Джошуа сел, расстегнул ремень и пуговицу на джинсах, затем встал, медленно расстегнул молнию и спустил джинсы на мускулистые бедра.

Даниэль никогда вживую не видела обнаженного мужчину, а мощное и твердое свидетельство его возбуждения было четким напоминанием о том, что они еще не закончили, независимо от того, что она была выжата как лимон.

Несмотря на то что Даниэль чувствовала себя удовлетворенной, ей хотелось еще. Она понимала, что будет дальше, и всем своим существом жаждала дать ему хоть каплю того удовлетворения, которое только что испытала сама.

Джошуа подтянул джинсы и достал из кармана бумажник, из которого вытащил презерватив. Даниэль была рада, что он сохранил присутствие духа. Она знала, что лучше не заниматься незащищенным сексом. По множеству причин. Но все же ей было интересно, вспомнила бы она сама, если бы не он. Слава богу, Джошуа обо всем позаботился, а она об этом даже не подумала, поглощенная своим освобождением и тем, что должно было произойти дальше.

Когда Джошуа встал на колени между ее ног и стал вводить член в ее влагалище, она охнула от боли. Она оказалась неподготовленной к его вторжению. Заметив ее реакцию, он ослабил натиск, но двигаться не перестал. Даниэль вся сжалась и, закрыв глаза, вцепилась в его плечи и уткнулась лицом ему в шею. Джошуа неожиданно сделал рывок и полностью погрузился в нее.

У Даниэль от изумления и острой боли перехватило дыхание. Джошуа внутри ее, и она больше не девственница! А она при этом чувствует… ну, в общем, у нее нет ощущения потери. Зато есть ощущение победы. Достижения новых высот.

Боль начала отступать, и Даниэль устремила взгляд на его сосредоточенное лицо.

– Ты в порядке? – сдавленно спросил Джошуа.

Она кивнула.

Он облегченно выдохнул, прижался лбом к ее лбу, поцеловал и начал ритмично двигаться. Вскоре сладкое напряжение стало опять нарастать у нее в животе, ее тело настоятельно требовало того же удовлетворения, которое она недавно получила. Однако она сомневалась, что сможет снова унестись на новой волне наслаждения практически сразу после того, как одна волна уже захлестнула ее.

Боль полностью ушла, и Даниэль стала вслушиваться в свои ощущения. Она испытывала удовольствие оттого, что Джошуа внутри ее. Это удовольствие было ни на что не похоже, и эти ощущения ей очень нравились.

Но больше всего ей нравилось чувствовать, как в ней собирается сила, способная разорвать ее на миллионы мелких частичек. И она считала, что будет справедливо, если она наполнит Джошуа той же силой и заставит его пережить ту же сладость освобождения.

Обнимая его, Даниэль ладонями чувствовала, как по его спине струится пот. Его дыхание участилось и стало тяжелее, мышцы дрожали от каждого толчка. Ускорив темп, он теперь врывался в нее, как завоеватель. Неожиданно его руки задрожали, он дернулся в последний раз и с громким стоном уткнулся ей в шею. По Даниэль прокатилась ответная волна наслаждения, и они достигли оргазма.

Джошуа попытался отстраниться, но Даниэль прижала его к себе, так как пыталась оттянуть момент, когда состоится разговор. Почему-то ей совсем не хотелось говорить.

Но когда Джошуа поднял голову и она увидела его блестящие голубые глаза, все ее сомнения улетучились и уступили место желанию, чтобы этот разговор поскорее состоялся.

Джошуа откатился в сторону и сел.

– Может, ты мне объяснишь, что все это значит? Или я должен сам догадаться?

– Что? – с невинным видом спросила Даниэль, глядя на него с наигранным непониманием.

– Даниэль, я собираюсь задать тебе вопрос, и мне нужно, чтобы ты честно ответила. Ты была девственницей?

Джошуа понимал, что задает дурацкий вопрос. Ведь ее реакцию вполне можно было объяснить тем, что после родов она еще не была с мужчиной.

Однако внутренний голос подсказывал ему, что дело вовсе не в этом. И что его предположение, что она была девственницей, вполне обоснованно, так как многое объясняет. И то, как она с опаской и робостью отвечала на его поцелуй, то, как она воспринимала его прикосновения. Теперь ясно, что их соитие вызвало у нее удивление и стало для нее открытием.

И это означает, что Райли не ее сын. Следовательно, она лгала ему.

– Что ж, Джошуа, учитывая, что эта ситуация не из Нового Завета…

Он схватил ее за руку и придвинул к себе.

– Не ври мне.

– Почему ты так решил? – спросила она.

– По многим причинам. У меня есть определенный опыт. Я спал с девственницей. Точнее, мы с Сенди Миллер лишили друг друга девственности восемнадцать лет назад. Этого не забудешь. К тому же есть и другие объяснения твоей боли, поверь мне. – Даниэль залилась румянцем. – Но я сомневаюсь, что в твоем случае есть какое-то иное объяснение, кроме одного. Так что происходит? Кто мать Райли?

По ее щеке скатилась слеза, а выражение лица стало сердитым.

– Я, – ответила Даниэль дрожащим голосом. – По крайней мере, я могла бы быть его матерью.

– Не ты рожала Райли.

Даниэль захлюпала носом, и еще одна слеза скатилась по ее щеке.

– Да, не рожала.

– Ты от кого-то спасаешься бегством? Есть что-то, что я должен знать?

– Вовсе нет. Я ни от кого не прячусь. Я его не украла. Я его официальный опекун. Но у меня сложная ситуация. По крайней мере, в том, что касается службы опеки. Я потеряла работу, потому что мне не с кем было его оставить и мне нужны деньги.

Она вдруг показалась Джошуа невероятно маленькой, такой ранимой… и он почувствовал себя самым большим придурком на свете. Он злился на себя за то, что поверил ее россказням про всякие обстоятельства, что не расспросил ее сразу. Теперь выясняется, что ее ситуация еще более безнадежная, чем он предполагал. Даниэль приняла его предложение только потому, что не видела иного варианта, она была в отчаянии.

– Чей это ребенок?

Даниэль села и прижала колени к груди, чтобы прикрыть наготу.

– Райли – мой единоутробный брат. Около года назад мама вернулась домой после долгого отсутствия. Она была беременна и нуждалась в помощи. Сначала она собиралась о нем заботиться. Она даже дала ему имя. Сказала, что покончила с любовниками и будет ему лучшей матерью, чем была мне. Но потом она встретила какого-то типа и нарушила свои обещания. Я узнала об этом не сразу, спустя какое-то время, когда мать стала оставлять Райли одного в квартире, пока я была на работе. – Тяжело вздохнув, Даниэль продолжила: – Я не стала ругаться с ней, когда все выяснилось. Не стала ждать, когда она откажется от него, и позвонила в службу опеки. Мне дали временную опеку. Мать ушла. У меня начались трудности на работе, и все пошло наперекосяк. Я не знала, чем платить за квартиру… а потом увидела твое объявление.

Джошуа чертыхнулся.

– Ты должна была все сказать мне.