Для Селены это было новостью, и она опешила. "Войны?" Она посмотрела на меня.

"Воргоссос не присоединится к нашему делу, - просто ответил Кален Гарендот, - и поэтому его нужно заставить. Планета сама по себе является военным кораблем, сдерживающим фактором против флота сьельсинов. Он нам необходим".

Авессалом Блэк заговорил. "Что вам нужно от Воргоссоса?"

Я колебался, изучая лицо человека, который должен был стать королем, который был королем.

Ни слова.

Мой ответ требовал особой деликатности. Жизнь Селены висела на волоске. Ее, и Кассандры, и Эдуарда, и всех мужчин, женщин и ксенобитов, находящихся под моим непрочным командованием. "В арсенале Воргоссоса есть определенное оружие", - начал я, наблюдая за реакцией Гарендота. Над золотым фараоновым воротником его лицо было бесстрастным, как камень. Ему не нужны были дальнейшие угрозы. "Я надеялся договориться с Кхарном Сагарой, - я помедлил с ответом, - чтобы он вступил в войну на нашей стороне. Но это, как я вижу, исключит наш союз - ведь вы находитесь в состоянии войны".

"Решение простое, - произнесла Селена, внезапно просветлев. "Мы обязуемся поддержать ваше нападение на Воргоссос. Взамен вы предоставляете нам оружие, о котором говорил лорд Марло. Планета остается у вас".

Гарендот и Блэк обменялись взглядами. "Согласится ли на это император?"

"Это возможно", - задумалась Селена. "Армада разбросана по отдаленным провинциям, но, возможно, найдется флот".

"Имперский флот..." - задумчиво произнесла леди Джамина. "В дополнение к тем бомбам, которые нам нужны?"

"Если это в моей власти", - ответила Селена.

"Похоже, ваше желание все-таки исполнится, лорд Марло", - заявил Кален Гарендот. "Возможно, мы вместе отправимся на поиски Воргоссоса".

ГЛАВА 52

НОВЫЙ ПОРЯДОК

Селена выполнила свое обещание. В тот же день она передала голографическое сообщение на Форум. Процесс переговоров, перезаключения союза и зыбкого мира между Латаррой и Империей длился много недель.

Выяснилось, что ни одна из камер наблюдения, установленных в моих апартаментах в Аркс Калестис, не работала в ночь моей гибели. Люди Аврелиана прибыли на место происшествия лишь спустя некоторое время после того, как Селена и Кассандра с Эдуардом и экстрасоларианцами сбежали из города через Порт Принца Артура, захватили "Гаделику" и пробили свой путь из системы. Они нашли это место зачищенным.

Как будто там никогда ничего не происходило. Я знал, что Селена была права, опасаясь за свою жизнь. Она и Нима были единственными свидетелями моей смерти, единственными людьми, которые могли бы обвинить Капеллу.

На Латарре ей было безопаснее.

Я представил, как отряд катаров с завязанными глазами подметает квартиру, оттирает окровавленную плитку, соскребает остатки плоти и растворившихся костей с затирки и лепнины. Я слышал хруст пластика, жужжание чистящих механизмов.

Затем они исчезли, как стервятники, на которых были похожи.

Вороны, как назвал их лорд Блэк.

Пожиратели мертвецов. Собиратели костей.

Я не могу сказать всего, что Селена сказала своему брату, но могу догадаться. Я знаю, что это была неправда.

Подозреваю, что она рассказала им версию истории, которую Лориан поведал Гарендоту до того, как правда вышла наружу. Что Капелла послала убийцу против меня, против нас. Что я убедил Селену бежать, зная, что из всех сил на Форуме я могу доверять только своему старому другу, Лориану Аристиду. Не было времени посоветоваться с Аврелианом, и не было гарантии, что он смог бы защитить нас в любом случае.

Вместо того чтобы похитить принцессу, Лориан Аристид спас ее - спас Адриана Полусмертного и его маленькую семью от заговора, призванного разрушить зарождающийся союз между Империей и Монархией Латарры.

Теперь этот союз был надежно закреплен.

Император сам написал Латарре, после нескольких дней текстового общения - самого быстрого средства связи через квантовый телеграф - между Селеной и Аврелианом. Имперский апостол - не кто иной, как принц Матиас, один из старших братьев Селены - был направлен в Латарру для официальной ратификации договора. Те имперские лорды, которые все еще цеплялись за свои охваченные войной миры, сохранят имперскую защиту, если не откажутся от этих миров целиком, а будут приветствовать Латарру как своего сюзерена.

Кален Гарендот одним махом стал почти таким же могущественным, как верховный принц Джадда. По формальным признакам международного права он теперь являлся верховным правителем нескольких тысяч миров.

И Кхарн Сагара купил это господство за золото дураков.

* * *

"Полагаю, я должен поблагодарить тебя, - сказал Лориан, закидывая ногу на подлокотник кресла. - Я слышал, как вы с принцессой старались держать Джамину и Высокий Совет подальше от меня".

"Это меньшее, что я мог сделать", - ответил я, глядя в глубину бокала с вином, который Лориан откупорил по такому случаю.

Мы не виделись несколько месяцев, и еще много месяцев должно было пройти, прежде чем принц Матиас достигнет планеты.

"Ты не нравишься леди Ардахаэль", - заметил я.

Интус усмехнулся. "Ей не нравится, что я имперец. Или был им. В Великой армии двенадцать генерал-комендантов. По одному на каждый месяц. Трое из нас - бывшие имперцы. Я, Гадкари и Харред. Еще есть Янсен и Сен, оба норманны. Остальные - Экстры. Джамина хотела бы, чтобы мы все были Экстры".

Ей не нравится, что я имперец. Или был им.

Был.

"Что значит, по одному на каждый месяц?" спросил я.

"Это просто символично", - усмехнулся Лориан. "Монарх разделил флот на двенадцать флотилий. По одной на каждый стандартный месяц".

"А ты какой?" спросил я.

Лориан поднял свой бокал в шуточном приветствии. "Октябрь", - улыбнулся он и выпил.

Я молча кивнул, принимая этот пустячок, и продолжил изучать комнату. Лориан пригласил меня к себе домой, в величественное, но скромных размеров здание в королевском квартале Печатного города - районе, известном местным жителям как Фасад. Жилище генерал-коменданта окружала высокая каменная стена с башнями и пушками, даймоны которых несли неусыпную стражу.

Я отвернулся от окна и стал рассматривать глубокие полки на стенах, на которых стояли не книги, а масштабные модели звездолетов и артиллерии, тщательно собранные. Одна из них особенно привлекла мое внимание, как только я вошел в кабинет генерал-коменданта. Это был имперский линкор, черный, как ночь, с золотыми акцентами. Ее вогнутые бока сужались к острому носу, корпус был плоским, как лезвие, а с брюшной части корпуса спускались висячие башни и сгруппированные залы нижних палуб. Он расширялся к корме, так что выпуклая дуга двигателей казалась перекрестием лезвия ножа, которым было само судно.

"Ты собрал модель "Тамерлана", - заметил я, кивнув.

Когда-то я