Мальчишка изменился в лице и прошептал:

– Вы ее мать?

Сильнее меня еще никогда не оскорбляли! Матьэтой крашеной кошки?! Да я выгляжу, как ее младшая сестра! Либо у Казановы отстраха крыша поехала, либо на лестнице слишком темно.

– Нет, – довольно резко сообщилая, – с другой стороны, родственница супруга.

– Ужас! – пролепетал красавчик, непопадая дрожащими руками в карман. – От мужа!

– А вы не знаете, что Соня замужем?

– Нет, то есть да, вернее, нет, –начал отбиваться бедолага.

Красивое, несколько апатичное лицо покрылибисеринки пота, роскошные карие глаза с поволокой бегали по сторонам. Марусяназывает подобных людей коротко и емко – слизень.

– Детка, – тихо сказала я, – неследует так пугаться, не сделаю ничего плохого, только поговорим по душам, ивсе…

Теперь мальчишка не мог воткнуть ключ взамочную скважину. Я отобрала у него связочку и мигом отперла квартиру.

В прихожей стояла звенящая тишина.

– Один живешь?

Парень кивнул, и мы вошли в довольно большуюкомнату. Обстановка впечатляла – этакая смесь восточного базара, музеядворянского быта и борделя в Жмеринке. Все устлано коврами, юрта кочевника, даи только. С потолка свешивается слишком большая для такого помещения бронзоваялюстра. Роскошная темно-зеленая кожаная мебель, низенький журнальный столик,огромный телевизор «Сони», видик, куча кассет и гора журналов «Семен».

– Там что? – спросила я, ткнувпальцем в черную дверь.

– Спальня, – проблеял Леня.

Желая убедиться, что мы одни, я толкнуластворку двери и онемела.

Всю площадь занимала огромная круглая кроватьс роскошным кружевным бельем. Стены темно-фиолетовые, в потолок вделанозеркало. Пол затянут белым ковром с километровым ворсом. На подушке спитангорская кошка в голубом ошейнике.

– Красиво живешь!

– Соня ремонт сделала, – принялсяоправдываться Леня.

Не обращая внимания на его лепет, яисследовала набитую парфюмерией и косметикой ванную и вошла в кухню.

Похоже, Рогова не жалела денег на любовника.

– Ну, рассказывай, – велела я,усаживаясь на бархатный кухонный стул.

– Что?

– Все, где познакомились…

– Зачем это? – неожиданно решилсопротивляться парнишка. Очевидно, придя домой, он успокоился и осмелел.

– Знаешь, кто муж Сони?

Леня кивнул.

– Назови место работы!

– Зачем?

– Хочу проверить, правильные ли у тебясведения.

– Сергей Николаевич Рогов – владелец«Монобанка».

Мысленно я присвистнула, надеюсь, Леня неврет.

– Правильно, значит, понимаешь, чтопроблем с деньгами у него нет?

– И ежу ясно, – хмыкнул Гаврюшин.

– Вот теперь и расскажи все про вас сСонечкой.

– Зачем?

Удивительно скудная речь, знает только одинвопрос.

– Затем, что Сергей Николаевич Роговхочет знать, с кем жена проводит время.

– Так он в курсе? – обомлелГаврюшин.

– В курсе, в курсе, – успокоила яего, – самому недосуг Сонечке мужское внимание оказывать, вот и смотритсквозь пальцы на ее фортеля. Но при этом хочет быть уверен, что любовникаккуратный, чистоплотный, из хорошей семьи.

– Но она так боится, что муж узнает, мыдаже никуда не ходим вместе, – пробормотал Леня.

– А ей и говорить не надо, пусть боится,а тебе, Ленечка, за молчание и хорошее поведение Сергей Николаевич в жизнипоможет. Он меня специально нанимает для таких целей. Ты ведь у Сонечки непервый. Давай, котеночек, рассказывай все, будь умницей.

Глупый Гаврюшин вздохнул и принялся изливатьдушу. Лет ему всего ничего – только-только восемнадцать стукнуло, а с Сонейпознакомился год назад на соревнованиях. Госпожа Рогова, явно неравнодушная ккрасивому мужскому телу, посещала состязания по бодибилдингу. А Леня успешновыступал во всяких таких шоу. Он с четырнадцати лет только и делал, чтокачался, и вылетел из школы, будучи в девятом классе. При великолепно развитомтеле обладал полным отсутствием умственных способностей.

Жил Ленечка до шестнадцати лет с родителями,самозабвенными пьяницами. Но накануне его семнадцатилетия папашка с мамашкойвыпили какой-то дряни – дешевой фальшивой водки – и к утру тихо скончались.Леня похоронил родителей, даже устроил небольшие поминки, пригласил соседей, ногоревать особо не горевал. Его жизнь после смерти пьянчуг стала только лучше.Денег, правда, хватало в обрез. Несколько раз снимался в рекламе мужскогонижнего белья, оторвал две награды на конкурсах культуристов и весьма успешноработал «манекеном» в доме моделей. Пить юноша даже не начинал, впрочем, куритьтоже. Он трепетно относился к своему здоровью, ел по часам, тщательновысчитывая нужное соотношение белков, жиров и углеводов. Чтобы росла мышечнаямасса, следует отлично питаться, но при этом есть риск растолстеть. Короче,день у него был занят под завязку, и тут появилась Соня.

Стояла зима, на женщине красовалась серенькаяневзрачная шубка, как показалось простоватому Лене, из меха кролика. Позднеепровожавшие женщину завистливыми вздохами «вешалки» пояснили парню, что мантоиз шиншиллы и стоит целое состояние.

Сонечка небрежно бросила шубейку на стул иосталась в крохотной мини-юбочке и обтягивающей кофточке. Переодевавшийся водной с Гаврюшиным комнате опытный Семен Жезлов немедленно испарился.

Короче, они поехали вместе к Лене домой.Сонечка брезгливо поморщилась при виде обшарпанной квартиры и уронила:

– Надо сделать ремонт.

Буквально на следующий день прибыли мастера,превратившие неказистые комнатенки в хоромы. Следом привезли новую мебель. Сонябыстро решила все проблемы. Каким-то образом ей удалось сделать любовнику белыйбилет. Леня сменил гардероб, завел парикмахера, начал делать маникюр и педикюр,стал читать книгу «Эротические фантазии». Любовница платила за все, от Ленитребовалось только одно – быть дома в определенные часы в боевой форме. Как онпроводит остальное время суток, ее не интересовало. Соня никогда не выводиласвое сокровище в свет, объясняя такое поведение патологической ревностью мужа.