глазам открылась широкая просторная комната — раза в два больше той, в которой девушка очнулась.

В комнате было тепло. В камине у противоположной стены трещали угли, в котелке чтото приятно шипело и хлюпало. Ребята варили похлёбку. Стол был уже убран к обеду — разложены четыре оловянные тарелки и деревянные ложки. По центру стоял поднос с ещё тёплым ржаным хлебом. Свежеиспечённый хлеб Анарель совсем недавно купила на рынке.

Девушка умела знатно готовить, и продукты всегда покупала сама. Она могла понять, насколько свежий помидор, кабачок или другие фрукты и овощи, о которых на Земле могут только мечтать.

Лучезар, увидев Машу, улыбнулся и жестом пригласил садиться за стол. Девушку посадили во главе стола, чтобы всем её было хорошо видно и удобно разговаривать. Анарель сняла котелок с огня и разлила всем суп. Маша крепко сжала ложку в ладони и быстро, обжигаясь, стала поглощать вкусную овощную похлёбку.

Новые друзья весело наблюдали за ней, не забывая, правда, кушать. Хлеб был таким мягким, таким сытным и тёплым, что одного куска хватало на полтарелки. Анарель подложила добавки Маше, и снова на стол опустилась тишина, нарушаемая только стуком ложек и довольным причмокиванием.

Наконец все поели и, расставив стулья у камина полукругом, уселись после еды перевести дух.

— В городе неспокойно. На улицах беготня, люди чем-то взбудоражены. Мне не удалось выяснить конкретно, но слышала, что в Осгард скоро должны пожаловать гости и представители основных жителей Эа. Обещали быть даже владыки Озёрного города. Нам надо умудриться попасть в главную дворцовую залу ещё до начала совета. Там есть много укромных уголков, где можно спрятаться, — Анарель перевела дух и улыбнулась. — А лучше всего — устроиться на крыше: всё будем слышать и всегда есть путь для быстрого отступления.

— Всё это, конечно, хорошо, но Маша навряд ли осмелится карабкаться по стенам и крышам. Для неё всё это может быть опасно. Я предлагаю разделиться, так мы меньше всего будем заметны. Мы с ней останемся в зале, а вы будете на крыше. И потом поделимся впечатлениями. Надо подготовиться к дороге, мало ли что там услышим и узнаем.

Лучезар говорил довольно убедительно, и все с ним согласились. Правда, Машу не впечатлила мысль, что ей придётся тайно стоять в каком-то зале, пусть даже её никто не увидит и этот зал королевский. Компания единогласно решила, что девушке надо переодеться в обыкновенные для Эа вещи, а свою одежду спрятать куда по дальше.

Анарель покопалась в своём шкафу и достала льняное платье — очень приятное на ощупь и, главное, неброское. Так одевались девушки из крестьянских семей. Когда Маша примерила его, платье оказалось в самый раз, будто прилегло к телу. Анарель облегчённо вздохнула.

— Что ж, теперь ты можешь спокойно выходить на улицу. Только возьми на всякий случай этот плащ с капюшоном. Он всегда пригодится, чтобы спрятаться от лишних глаз. За все крупные проказы и шалости в Осгарде за последние несколько лет несём ответственность мы, но до сих пор никто так и не узнал нас.

Феликс, за всё это время не проронивший ни слова, поднялся и стал напряжённо ходить по комнате, что-то серьёзно обдумывая. Видимо, приняв некое решение, он остановился. Посмотрел на товарищей, на Машу.

— Девушку надо сводить к НЕЙ. Лишь та, чьё имя я не могу называть, может как-то помочь Маше, подсказать, что ей сейчас делать. И идти надо прямо сейчас, — Феликс огляделся и накинул свой плащ.

Лучезар явно хотел возразить, но, наткнувшись на ровный пристальный взгляд Анарель, смиренно опустил глаза. — Хорошо, раз ты так считаешь. В этом отношении вы, друиды, выше нас, и мы не станем спорить. Только постарайтесь побыстрее, пожалуйста, — Анарель дружески погладила Машу по плечу. — Что же, сестрёнка, твой выход. Будьте осторожны.

Маша встала, накинула плащ с капюшоном и направилась за Феликсом, благодарно кивнула Лучезару и Анарель и вышла на улицу.

В глаза ударил яркий дневной свет, и ребята спрятали лица под капюшоны. Город жил своей жизнью. По мощёной дороге рядом с путниками сновали люди, гномы и другие интересные создания в самой разной одежде. По краям улицы стояли шатры, палатки, магазинчики с самыми разными товарами — специями, меховой одеждой, пряностями и заморскими яствами.

У девушки закружилась голова от сильных запахов, и она схватила Феликса за плечо, чтобы не упасть. Парень всё понял и, взяв Машу под руку, повёл дальше. Девчонка, внезапно свалившаяся им на голову, друиду не понравилась. Уж очень подозрительные вещи она говорила, поэтому Феликс и решил её проверить.

За городом жила одна очень древняя и мудрая просветлённая женщина-друид, пришедшая в эти места ещё до основания города. Не раз помогала она своими советами людям. Но время шло, постепенно её стали забывать. Да и сама женщина, чьё имя с каждым годом всё удлинялось, редко показывалась людям.

Феликс познакомился с ней случайно, однажды вступившись за мудрейшую в уличной потасовке. Хулиганы с западной части города хотели отнять у идущей домой с рынка женщины сумки с орехами и изюмом. Парень поставил на место зарвавшихся подростков и проводил сородича до дома.

Они долго беседовали, и Феликс многое узнал о своём народе, об истории Осгарда. Мать Эа, как Феликс стал называть её, стала обучать его секретам медицины друидов, показывала, как варить настойки, открывала секреты магии друидов. Магии, древнее которой была только магия Преемников.

Ведь именно благодаря её магии и знаниям Феликс смог приготовить отвар, даровавший Маше возможность свободно с ними общаться. Благодаря этому Маша продолжала, как ей казалось, говорить на своём родном языке, но в это время общалась на языке говорящего с ней и понимала, что ей отвечают. Правда, проблема этого зелья была в том, что неизвестно, когда его магия закончится.

Но Феликс не придумал ничего лучше, и благодаря ему ребята друг друга поняли. Сейчас парень вёл Машу к Матери Эа, чтобы всё выяснить, и он очень хотел узнать, какая судьба уготована этой девушке, что она на самом деле здесь делает и как попала в город.

Тем временем путники уже подошли к воротам, выводящим из города. Ворота были открыты настежь, и, смешавшись с разношёрстной толпой, ребята вышли за пределы Осгарда. Это были северные окраины города, невдалеке виднелась роща, куда Феликс и отправился.

Они шли по мягкой, по-летнему свежей и приятной траве. Маша сняла свои сапожки и, откинув их в соседние кусты, пошла босиком. Наступить на стекло