С приходом месяца Быка лес словно ожил. На деревьях пробились почки и начали появляться первые листья. Трава наконец зазеленела. Всюду пели птицы. Солнце уже вовсю грело, отгоняя белый холод. Странно, что ещё несколько месяцев назад Эсма не выбиралась на улицу без заклятья тепла. Довольно улыбнувшись, женщина подставила лицо солнцу и на секунду позволила себе расслабиться. В такой момент не хотелось думать ни о чём плохом. Сейчас бы гулять по лесу, наблюдать за пробуждением природы. Если повезёт, удастся увидеть лису или белку…

Вздохнув, Эсма всё-таки открыла глаза. Она быстро прошла к выходу из лагеря и, преодолев бурьян, вышла в лес. Лишь оказавшись на некотором отдалении от эрбианцев, Эсма пробормотала заклинание перемещения.

Сработало оно плохо. Магия перенесла Эсму не к самой Башне, а за несколько километров от неё. Колдунья подавила вспышку разочарования, подобное её не удивляло. Постепенно она слабела, благо пока что это проявлялось не слишком часто. Эсма снова прижала руку к кулону и позвала Эмина. В ответ — лишь тишина. Женщина нахмурилась. Она чувствовала, что это происходит не из-за её слабости.

Внешне Башня выглядела обычно. Эсма наблюдала эту громадину многие годы, любая перемена сразу бы бросилась в глаза. Что ж… По крайней мере, внутри ничего страшного не случилось. На всякий случай Эсма позвала Эмина снова. Не получив ответ, женщина переместилась обратно в лес. Смысла подходить ближе она не видела. Километром больше, километром меньше — было очевидно, что в цитадели всё спокойно. Над Башнями реяли привычные чёрно-белые флаги, а на стенах прохаживалась стража. Никаких признаков того, что внутри творится что-то сверхъестественное, всё просто кричало о том, что жизнь в драконьей твердыне идёт своим чередом. Незачем рисковать, подходя ближе.

Вернувшись в лагерь, Эсма сразу направилась к палатке Верховной жрицы. Женщина постучала по балке, удерживающей вход, и, дождавшись ответа, вошла внутрь. Эсма не хотела говорить об этом с Эрикой, но она устала и вымоталась. И она хотела знать, что происходит.

Эрика сидела за столом, обложившись бумагами. На них поблёскивали печати разных кланов. "Очередные договоры," — подумала Эсма. Позади Эрики стояла Эсмеральда — камерарий жрицы. Она вперила в вошедшую недоверчивый взгляд ярких зелёных глаз. Эсма спрятала руки за спиной. Ей просто нужны ответы.

— Что-то случилось? — спросила Эрика.

Она отложила перо в сторону и сложила руки поверх бумаги.

— Я хотела узнать, нет ли каких вестей из Башни, — сказала Эсма.

— Зачем это? — Эсмеральда скрестила руки на груди и выпрямилась.

Под её взглядом Эсма чувствовала себя как на допросе.

— Я давала Эмину одну книгу, которую брала у Матвея. Прошло уже несколько месяцев, я бы хотела её вернуть, — соврала эрбианка.

Всю ночь она шлифовала эту фразу, чтобы причина звучала весомо и безобидно. Эсмеральда цокнула и, взяв со стола письмо, принялась его читать. Ложь сработала.

— У них сейчас учения, — сказала Эрика, как будто немного расслабившись. — Элиот писал, что они продлятся до Быка… Не помню точно, до какого числа. Но он первым делом доложит об этом.

— Он написал письмо? — удивилась Эсма.

— Да, — кивнула Эрика. — Связи с ними нет. Они отрабатывают магическую осаду. В общем, ничего нового и стоящего. Любой дурак знает, что мы бьём сразу и наверняка. Но пусть поиграются.

— Пусть…

— А Элиот тем временем спокойно поищет Манорока и Роталлеба. Будем надеяться, что ритуал их проявит.

— Это точно, — кивнула Эсма. — Спасибо. А то я начала волноваться…

— Пустое, — махнула рукой жрица. — Лучше займись чем-нибудь полезным. Почисти сирры, например.

— Хорошо… У нас будет консилиум?

— Пока не знаю, — пожала плечами Эрика. — Зависит от Элиота.

Договорив, она склонилась над бумагами и махнула Эсме, чтобы та уходила. Бросив напоследок ещё один взгляд на письма, женщина поспешно вышла. Вслед ей донеслись слова Эсмеральды: "Опять она про этого милитарианца… Слава богам, скоро с этим будет кончено." Прежде, чем полог укрыл жрицу и её камерария от прочего мира, Эсма услышала шиканье Эрики.

Хоть с Башней всё прояснилось, Эсма почувствовала, что напряжение внутри лишь возросло. Эрика права, они не осаждают крепости, они нападают сразу. Любой дурак это знает, даже Медведь. Определённо творится что-то странное. Ещё и эти слова про сирры, и письма… Кажется, там блестели лев, гриф и павлин — символы белумцев, либериан и артэмиан. Странно, в это время следует договариваться с келумцами. Эсма прижала руку к кулону и на всякий случай ещё раз позвала Эмина. Ответом ей снова послужила тишина.

* * *

Когда в дверь постучали, Ричард Риан, губернатор Каннингема, поднял взгляд от счётного журнала и крикнул:

— Войдите.

Губернатор открыл верхний ящик стола и убрал туда журнал. Он сложил руки на столе и принял свой обычный приветливо-занятой вид. Как же не вовремя приходят все эти визитёры. Всё время отвлекают от важных дел. Вот уже третий день Ричард пытался высчитать, сколько денег он получил со всех своих почти законных сделок, призванных облегчить жизнь простых горожан и чужестранцев. Явно меньше, чем в месяц Лошади. Жаль, что не все проходимцы так легко расстаются с деньгами, как Юджин Флинт.

Без предварительной записи к губернатору приходило всего несколько человек. Некоторые чиновники, пара представителей старейших и богатейших родов Каннингема и члены семьи Риан. И, конечно, Шарлотта Хелфери, глава каннингемского сыска и, по сути, одна из начальниц городской стражи. Её Ричард не хотел видеть особенно сильно. Последнее время они не ладили. Шарлотта требовала больше денег на восстановление города и перевооружение стражи, а Ричард всё пытался объяснить, что средств на это нет. И вообще, нужно довольствоваться тем, что есть. Да, они до сих пор не разгребли некоторые завалы. Да, где-то так и лежит в руинах дом одного из следователей. Но зато его самого вытащили и лечат, а уж жильё он себе как-нибудь потом найдёт.

Как назло, пришла именно Шарлотта. Дверь ей открыл лакей в зелёной ливрее. Как только он ушёл, женщина слегка склонила голову:

— Ваше Превосходительство, — картаво сказала она.

— Летисса Хелфери, — улыбнулся Ричард. — Шарлотта. Что Вас привело на этот раз?

Выглядела Шарлотта не столь воинственно, как это обычно бывало, когда речь заходила о деньгах, поэтому губернатор немного расслабился. Учитывая, что та общалась с Медведем, ожидать можно было чего угодно. Чтобы там ни думали остальные, за широким лбом дракона скрывался хитрый ум. Медведь умело пользовался этим качеством и ценил тех, в ком обнаруживал нечто схожее. Шарлотта потому и стала главой сыска Каннингема, что Бэрт Диас потребовал её назначения. А сделать он это мог