— Как дичь, вы нас провоцируете, — спокойно сказал демон или дэймон. — И, если среди ваших мужчин есть крепкие экземпляры, способные нам противостоять с оружием в руках и вызвать уважение, то на девушек вашего мира я стараюсь не смотреть. А ты — так вообще предел, слишком похожа на… Дурным вкусам соответствуете.

Он дрогнул ноздрями и отвернулся, оставив меня в глубоком шоке. Волшебный мир, в который можно попасть нам и откуда приходят персонажи жутких сказок. Не компьютерная игра, не чей-то странный розыгрыш. Слишком все настоящее.

А еще мне подтвердили, что по каким-то причинам я выгляжу мечтой тамошнего извращенца. Сегодня же пойду в пиццерию и нажрусь до упаду…

Дверь в комнату дернулась, повернулась ручка. И в открывающийся проем шагнул невысокий мальчишка с растрепанными русыми волосами, в оранжевой футболке, синих шортах и джинсовых кедах.

Улыбка на его лице сменилась смесью настороженности и страха.

— На помощь! — почему-то прошептал он.

— Полиция! — тут же предъявил жетон Шай-Гирим.

— Мы пришли поговорить, — высказалась я.

Мальчик не убегал, не кричал, но дружелюбия в нем не чувствовалось ни капли. Стоял он тоже необычно, широко расставив ноги и сжав ладони в кулаки. Маленький боец рассматривал нас внимательно и хладнокровно.

А из его небольшого рюкзака выплыли три призрачные фигуры. Колышущиеся края, легкие волны искажений. Я завороженно смотрела на летящую в нашу сторону троицу, покоренная удивительной красотой их слаженных гибких движений. Медленно и эстетично.

— В сторону!

Кажется, это мне крикнул куратор. На рефлексах я отпрянула в бок, с сожалением провожая фантастические фигуры.

— Ванко! Диккерис! Юнатан! — рявкнул Шай-Гирим. И развернувшиеся было призраки замерли в воздухе. — Вы чем тут занимаетесь? Мы с ног сбились, ищем вас, а вы…

Фигуры задрожали, а мальчик, все еще стоявший у двери, вдруг закричал:

— Нет! Назад! Ко мне! Прячьтесь!

Его кожа побагровела, брови сошлись в одну линию, а верхняя губа поднялась, дрожа, выдавая всю его ярость. Троица призраков послушно поплыла обратно, возвращаясь к хозяину, взгляд которого метался от привидений в нам с куратором.

— А вы, вы… Убирайтесь из моей комнаты!

— Ты можешь его успокоить? — несколько растерянно спросил Шай-Гирим, поворачиваясь ко мне. — Он полностью подчинил детей. Боюсь, мне придется действовать силой.

А я уже подбегала к испуганному малышу и, упав рядом с ним на колени, мягко спросила:

— Совсем тяжело, да? Замучили? Тебя как зовут? — я говорила быстро и ласково, стараясь вызвать доверие. Даже узелок с ножами положила на пол и показала пустые ладони. — Меня — Эмили, я учусь в университете и вместе с этим полицейским исом… то есть с мистером Шай-Гиримом мы помогаем людям, оказавшимся в необычной ситуации. У тебя же необычная ситуация, да?

Мальчишку было жаль до боли в сердце. Жил себе спокойно, рос, играл в игрушки. А потом под его кроватью открылся проход в другой мир, и жадный ис Фунт начал брать немалую плату, отправляя любителей «горячих приключений в другом мире» прямиком через детскую комнату.

Каково было ребенку, чей до этого уютный мирок вдруг раскололся на куски, и в жизнь вошли, точнее вползли, монстры? При переходе из мира в мир происходят изменения одежды, а, судя по детям Выселок, иногда и внешности. Трудно представить, в каком виде вылезали странные жители Умбры!

Если в маленьком сердце осталось еще хоть немного доверия к незнакомым взрослым, я сделаю все, чтобы до него достучаться.

— Расскажи мне, не бойся, я тебе поверю.

— А мама злится, говорит я придумываю. Но я ничего не придумываю, мне страшно. Я — Лазарь Кутовски, — прошептал мальчик.

Он смотрел напряженно, изучая мои черты, а потом протянул руку и провел пальцем по лбу, едва касаясь. Словно проверяя настоящая ли я.

— Он видящий, как и ты, — сделал вывод Шай-Гирим. — Чем слабее тот, кто пересекает Границу, тем явнее его отличия от местных жителей. Дети Выселок вообще потеряли телесную форму.

— Они мои друзья, просто никому невидимые, — горячечно сказал Лазарь. — Они стали со мной играть и теперь чудовища больше не вылезают из-под кровати.

К-х-м. Клиенты иса Фунта нашли другой, менее затратный способ перехода на Землю, а Лазарь решил, что его защищают друзья и продолжил сманивать маленьких жителей Выселок, чьи магические силы были предельно слабы и, в итоге, они превратились при переходе в помесь полтергейстов и призраков.

— Что будет с Лазарем? — спросила я, обнимая маленького видящего за плечи и оборачиваясь к Шай-Гириму. — Вы же закроете Брешь?

— С чего это мы будем закрывать хорошую Брешь? — удивился куратор, с удовольствием оглядывая комнату и явно прикидывая, что из нее можно сделать. — Предложим родителям значительную сумму, в несколько раз перекрывающую стоимость этого дома. А для мальчика, как для одаренного, предложим специального репетитора от государства по… ну… математике, например. И, конечно, расспросим, кто именно выходил из-под кровати, как покидали дом.

В комнате тихо тикали невидимые часы, все так же лежали игрушки и с кровати свешивалось покрывало, но помещение уже не напрягало, не заставляло настороженно всматриваться в темные углы, словно зловещее нечто растаяло в воздухе без следа.

Ко мне прижималось худенькое плечо, Лазарь все еще был напряжен, но его страхи с этой минуты были позади. Мне тоже было спокойно. Детей Выселок вернут в Умбру, а репетитор по математике, возможно, поможет ему еще не раз встретиться со своими невидимыми друзьями.

— Задание выполнено? — спросила я демона, глядя в его резко потемневшие после моего вопроса серебристо-серые глаза. — Вы возьмете меня в дело о странном аромате у аристо, охотящихся на моей Земле? Покажете свой мир?

— Неужели совсем не боишься? — спросил высший. — Нежное и храброе создание, ты не представляешь что тебя ждет. Эмили-Эмили, есть только одна роль, которую ты можешь сыграть рядом со мной.

Ответы ждали меня чужом мире. И я решилась, настоялась, убедила, сообщила, что готова на любые испытания как кандидата в академию.

Я много поставила на карту. Выплывающие из тумана снов клыкастые морды не казались мне случайными фантазиями, они что-то значили. Вели тонкой ниточкой к моему настоящему прошлому, тому его краю, где маленькая девочка была единственным свидетелем гибели папы и мамы.

Свидетелем молчаливым, одиноким, полностью потерявшимся в пугающих видениях. Пора выводить моего внутреннего ребенка на свет, слишком долго я заставляла его спать в темных комнатах забвения.

У меня появился шанс на месть, на разгадку странной смерти моих близких. И я его не упущу.