— Нет, — не удержавшись от смешка, ответилпарень. — Это он, но, честное слово, леди, вы ошиблись, он уехал и до сихпор не вернулся.

— Не морочьте мне голову, я сама видела, как он вошел…

— Это невозможно: моя комната прямо напротив лифта, ябы заметил…

— Черт бы вас побрал! — фыркнула я и даже топнуланогой, развернулась и стала спускаться по ступеням.

— Что ему передать? — крикнул парень мне вдогонку.Я притормозила, посмотрела на него через плечо и ответила с заметной грустью:

— Ничего. — Подумала и добавила, потому что пареньвсе еще глазел на меня и уходить не собирался:

— Эй, не говори ему о моем визите, может, тогда мнеудастся поймать этого мерзавца, — с такими словами я поспешила скрыться.

Итак, вне всякого сомнения, Старосельцев Леонид Сергеевич —тот самый человек, что мне нужен. Возможно, парень промолчит, а возможно,Толстяк уже через несколько минут узнает о том, что у него были гости. Но этоне страшно: пока Толстяк надеется, что я отыщу для него деньги, военныхдействий против меня предпринимать он не будет. Скорее наоборот. А я, в своюочередь, постараюсь усложнить ему жизнь.

Радуясь первой удаче, я остановила такси и направилась вгостиницу. Уже войдя в номер, вспомнила, что за весь день лишь выпила чашкукофе и съела подозрительного вида бутерброд в одном из маленьких кафе в центре.

— Ничего, сейчас наешься до отвала, — пообещала ясебе и стала собираться в ресторан. Правда, перед этим тщательно осмотреланомер: кто-то опять побывал у меня в гостях. Я села в кресло и задумалась:вторичный обыск вызвал множество любопытных мыслей: либо мой симпатичный другрешил еще раз осмотреть здесь все как следует, либо моим появлением в городеуспели заинтересоваться какие-то другие люди. Очень любопытно: кто? —Узнаешь, — хмыкнула я и, достав из шкафа костюм, бросила его на кровать, асама отправилась в ванную.

Через полчаса я стояла перед зеркалом в полной боевойготовности. Людка бы упала в обморок, имей она возможность лицезреть меня вновом обличье. Что ни говори, а хорошие тряпки здорово меняют женщину. Яподмигнула своему отражению и взглянула на часы: почти девять. Если я неошибаюсь, веселье в ресторане только начинается.

— Вот и отлично, — кивнула себе я и покинуланомер.

В ресторане было два зала: Красный, где обычно устраивалибанкеты, и Большой. Большой зал по-настоящему большим не был: три ряда столовпо шесть в ряд да четыре стола у противоположной стены возле окна, слева отвхода эстрада, рядом с которой три круглых столика на двоих, ширма с китайскимрисунком, за ней дверь в кухню. На стенах горели бра, люстры не зажигали, вцелом все было очень мило.

Трое молодых людей на эстраде исполняли что-то лирическое. Яне ошиблась: веселье только-только началось. Почти все столы были заняты,преимущественно парочками.

За круглый стол на двоих возле самой эстрады сел парень леттридцати, в черной футболке и пиджаке. Взглянув на него, я решила: парняследовало взять на заметку, что я незамедлительно и сделала. Прошла иустроилась за соседним столом вполоборота к нему, продолжая разглядывать зал.Парочки с виду вполне безопасны, но особенно обольщаться не стоило. Возле окнакомпания молодых людей: шумных, наглых, из тех, кто чувствует себя хозяевамивезде и всюду. Кто такие, сообразить нетрудно.

За двумя сдвинутыми столами шел банкет, солидные люди: пятьмужчин и три женщины. «Празднуют день рождения», — машинально отметила я,потому что все внимание было обращено к женщине в черном платье, она то и делоулыбалась, щеки ее пылали, а глаза счастливо сияли. Пожалуй, этих принимать вовнимание не стоит.

Вошли еще трое ребят, покосились на тех, что сидели у окна,и устроились за столом на четверых в среднем ряду. Публика у окна их заметила:сначала один повернул голову и проводил парней настороженным взглядом, затем иостальные обернулись, точно по команде, заметно хмурясь при этом. «Встречанедругов на нейтральной территории», — мысленно прокомментировала я,продолжая свои наблюдения. Как видно, в планы и той и другой компании скандалне входил. Минут пять посверлив взглядами спины друг друга, ребята успокоилисьи сосредоточились на выпивке.

Сделав заказ, я краем глаза наблюдала за своим соседом. Онвыпил рюмку водки, хотел было закусить, но так и замер с вилкой в руке: былоясно, думы у парня невеселые, и очень сомнительно, что он видит происходящеевокруг. Впрочем, ничего по-настоящему интересного не происходило до тех самыхпор, пока один из типов за столом у окна не решил покинуть зал. Он шел мимомоего стола и не заметить меня не мог, я вообще заметная, а по случаю посещенияресторана еще и облачилась в костюм ярко-красного цвета. Парень посмотрел наменя, а я на него, надо признать, без особой любезности, что должно быловызвать в душе подобного типа неудовольствие. Неудовольствие он никак непродемонстрировал, но, возвращаясь к дружкам, задержался возле моего стола,наклонился ко мне, вцепившись руками в спинку стула, и с пакостной интонацией вголосе спросил:

— Скучаешь?

— Нет, — ответила я серьезно и для убедительностипокачала головой.

— Кого-нибудь ждешь? — изобразив улыбку, продолжилон допрос.

— Нет, — вновь без всякого энтузиазма ответила я идобавила:

— А вот тебя ждут, — и кивнула на парней у окна.

— Ладно, — хмыкнул он. — Еще не вечер, вдругпередумаешь.

— Это вряд ли, — заверила я и улыбнулась. От моейулыбки его заметно передернуло, и к своему столу он вернулся явно не в духе.

Через несколько минут все пятеро покосились в мою сторону,сдвинули стриженые головушки ближе друг к другу и принялись совещаться, то идело поглядывая на меня с веселым озорством. Я вздохнула и от души пожелаласебе не ошибиться: если в ресторане отсутствует мой предполагаемыйангел-хранитель, мне придется ох как несладко. Кстати, ох как несладко — ещемягко сказано. Но что сделано, то сделано, как говорил один мой знакомый —когда карты на руках, надо играть.

Я еще раз оглядела зал: приметив интерес ко мне ребят уокна, публика старательно избегала смотреть в мою сторону. Что ж, я их понимаю,по-моему, это даже разумно.

— Еще что-нибудь? — спросил официант, возникаяиз-за моей спины. В лице его читалось желание скорее получить по счету, пока яеще в состоянии расплатиться. Настроение у меня было не из лучших, и облегчатьему жизнь я не спешила, всем своим видом демонстрируя, что никуда не тороплюсьи вообще намерена встретить здесь свой пятидесятилетний юбилей. Он здоровоогорчился, но кофе принес.