— Ваше Величество, — сказала она ещеобольстительнее, — я настолько восхищена вашим дворцом, вашими богатымизалами и, особенно, вашим дивным троном, в котором столько золота, рубинов,изумрудов, даже алмазов!

— Ничо, — обронил он, — ничо дворец. Да итрон... ничо.

— Ах, — воскликнула она восторженно, — нескажите! Он великолепен. У меня у вам необычная просьба... но необычная длялюдей, которые не сталкиваются с искусством, но весьма привычная в нашемартистическом обществе... Я хочу, я мечтаю, я страстно стремлюсь, ВашеВеличество... как это сказать поделикатнее... справить большую нужду на этобесценное произведение искусства!

В зале кто-то громко ахнул, но тишина стояла такая, что,пролети сейчас по залу муха, оглушила бы всех звоном своих жестяных крыльев.Мрак слышал, как за спиной проскрежетали зубы Аспарда, а дыхание стало чаще.

Он старался держать морду неподвижной, но череп раскалилсяот суматошно прыгающих и сталкивающихся лбами мыслей. Справить нужду, апопросту — насрать на чью-то песню, статую, книгу — это в артистической среде,он знал, норма. Но кто бы её ни подговорил совершить это по отношению к трону,это будет конец для трона. Даже для всей Барбуссии. Нагадить на трон, да ещёвот так прилюдно, с его разрешения, это похлеще плевка в лицо, от которого невытереться. Это нагадить на боевое знамя, на герб Барбуссии, на предков, наимя, на то, что вообще называется страной и государством. После этого здесьбудет не страна, а лишь территория. Территория, заселённая людьми. Простонародом. Который приходи и бери.

Он растянул губы в усмешке.

— Что делать... Раз обещал, то обещал. Теперь понимаю,почему ты терпела со вчерашнего дня.

Она победно улыбнулась, во всём зале только она двигалась, аостальные не смели шевельнуть даже глазными яблоками, вот так выпучили глаза искрестили взоры только на ней.

Женщина медленно шла по красной ковровой дорожке, бёдраизумительной формы умопомрачительно ходят из стороны в сторону. Хороша,мелькнуло в голове Мрака. Такая любого мужика с ума сведёт, да и многих мужчинзаставит пошатнуться. Явно поднялась с самого дна, когда танцевала передпьяными моряками и спала с ними за ломоть хлеба, а потом постепенно добиваласьискусством танца, что её принимали все выше и выше, пока не добралась додворца. А вчера, выходит, настолько очаровала тцара, этого идиота...

Мрак сошёл с трона, кивком подозвал Аспарда. Женщина подошлак трону, уже готовилась поднять ногу, как Мрак сказал громко:

— Аспард! Не спишь?.. Проследи. Речь шла только обольшой нужде! Она может насрать на трон, но если упадет хоть капля мочи, ты ейтут же обруби ноги... а потом тащи в подвал, где обрубишь и руки. Но не сразу,а сперва пальцы, потом кисти... Понял?

Аспард с обнажённым мечом в руке прыгнул к женщине. Он ещёне понял, но заорал:

— Готов! Готов, Ваше Величество!

Женщина заколебалась, нарумяненные щеки медленно бледнели.Она испуганно посмотрела на меч, на свои изумительной формы стройные ноги,зябко вздрогнула и даже обхватила себя руками за плечи.

Не сразу она заговорила, из её голоса исчезли чарующиепобедные нотки, зато во весь голос звучал неприкрытый страх:

— Ваше Величество... вы понимаете, что это была толькошутка...

— Шутка? — перепросил Мрак.

— Шутка, шутка, — заверила она, но глаза её, большие,как у перепуганной лани, испуганно метнули взгляд в сторону группки мужчин,богато одетых, что следили словно бы с ленивым интересом. — Я никогда быне осмелилась, никогда бы...

Аспард смотрел преданно, дышал часто, на лбу выступиликрупные капли пота. Мрак сказал громко:

— Аспард, возьми вон тех двух... В подвале пустьрасскажут, кто придумал такую шуточку.

Аспард гаркнул совсем не дворцовым голосом, в зал ворвалиськрепкие ребята в железе, мигом схватили тех, кто помогал женщине проталкиватьсяк трону, скрутили и вынесли в мгновение ока.

Мрак звучно отряхнул ладони. Звук был такой, словноударились два бревна, оглядел притихший зал. Все смотрели на него, вытаращивглаза и распахнув рты.

— Я люблю шутки, — прорычал он. — Оченьлюблю... И буду с вами шутить часто и много. Правда, один мой друг уверял, чтоу меня нет чувства юмора, что шуток не понимаю и шутить не умею, но это всёбрехня!.. Я буду с вами шутить, буду. По-своему. Как умею. Или как получится.Много буду шутить... Аспард!

Аспард откликнулся ликующе:

— Здесь, Ваше Величество!

— Проследи, чтобы тех шутников пошутили... по-моему.После того как всё дознаешься, проследи, чтобы повесили на городских воротах свысунутыми языками. Да не ворота с высунутыми языками, это я так шутю!

— Будет сделано, Ваше Величество! — отчеканилАспард преданно.

Мрак повернулся к замершему залу. Глаза его грозно пробежалипо окаменевшим рядам, он прорычал, как разбуженный лев:

— А теперь, пока без шуток!.. По пьяни я мало ли чтомог сболтнуть, но если кто попытается меня на этом поймать, я его тоже поймаю.И вывешу такого шутника на городских воротах, чтобы все видели. Понятно?.. Атеперь, Аспард, что у нас там дальше? Зови...

В зале потихоньку восстанавливалось движение. Из раскрытыхдверей в зал время от времени входили наиболее знатные, коим стоять в зале исмотреть на тцара зазорно, это самые знатнейшие роды, самые родовитые имогущественные. Знали они или нет про случай с танцовщицей, но входили содинаково надменными лицами, кланялись едва-едва, смотрели свысока, словно этоони на троне, а он в какой-то зловонной яме.

Да, запустил тцар хозяйство, подумал Мрак с неодобрением. Ненадо было и браться, раз не можешь... Правда, это за работу егеря или рыбакаможно не браться, если не умеешь, и правильное дело — не браться, но стцарскостью такое не пройдёть, не пройдёть. Тут рождаешься тцаром, никуды неденешься. Как иной рождается рыжим, горбатым или лысым, и тут уж хоть пищи, нолезь, так и здесь — тцарствуй! Даже отказаться ну никак низзя. Сразу же сдесяток родов начнут борьбу за трон, у всех знатные корни, все арийничали всвоё время или гиксничали, а то и вовсе гиксосили. Резня, гражданская война,пожары, вся страна в крови по колено... Нет, тцарскую корону надо держать, дабыв стране был мир и покой.

Внимание привлёк рослый красавец в добротном стальномпанцире. Он его носил с такой простотой и легкостью, привыкнув, как ксобственной шкуре, что Мрак сразу признал опытного воина. Аспард нахмурился,шепнул:

— Рагнар Белозубый привел с собой слишком многолюдей... Если Ваше Величество позволит, я удвою стражу у ваших покоев.

Мрак удивился.

— А что, Рагнар чем-то опасен?

— Нет, — ответил Аспард поспешно, — лучшийполководец, как можно!.. Столько побед для страны!.. Но никому не дозволеноприводить с собой во дворец собственную охрану. А он приводит всё больше ибольше.