Императрица Евгения, беседуя с Мериме 2 мая 1859 года, сказала, что, когда узнала об объявлении войны, была счастлива, как никогда за последние месяцы. «У нас хорошее дело, у нас отличная армия, и он (Наполеон III. — Прим. авт.) полон уверенности и энергии. Ожидания последних трех месяцев повлияли на его здоровье и настроение. Теперь же он счастлив так же, как и я»[1548], — подчеркнула императрица. Эти слова Евгении в те дни разделяло подавлявшее большинство французов.

Император принял решение самому возглавить армию и отправиться в Италию. На время его отсутствия императрица Евгения стала регентом. 3 мая 1859 года было обнародовано воззвание императора к народу. В нем говорилось следующее[1549]:

10 мая 1859 года Наполеон III во главе Императорской гвардии прошествовал от дворца Тюильри к Лионскому вокзалу[1550]. Прохождение колонн было с восторгом встречено на улицах столицы. Многочисленные толпы криками приветствовали главу государства и войска. Сквозь крики послышалось пение «Марсельезы», которая была запрещена, но полиция не стала реагировать на эти патриотические проявления чувств народа. Императрица сопровождала мужа до станции Монтро, откуда после вернулась в Сен-Клу[1551]. Наполеон III проследовал дальше к Марселю.

Генуя. Уже несколько дней город бурлил в радостном ожидании. Улицы покрылись итальянскими и французскими триколорами. Утром в четверг, 12 мая 1859 года, огромные массы народа пришли к старому порту, чтобы встретить самого желанного для большинства итальянцев человека — императора французов[1552]. Завидев издалека французские корабли, среди которых красовалась императорская яхта La Reine Hortense, множество голосов радостно закричали и запели, а в воды древней пристани полетели цветы. За несколько минут водная гладь покрылась изумительным разноцветным ковром. Императорская яхта грациозно плыла по морю цветов, в которых буквально воплотилась многовековая боль и чаяния многомиллионного народа о свободе и независимости.

Под нескончаемые крики Наполеон III сошел на берег и обнял премьер-министра Пьемонта Кавура. Вначале Кавур хотел поцеловать руку императору, но Наполеон III со словами «мой дорогой Кавур» просто поцеловал главу правительства в обе щеки[1553]. После этого император проследовал в городскую ратушу и вышел на балкон, тем самым опять доставив огромное удовольствие толпе, собравшейся у стен ратуши. Может быть, в эти минуты кто-то задумался над тем, что «старый» карбонарий вернулся в Италию, чтобы даровать ей свободу.

Вечером Наполеон III и Кавур прослушали в городском театре оперу Ione, посвященную последним дням Помпей[1554]. Их появление в ложе, отделанной в цвета национальных флагов двух стран и цветами, было встречено бурной овацией зрительного зала.

На следующий день император покинул Геную и отправился в Алессандрию, где расположился главный штаб французской армии[1555]. Здесь он встретился с королем Виктором Эммануилом II, который принял на себя командование сардинской армией.

Тем временем война набирала ход. Правда, многое зависело от того, как противоборствующие стороны подошли к решающей фазе борьбы. Французские военные наладили хорошие связи со своими коллегами из Пьемонта. Уже несколько месяцев штабные работники обеих армий изучали будущий театр военных действий. Они разрабатывали подробные планы развертывания, передвижения и размещения частей французской и сардинской армий.