- Как ваша семейная жизнь? - спокойно спросил Император, подводя меня к окну. Вид на столицу, открывающийся из него, был великолепен. Розоватая дымка заката придавала раскинувшемуся внизу городу нереальную красоту.

- Спасибо, все хорошо, Ваше величество, - сдержанно ответила я, гадая, к чему Тео задал этот вопрос.

- Хорошо, говорите? - насмешливо уточцил Правитель. - И мой племянник не огорчает вас своим поведением?

- Нет, Ваше величество.

- Странно, - недоверчиво произнес Тео. - Он ведь очень избалован, наш малыш Тиан. И всегда хотел иметь то, что принадлежало его брату, будь то оружие, или лошади,или. жена.

Теодор остановился, пристально глядя в глаза, словно ожидая от меня каких-то слов, но я молчала. Да, и к чему были слова? Я поняла, что он хотел сказать.

- А самое странное знаете, что? - хмыкнул мужчина. - Он всегда получал то, что хотел. Ни мать, ни отчим, ни Артур ни в чем ему не отказывали. Вот,и сейчас, он снова получил то, что хотел, - задумчиво заметил Император. - Только, к сожалению, Себастианникогда не ценил с легкостью доставшиеся вещи.

Я, по-прежнему, молчала. То, что рассказывал Тео. Мне было неприятно это слышать.

- А самое страшное, что у всех его игрушек был довольно короткий век, миледи, - наклонившись, прошептал мне на ухо Теодор. - И я бы очень советовал вам быть осторожнее, леди Анна. И помнить, что вы всегда можете найти у меня сочувствие и помощь. Сайтен! - распрямившись, позвал он снежного духа. - Проводи леди Кимли.

Прозрачная фигура стража мгновенно возникла рядом со мной.

- Прошу, леди Кимли.

Мне не оставалось ничего иного, как только снова присесть в глубоком реверансе и покинуть залу, а затем,и дворец. Я запомнила все, что сказал Император. И мне было не по себе от того, что он лишь подтвердил мои давние мысли. Тиан. Все-таки, моя интуиция не зря предупреждала меня. А я, глупая, ей не поверила.

В Тиверли было тихо. Каролина,измученная переживаниями и бессонными ночами, уснула, дворецкий и слуги передвигались по дому совершенно беззвучно, а плотно закрытые окна не позволяли уличному шуму проникать в дом.

- Миледи, вам что-нибудь нужно?

Милли... Задорное, обычно, личико горничной выглядело серьезным и грустным.

- Нет, Миллисент, я поднимусь к себе. Когда леди Корс проснется, передай, что я буду рада ее видеть.

- Слушаюсь, миледи.

Горничная сделала книксен и исчезла, а я поднялась в свои покои.

Боги, кто бы знал, как страшно и горько мне было!

Изменившийся до неузнаваемости Кимли, ожидающий ответа Император, арестованные друзья... И решение, которое мне нужно было принять. Хотя, что говорить? Я знала, каким оно будет. Знала ещё тогда, когда отправлялась во дворец. И понимала, что пойду на все, лишь бы близкие люди остались живы.

До самого вечера меня никто не беспокоил.

А ближе к ночи в моей спальне появился Себастиан.

- О, знакомая картина! - издевательскипротянул он, закрывая за собой двери. - Безутешная вдова предается счастливым воспоминаниям! Не надоело еще, Энни?

Единый! Как же невыносимо было видеть на его лице это презрительно-равнодушное выражение. Мне все еще не хотелось верить в то, что Тиан изменился,и я все еще пыталась разглядеть под злобной маской прежнего, привычного Себастиана.

- Что вы здесь делаете? - не удержавшись, спросила у Кимли.

- Пришел поделать вам доброй ночи, Энн, - це меняя тона, произнес мужчина. - А заодно узнать, понравился ли вам мой подарок?

- Какой подарок? - я с удивлением посмотрела на Себастиана.

Боги! Какие подарки?! О чем он?

- Ну, как же? - усмехнулся мужчина. - Ваш бальный наряд. Разве вы не примерили его? Милли! - негромко позвал он.

- Да, милорд, - горничная возникла рядом мгновенно.

- Где новое платье миледи? Принеси. И побыстрее!

- Слушаюсь, милорд.

Миллисент исчезла, а спустя минуту, вернулась с роскошным, нежно-голубым нарядом.

- Вот, - торжественно объявила она, держа на вытянутых руках изящное платье,и, не удержавшись, прошептала: - Такое красивое!

А я смотрела на воздушный наряд, и в моей памяти возникла забытая картинка: звонкий мальчишеский голос громко кричал: - “Только сегодня! Спешите купить! Большая распродажа в лавке госпожи Аллентайн!” И платье... Именно это платье я видела в витрине огромного магазина!

А потом, я вспомнила... Вспомнила подробности своего злосчастного путешествия. Все. Сразу и целиком. Они обрушились на меня лавиной, погребая под собой все то, что еще так недавно казалось мне правдой.

И это было... больно. Очень больно. И невыносимо стыдно.

Подняв глаза на Себастиана, взглянула на человека, который разрушил мою жизнь, и тихо спросила:

- Откуда это платье?

- Одна моя хорошая знакомая держит модную лавку, -небрежно ответил тот.

- Ее случайно не госпожа Валлентайн зовут?

Я пристально смотрела на мужчину, в то время как душа моя разрывалась от боли. Ложь. Сплошная ложь... Сколько же он лгал! И мне,и Артуру... И этот дневник... Какая изощренная неправда! Не зря в нем было столько зачеркнутых строк.

- Милли, выйди, - резко приказал Кимли, и горничная, положив платье на кресло, мгновенно исчезла.

Себастиан отошел к окну и отодвинул занавеску.

- Вспомнили? - не поворачиваясь, спросил он.

- Да, - сдержанно ответила я.

Боги! Кто бы знал, чего мне стоила эта сдержанность! Только многолетняя привычка, подобающая светлой леди, помогла мне справиться с этим.

- Все? - уточнил мужчина.

- Вы негодяй, Кимли.

- Значит, все, - вздохнул Себастиан.

- Как вы могли? Артур доверял вам, а вы... А вы воспользовались моей болезнью и...

В памяти ярко вспыхнула картина - остановившаяся на постоялом дворе карета, руки мужчины, терзающие мою грудь, его горящие вожделением глаза... Поцелуи, пробуждающие во мне темную, порочную страсть...

Я обхватила голову руками и опустилась на кровать. Как же противно!

- Я не смог устоять, - тихо ответил Кимли,так и не поворачиваясь ко мне. - Не смог, Энни. Когда я увидел твои иллюзии... Это было сильнее меня.Твоя податливость,твоя мягкая сила, сочетание внешней холодности и внутреннего огня... Они свели меня с ума!Разбудили мое сердце! Заставили ощущать эмоции и чувства, - в голосе Себастиана послышались боль и безнадежность. - И я стал тем, кем ты хотела меня видеть,- твоим хозяином, твоим палачом,твоим наваждением. Ты ведь вожделела меня, не меньше, чем я тебя, Энни! Горела и плавилась в моих руках! Тебе нравилось ощущать мою власть. Признавать мое право наказывать тебя...