, итеперь чувствовал себя так, как обычно после таких встреч: то есть как будтоего облили медом, а потом заставили вываляться в испражнениях гиены,отравленных муравьиным ядом. Заявление его оказалось не столь подготовленным,вразумительным и авторитетным и в то же время недостаточно расплывчатым, какему того хотелось: телевизионщики тянули его за язык. Они вожделели свежихподробностей для программы новостей, которая выходила в эфир в половинеседьмого и, если бы он не подкинул им кость, набросились бы на него ко временивыхода следующей программы, то есть в одиннадцать часов ночи. Он почтипризнался, чего с ним не бывало за все годы работы в полиции, что никакихниточек не вытянул, а, иными словами, с чего начал, на том и засел. В концеконцов он не ушел с этой импровизированной прессконференции, а сбежал с нее.

Пейтон теперь жалел, что недостаточно внимательно выслушалАлана Пэнгборна. Приехав, он решил, что работа будет пустячная для его опытныхребят. У здешней полиции с контрольной службой плоховато, а уж они-тосправятся. Но с тех пор произошло еще одно убийство, заставшее Пейтонаврасплох. Убили женщину по имени Миртл Китон. Ее муж исчез, может быть сбежал вгоры, подальше от содеянного, а вполне вероятно, носится вокруг этогоненормального городка в индейском танце победителя. Он ведь наверняка тронутый:убил свою жену молотком.

Вся беда в том, что Пейтон не знал этих людей. А Алан иРиджвик знали, но того и другого след простыл. Лапонт в больнице, вероятномолится, чтобы доктора вернули его нос в первоначальное положение. Он поискалКлаттербака и был не слишком удивлен, обнаружив, что того тоже в помине нет.

«Ты хочешь этого, Генри, – слышал он голос Алана. – Хочешь?Хорошо, бери. А поскольку подозреваемые исчезают один за другим, почему бы покане воспользоваться телефонной книгой?».

– Лейтенант Пейтон! Лейтенант Пейтон! – Его звал офицер,дежуривший в диспетчерской.

– В чем дело? – рявкнул Генри.

– Доктор Ван Аллен на радиосвязи. Хочет поговорить с вами.

– О чем?

– Не сказал. Требует вас.

Генри Пейтон вошел в диспетчерскую с чувством ребенка,несущегося по склону холма на велосипеде без тормозов: с одной стороны обрыв, сдругой каменная скала, а за спиной волчья стая с лицами репортеров. Он взялмикрофон.

– Говорит Пейтон. Прием.

– Лейтенант Пейтон, говорит доктор Ван Аллен. Медэкспертокруга. Голос доносился издалека и часто прерывался, по всей видимости попричине приближающейся грозы. «Вот только грозы мне сейчас не хватает», –подумал Генри.

– Да, – сказал он вслух. – Я вас знаю. Вы отвозили в Оксфордмистера Бофорта. Как его самочувствие? Прием.

– Он… – Хр-фр-бр.

– Я вас не слышу, доктор Ван Аллен, – сказал Генри, стараясьсохранить терпение. – У нас здесь гроза собирается, каких давненько не было.Прошу вас, повторите. Прием.

– Умер, – успел выкрикнуть в перерывах между разрядами ВанАллен. – Он умер в машине, по дороге в больницу, но я считаю, что причинасмерти – не пулевые ранения. Вы понимаете? Мы не считаем, что этот пациент умерот пулевых ран. У него произошел отек мозга, а затем инсульт. Очень вероятно,что пуля была отравлена сильнейшим токсическим веществом, сразу попавшим вкровь. Это же вещество практически разнесло его сердце в клочья. Прием.

«О Господи», – подумал Генри. Он ослабил узел галстука,расстегнул воротник сорочки и только тогда нажал кнопку переговорника.

– Я принял ваше сообщение, доктор, но разрази меня гром,если я хоть что-то понял. Прием.

– Токсином была отравлена пуля, попавшая в тело Бофорта.Инфекция берет старт медленно, а потом начинает распространяться с ускорением.У нас есть две четких веерообразных раны – на щеке и на груди. Очень важно…Хр-фр-бр. -…это оружие. Десять-четыре.

– Повторите, доктор Ван Аллен. – Генри молился Богу, чтобыэтот человек перезвонят по телефону. – Прошу вас, повторите. Прием.

– У кого это оружие? – завопил Ван Аллен. – Десять-четыре!

– У Дэвида Фридмэна. Эксперта по оружию. Он забрал его вАвгусту.

Прием.

– Он его разрядил предварительно? Десять-четыре.

– Да, так всегда делается. Прием.

– Это был револьвер или автоматический пистолет? Это теперьочень важно. Десять-четыре.

– Автоматический пистолет. Прием.

– А обойму он разрядил? Десять-четыре.

– Это он сделает в Августе. – Пейтон тяжело опустился вкресло. Он вдруг почувствовал, что вот-вот упадет. – Десять-четыре.

– Нет! Ни в коем случае! Этого делать нельзя! Вызаписываете?

– Записываю, – сказал Генри. – Я оставлю ему записку вбаллистической лаборатории, чтобы он не вынимал эти чертовы пули из этойчертовой обоймы, пока не найдется какой-нибудь чертов умелец и не оближет этучертову отраву. Так? – Он чувствовал мальчишеское удовольствие от сознания, чтовся его ругань идет в эфир… а потом вдруг вспомнил, что в этот момент егослушают все чертовы репортеры. – Послушайте, доктор Ван Аллен, об этом нельзябеседовать по радио. Прием.