рядовые эмиры, узурпировавшие трон. Но последний из Арсланшахов погиб больше сорока лет назад. При попытке бежать к гномам. Правду. Или…

Хадльберг в отчаянии закричал:

– Но я говорю правду! У последнего из рода осталась дочь. Беглецы знали, что их выследили. Они нашли необычное место, где удалось замкнуть временную петлю. Внутри прошло полдня, а у нас тридцать лет. А потом за ней вернулись.

Брату вторила Эйдис:

– Он говорит правду! Так и в самом деле было. Мы жили в горах, я там родилась. Мне как раз семь лет исполнилось, я помню, как мама и дядя отвели меня в пещеру. Большую такую, там ещё были вырезаны из камня диваны. И оставили, сказали ждать их. А через день дядя вернулся, только не молодой уже, а старый.

На несколько минут повисла тишина, магистр и священник опять переглянулись, Энгюс кивнул: брат с сестрой говорят чистую правду. Или сами в это искренне верят. Ислуин задал ещё один вопрос:

– После пещеры изменения затронули волосы и глаза. Что ещё? Я видел, как ты уворачивалась от ножей. И потом словно видела удар заранее. На сколько вперёд?

Хадльберг напряжённо вслушивался, он смутно видел, как шевелятся губы сестры, но самого вопроса не разобрал. Эйдис замялась, лихорадочно пытаясь сообразить – сказать правду или соврать. Наконец решила, что снявши голову, по волосам не плачут.

– Только в момент опасности. И ненадолго, от двух до шести секунд. А крепкое вино на какое-то время гасит способность.

Ислуин, сразу как девушка замолчала, развеял глушившую звук стену. Ледяную, впрочем, оставил. С руки сорвался раздражённый шарик огня, полетел в сугроб – тот мгновенно осел, превратившись в лужу, полную наполовину стаявшего снега.

– Вы. Два. Идиота. Я так понимаю, ваш отец, юноша, готовил в Шахрисабзсе переворот. Дальше?

– Предательство со стороны родича. – Хадльберг пожал плечами, – Эйдис выдавали за дальнюю родственницу моей матери – когда мама приехала в горы, мой отец не просто ввёл её в дом, но и признал меня как сына. Когда Эйдис приехала в Ставангр, всегда носила в ухе маскирующий артефакт. Он был с ней ещё в пещере. У моего отца помимо меня, было ещё трое сыновей. Младший, – парень фыркнул, – ни во что не был посвящён. Повеса и бездельник. Но очень хотел наследство и продал всё, что случайно узнал, Горному мастеру Маргейру. А тому приглянулась армия, которую мы готовили. Отца, братьев и всех посвящённых в тайну убили во время встречи со сторонниками из Шахрисабзса. Ударили сразу с двух сторон. Я уцелел случайно, в ту поездку остался в Ставангре как телохранитель сестры.

Дальше Ислуин продолжил за него:

– Вы бежали. Предатель отправился на тот свет. Маргейр, заполучив армию и потеряв вас в трущобах столицы, особо в поисках не усердствовал, – Хадльберг кивнул. – Почему вы решили уехать морем через Яван? Разумнее на восток через Империю, а уже там по земле в Зимногорье и дальше на север. Да ещё такая сложная комбинация, чтобы не просто отомстить Маргейру, а ещё и заполучить моё расположение?

Хадльберг стукнул кулаком по ледяной стене:

– Думаете, мы не пытались? Маргейр через купленного посла внёс нас в список преступников. Конечно, там бы разобрались, что мы лишь похожи на тех, кого ищет стража. Полдня в тюрьме достаточно навести убийц и прямо там нас прикончить. В Яване на списки смотрят сквозь пальцы, а деньги весят намного больше. Мы ответили на ваши вопросы.

Ислуин на это вяло махнул рукой, стены рухнули ледяной крошкой. Эйдис тут же метнулась и спряталась за спину брата. Обвиняюще ткнула пальцем в магистра и гневно крикнула:

– Вы нас обманули! Я бы почувствовала опасность. Вы и не собирались…

Энгюс на это грустно улыбнулся:

– Девушка, вам бы остаться в Империи и пройти обучение у кого-нибудь из ордена Святой Элспет. Вы совершаете типичную для необученных ясновидящих ошибку. Слепо полагаетесь на наиболее вероятный вариант развития событий, сразу же отбрасывая другие варианты. Если бы вы упорствовали, пытками занялся бы я, чтобы ваш сопровождающий не нарушил слова.

Эйдис смолкла, судорожно заглатывая воздух, будто выброшенная на берег рыба, растерянно переводила взгляд с магистра на инквизитора. Энгюс молча пожал плечами и пошёл к огню. Магистр тоже вернулся к костру. Сначала проверил состояние Айлин. Затем сел рядом, картинно обхватил голову руками и застонал.

– Точно два балбеса. Ведь знали же, что я Голос императора. И для меня отменить ваше задержание – полная ерунда. А теперь мы влипли, – Ислуин посмотрел на остальных, заметил, что его никто не понимает, и рявкнул: – Вляпались мы по полной. Это за Яван падишах не рискнёт воевать с Империей, чтобы его на старости лет не подсидели родственники. А в нашей ситуации за ним все встанут горой, особенно те эмиры, кто при новой власти получил города сторонников прежней династии. Они спокойно начнут пограничную войну и с гномами, и с Империей, лишь бы не выпустить нас всех. Вообще всех, вдруг Эйдис замаскировалась под кого-то другого? Разве что про Айлин они не знают, так она девушка, возрастом и ростом похожа. Всё равно убьют для профилактики. Поэтому усвойте. Либо мы выбираемся впятером, либо никто.

Хадльберг фыркнул, мол, за дураков нас считают. А то не понимаем? Магистр на это грозно зыркнул так, что полугном аж вздрогнул.

– Тебя это касается особенно. Так как дальше сражаться будешь плечом к плечу с Айлин. Эйдис останется здесь.

Брат с сестрой хором возмутились:

– Это ещё зачем?!

– А сами смотрите, – Ислуин подхватил из костра ветку и обгорелым концом начал чертить на снегу импровизированную карту.

Айлин и Энгюс сели рядом с магистром, брат с сестрой встали с другой стороны и склонились сверху.

– Вот идёт тракт. Вот Ставангр – но там нас обязательно ждут. Вот граница с Империей, но гарнизон гномов там небольшой. У падишаха же наверняка наготове не меньше тумена. Хотя я бы на их месте перехватил нас уже на тракте – конфликта с гномами всё равно теперь не избежать, а зная неповоротливость магистратов во всём, что касается внешней политики…

Хадльберг на это сморщился, тут он был согласен. Тем временем магистр выкатил несколько угольков и продолжил.

– Считать врага глупее себя неблагоразумно. Я бы вот так расставил наблюдателей, – он высыпал на снег несколько угольков, – а вокруг отряды загонщиков, – рядом легли несколько наломанных