Даниэль улыбнулась. Ну вот, она его знает. Иногда ей кажется, что она знает его лучше всех.

Она посмотрела на Джошуа. Их глаза встретились. Он поделился с ней своим прошлым. А она от него скрывает нечто важное. Она готова отдать ему свое тело, но отказывается открыть свои секреты.

Она вздохнула и хотела заговорить, но что-то во взгляде его голубых глаз остановило ее. Что-то острое, хищное. Нечто, что заставило ее почувствовать себя центром мира или хотя бы центром его мира. Это опьянило ее. Ей захотелось броситься головой в омут страсти. И она наконец поняла, почему ее мать теряла разум и самоуважение в тот момент, когда во взгляде мужчины видела, что становилась для него всем. Она была готова отринуть здравый смысл, если он попробует одержать над ней верх.

Джошуа прошел к шкафу и открыл дверцы. Внутри лежали толстые шерстяные одеяла с геометрическим рисунком. Он вытащил два и одно расстелил на полу.

Даниэль прикусила губу, борясь с подступающим к горлу истерическим смехом.

– Конечно, это не роскошный гостиничный номер.

Она заставила себя улыбнуться.

– Мне подходит.

Джошуа не стал разворачивать второе одеяло и положил его на край первого. Затем он взял Даниэль за руку, притянул к себе и поцеловал. У нее так сильно забилось сердце, что она испугалась, что он услышит этот стук. Она дрожала, и ее глаза вдруг наполнились слезами. Она поспешила сморгнуть их, надеясь, что Джошуа ничего не заметит.

Даниэль помнила, что должна о многом ему рассказать. О матери, о Райли. О том, что у нее это в первый раз. Но не находила слов. Что ж, решила она, тогда ее тело скажет правду. Джошуа все поймет, а потом они честно поговорят. Потому что у него обязательно возникнут вопросы.

Даниэль робко обняла его. От огня, горевшего в ее крови, у нее подкашивались ноги, и Джошуа подхватил ее на руки и прижал к груди, будто ребенка, потом осторожно положил на одеяло, продолжая целовать.

А потом он стал ласкать ее. Его руки были повсюду – на ее груди, бедрах, лице. Он смотрел на нее, и Даниэль ошеломил огонь в его взгляде, его сосредоточенность. Она чувствовала себя центром мужского внимания, и это восторгало ее. Последние несколько месяцев она провела в заботе о своем единоутробном брате. Изливая на него свою любовь, она полностью опустошила себя. Но сейчас она чувствовала, что ее душа пробуждается, что ее сердце наполняется новыми эмоциями, и ей хотелось дарить свою любовь Джошуа.

Не отдавая себе отчета в своих действиях, Даниэль запустила свои пальчики ему под рубашку и погладила твердый, плоский и горячий живот. Ей уже было не важно, что она девственница и что это ее первое слияние с мужчиной. Ей настоятельно требовалось ощутить тепло его тела, ощутить его внутри себя. Что бы ни случилось потом, что бы ни случилось в конце, в данный момент ей было все равно.

Потому что ее желание превалировало над последствиями.

Даниэль задрала его рубашку, и он помог снять ее через голову. У нее пересохло в горле, а рот слегка приоткрылся, когда она смотрела на его широкие плечи, на его мускулистую грудь, на полоску светлых волос, исчезавших под поясом его джинсов.

Ей никогда не доводилось видеть такого красивого мужчину. И никогда в жизни не доводилось находиться с мужчиной настолько близко, чтобы можно было положить ему на грудь ладонь, наслаждаясь его теплом. Даниэль раздвинула ноги, и он устроился между ними. Она почувствовала, как его возбужденный член давит на то место, где уже было мокро.

Джошуа наклонился к ней и стал целовать. И она забылась в его поцелуе, ощущая между ног ритмичное движение его бедер. Этот опыт был абсолютно новым для нее. Тем более что всего несколько дней назад она и мысли не допускала, что захочет этого, захочет Джошуа. Ведь они были из разных миров. Он – блестящий бизнесмен, владеющий ранчо и избегающий эмоциональных связей. И она, нищенка, отчаянно цепляющаяся за любое проявление доброты, потому что считает его редкостью.

Однако страсть объединила их миры, и их ласки обрели смысл. Их прикосновения. Их поцелуи. Даниэль уже четко знала, что на свете только этот мужчина для нее что-то значит. Возможно, потому, что он учил ее ездить верхом на лошади. Или потому, что он давал ей и Райли шанс вылезти из нищеты. Или потому, что он был красивым. А может, по всем причинам вместе.

У Даниэль перехватило дыхание, когда Джошуа ловко снял с нее футболку, а затем отточенным движением расстегнул бюстгальтер. Ее соски затвердели, и она с сожалением отметила, что ее груди маловаты по размеру.

Но если Джошуа и обратил на это внимание, ему было все равно. Он зажал сосок между губами, и это настолько ошеломило не ожидавшую подобного Даниэль, что она не смогла сдержать рвущийся из груди крик.

Джошуа поднял голову. Даниэль увидела, как на его лице появилась дерзкая улыбка. В иных обстоятельствах эта улыбка вызвала бы у нее негодование, но сейчас она просто позволила себе забыться. Раствориться в его страсти. В огне, который разгорался между ними. В том, как он умело чертил карту удовольствия на ее теле своими губами, языком и зубами. Вплоть до пояса ее джинсов.

Он лизнул ее. Чуть выше пуговицы на ее джинсах. Это оказалось так приятно, она застонала от удовольствия и поспешно зажала кулаком рот, чтобы не позориться. Чтобы не показывать, насколько она неопытна. Звуки, которые она издавала, несомненно, говорили о том, что все ощущения ей в новинку, и от этого она чувствовала себя слишком уязвимой.

Джошуа расстегнул пуговицу на ее джинсах и медленно потянул молнию вниз, затем резким движением стянул джинсы вместе с трусиками. И Даниэль поняла, как сильно ошибалась, считая себя уязвимой. То, что она чувствовала сейчас, не шло ни в какое сравнение. Сейчас она казалась себе хрупкой. Она была полностью открытой. Джошуа раздвинул ее ноги, чтобы наслаждаться этой открытостью.

Даниэль хотела сомкнуть ноги. Прикрыться. Но она не могла шевельнуться. Она оказалась в плену того, что должно было произойти с нею. Ей отчаянно хотелось узнать, что будет дальше, и в то же время хотелось убежать.

Его шершавые кончики пальцев скользили по нежной коже бедра, лаская ее в опасной близости от влажной возбужденной плоти. А потом он оказался там. Его прикосновение было нежным и робким. Его ладонь с силой надавила на клитор, а затем он провел пальцами и раздвинул губы. Даниэль подняла бедра, не сумев сдержать резкий стон. Он развел ее колени достаточно широко, чтобы поместиться у нее между ног и начать беспощадное нападение.

Он прижал большой палец к ее клитору и одновременно провел языком по этому чувствительному пучку нервов. Она закачала бедрами, отчаянно желая избавиться от внезапного ощущения пустоты и от сладостной боли. Тогда Джошуа ввел ей во влагалище один палец. Она ахнула, ошеломленная вторжением. Дискомфорт сразу прошел, когда он языком помог ей освоиться. Второй палец проскользнул легко.

Он ускорил темп, и ей казалось, что внутри у нее началось землетрясение. Он ласкал ее клитор большим пальцем и языком. Даниэль, забыв обо всем на свете, извивалась. Наслаждение все сильнее скручивалось в тугой узел у нее внутри. Она в исступлении впилась пальцами ему в спину. Наконец, когда она уже думала, что больше не выдержит этой пытки, узел лопнул, и она издала протяжный крик. По ее телу прошла волна судорог.