Маша была убита двумя выстрелами под левую лопатку. В ееслучае контрольного выстрела в голову сделано не было.

«А самое смешное, что я не могу быть полностью уверен, чтоэто не я, – вдруг подумал Карташ. – Я же ни хрена не помню…»

– Досыта налюбовался? – рявкнул над ухом Зубастый.

– Эй, парни, сюда посмотрите-ка! – позвал человек всером растянутом свитере. Он разогнулся, держа через платок двумя пальцами заствол пистолет. – А вот и волына. Понятые, всем видно? Орудие убийства,так сказать. Валялось под кроватью. Че-то я раньше таких не встречал.Импортный, что ли…

Бесспорно командиром у них был коренастый лысоватый человек– грузно сидел в распахнутом плаще на стуле, за которым валялось пальтоКарташа. Он сказал отрывисто, вытрясая сигарету из мятой пачки «Союз-Аполлона»и косясь на ствол, как ворона на кусок сыра:

– Наш. «Вектор СР-1». Бывший «Гюрза». Хорошая машинка. Исерьезная. На Апрашке или там на «Юноне»[11] у случайногопродавца не купишь…

– На Апрашке и на «Юноне» даже «Град М» реальнокупить, – возразил орел в сером свитере, но главный его не слушал,продолжал вещать:

– И вообще все просто замечательно. Люблю, когда все наместе – жмурик, преступник, орудие и мотивы. Давненько нам так не везло.

– Будет еще лучше, если пальчики на месте, – сказалхудощавый рыжеволосый субъект, который внимательно, будто за этим он сюда ипришел, изучал висящую на стене копию «Вечера в Венеции» старикаАйвазовского. – До нашего прихода этот штымп явно валялся в отрубе. И судяпо амбре, что повисло тут под люстрой, он вряд ли ваще мог что-либо соображать.И про «пальчики стереть» тоже.

– Может, оттиснуть на всякий случай? – лениво предложилЗубастый, глядя на начальника. – Чтоб уж наверняка. Чтоб уж потом неотмазался…

Произнесено было – и определенно осознанно – с такойинтонацией, что поди сообрази, шутит он или всерьез.

А старшой определенно задумался. Женщины в гостиничнойуниформе опасливо подошли ближе, прикрывая рты ладошками.

Что бы он там ни надумал, Карташ не собирался позволятьпроделывать с собой подобные фокусы. «Вышибу стулом окно к чертовой матери», –решил он для себя.

– Если начнет запираться, снимаем и пальчики, и скальпснимем. Оно никогда не поздно, и не впервой, – сказал старшой,закурив. – Но если он накатает чистосердечку, то можно обойтись и без…лишних улик. Все разойдутся довольными, нам – срубленная «палка», ему –добровольное сотрудничество.

– Тем более, что картина ясна до очевидности, – сказалтот, кто рассматривал Айвазовского. – Пальчики есть, пальчиков нет – всеравно сядет как миленький.

Карташ вдруг понял, что его элементарно разводят,разыгрывают с ним дешевый ментовский спектакль, произносят давно разученныепартии.

– Как мужик мужика я тебя понимаю, – ободряюще хлопнулКарташа по плечу Зубастый, от чего Алексея вновь затошнило. – Приезжаетевтроем, чтобы продолжить веселье, ты отрубаешься. Неожиданно проснувшись,видишь, что твоя подруга развлекается с корешем, которому ты всецело доверял.Приходишь в состоянии аффекта. Бах-бах, два трупа, и содеянного не изменишь.Короче, много не дадут. Но тут, брателло, надобно вовремя подсуетиться, вовремясознаться и раскаяться. Иначе рискуешь не…

– Твою мать!

Возглас издал человек в сером растянутом свитере. И стольков этот возглас было впихнуто эмоций, большей частью негативных, что Карташ дажемог не поворачивать головы в его сторону – и так понятно, что опер в серомсвитере установил личность папашиного сынка.

– Водительское удостоверение, – «серый свитер» пересеккомнату и вложил документ в руку старшого. Тот взглянул и присвистнул. Кстаршому подошли остальные опера, почувствовав, что происходит нечто из рядавон.

– То-то мне морда показалась знакомой, – сказалЗубастый и постучал себя по лбу костяшкой большого пальца.

– А это точно… тот самый? – осторожно спросилстаршой. – Сынок… Гаркалова!

Сердце у Алексея бухнуло, остановилось на бесконечнуюсекунду и заколотилось в ритме рэйва.

Кто ж в современной России не знает старика Гаркалова? Развечто те, кто не имеет телевизора или вообще игнорирует передовицы «Времени» да«Вестей», где рассказывается о правительственных буднях…

Что ж это получается… Получается, Карташ вроде как завалилотпрыска самого Гаркалова?!.

– Точняк, – кивнул Зубастый. – Я как-то сперва врожу не вгляделся, потому что даже в бреду не мог представить. Но теперь вижу –он. Доводилось однажды полюбоваться вблизи. Во ведь, бля, подарочек получили…Протокол, бляха-муха, куда дели?

Все опера удивленно воззрились на Карташа. Вышло что-товроде немой сцены из «Ревизора», разве что только ее участники не молчали, аглухо матерились себе под нос.

– Значит так, – старшой резко поднялся со стула. –Колян, – он взглянул на Зубастого, – зови Пашку и вези этого фрукта вотдел. Остальное… сам знаешь.

Зубастый шагнул к Карташу

– Погоди, – сказал старшой. Приблизился и тихо – но всеже Карташу удалось расслышать – добавил: – Попробуй пробить, откуда ствол и чтоеще на нем висит.

– Ну, ты от меня много хочешь, – громко откликнулсяЗубастый. – Попробую, конечно…

Карташ, как человек не совсем чуждый правоохранительнойсистеме, без труда въехал, о чем речь и в чем тут дело. Все предельно ясно. Это– районные опера. Убийство случилось на их территории, поэтому они ипримчались. Но теперь, когда вскрылись обстоятельства и среди фигурантоввсплыло имя сынка наизвестнейшего папаши, да еще всплыло применительно кжмурику, дело вместе с подозреваемым от районщиков заберут. По идее, забратьдолжны убойщики из управы, хотя могут и фээсбэшники. Но в любом случае пройдетнекоторое время, никак не меньше часа. Это время подозреваемый будет находитьсяв отделе, в распоряжении местных, то бишь вот этих самых оперов. И расколотьподозреваемого за это время, выколотить из него признание и передать почтираскрытое дело тем, кто придет забирать его себе, – тут даже не делочести, не желание утереть нос заносчивым коллегам из управления, хотя и такойаспект несомненно присутствует; в первую очередь, тут маячит возможностьзаработать нехилые служебные очки на быстром раскрытии убийстваГаркалова-младшего. Можно надеяться на повышение, на досрочные звездочки, нато, что возьмут на заметку, а со временем заберут в ту же управу, дляначальства райотдела это возможность повысить показатели, быть хваленным насовещаниях разного уровня, попасть на хороший счет и тэ дэ, и тэ пэ…

Бить его, наверное, в отделе не станут. А вот прессоватьначнут плотно и старательно. Но Алексею сейчас было все равно.