последний раз она вдохнула его запах, и в этот момент ее сухая морда показалась наблюдающей за матерью Грозе необыкновенно старой. Веки ее стали тяжелыми и самопроизвольно упали, погрузив ее в сладкие объятия тревожного сна. К своему несчастью, волчица не могла понять, что произошло с ее сыном. Все, что ей оставалось, — скорбеть, пока это позволяет время, а его всегда не хватало. Нужно было продолжать путь. В двух милях от старого логова Белая охотница нашла след человека, который огибал болото. Целая вереница отпечатков резиновых сапог тянулась от края коряги до начала спасительного островка земли. Других доводов в пользу смены места жительства не потребовалось. Волчица решила увести малышей, едва вставших на четыре лапы, к месту, где когда-то жила старая медведица, которая накануне издохла от старости. Ее тушу, опиравшуюся на сломанный куст малины, волчица нашла во время очередной ночной охоты. Раз есть медведица, значит, где-то расположена ее берлога. Белая волчица никогда не была привередлива в выборе жилищ.

Прошло около получаса, прежде чем семейство оставило серого волчонка. Теперь он навсегда принадлежал тайге.

Путь они продолжили уже ближе к полудню. Солнце лениво покачивалось на небе, безразлично наблюдая со своей высоты за плетущимися волчатами. Они всё еще испуганно жались к матери, будто несмышленые неоперившиеся цыплята, внезапно потерявшие наседку в курятнике. Выражение на их мордочках было жалким, их маленькие мокрые носики то и дело сопели и фыркали, когда они наступали на лапки друг другу. Никто не хотел отбиваться от лапы Белой волчицы, ведь там, где ее нет, живет чудовище, которое душит волчат. В суматохе не был замечен виновник смерти одного из сыновей охотницы, поэтому волки шли быстро и осторожно. Звуки пробудившегося леса будоражили воображение Грозы. Волчица с любопытством вертела головой, а когда запрокинула ее к куполу из хвои и веток, то заметила в нем шуршащие яркие меховые шкурки. Она прежде не видела столько рыжих беличьих хвостов, сопровождавших путников вдоль высоченных сосен. Зверьки никак не хотели прекращать преследование, будто бы потешаясь над коротенькими волчьими ножками и большими головами, непропорционально опережавшими рост тела. Они смеялись над маленькой Грозой, то и дело перескакивая всё ниже по веткам. Самые смелые из бельчат даже лезли вниз по стволам, с интересом всматриваясь в неказистых детенышей. Один рыжий бесстыдник подобрался настолько близко к волчатам, что взбежал на ветку, которая под тяжестью шишек нависла прямо над чуткими ушами Белой волчицы. Охотница давно заметила белок и при других обстоятельствах обязательно переловила бы половину из них, проглотив их вместе с мягкими шкурками, однако теперь волчица спешила. Поэтому наглеца пришлось оставить в покое. Белая волчица прошла мимо, сделав вид, что не заметила бельчонка. Гроза же не могла отвести глаз от этого существа. Она пока не могла связать воедино вкус материнской мясной отрыжки и теплое тело зверька, но что-то подсказывало ей, что зря они оставили неосмотрительно болтавшегося на еловой ветке детеныша. Она не скоро смогла избавиться от мыслей, роившихся в ее голове.

Темный хвойник постепенно сменялся густым смешанным лесом, все чаще на пути стали попадаться тонкие березы и осины — вкрапления в вечнозеленом царстве. Под ногами больше не хрустели хвоинки, однако их запах, такой мягкий и родной, еще долго оставался на лапах у путников. Белая волчица чувствовала, что идет в нужном направлении и место, которое она ищет, должно быть совсем близко.

Ее длинную клиновидную морду щекотал легкий приятный ветерок. Волчица подставляла ее потоку воздуха и довольно прикрывала уставшие глаза. Она вспоминала о днях собственной юности в березовой роще, где вся стая хлопотала над воспитанием неуемных волчат, жадно ловивших каждый солнечный луч и стремившихся улизнуть в большой мир за пределами безопасных «яслей». Эти дни, не обремененные заботами и переживаниями, прошли. Белая волчица пришла в этот мир с громким писком и до сих пор сохранила боевой дух. Лишь благодаря ее исключительной стойкости пятеро из ее волчат сейчас выходили из темной чащи к купающемуся в сиянии полуденного солнца лугу. Она шла с кошачьей осторожностью, мягко переступая с лапы на лапу. Треугольные уши волчицы ловили любой шорох, моментально обращаясь в его сторону. Ее поджарое тело было напряжено, тугие мышцы перекатывались под натянутой кожей. Волчица хорошо знала, чем опасно открытое место. Ее выводок больше не скрывали косматые ели и гигантские сосны, напротив, в густой зеленой гриве луга их шкурки, окончательно утратившие щенячий темный оттенок, выглядели броско. Особенно в зарождающемся весеннем безумии выделялась серебристая шкурка Грозы. От матери она унаследовала светлую шерсть, однако в нее будто вшили сотню серебряных нитей, бесстыдно горевших на солнце. Если бы она была драгоценным камнем, то искушенный ювелир не сразу бы понял, сколько во сколько карат он бы измерил столь необычный и красивый камню.

Гроза не знала опасностей, скрывавшихся в местах, куда вела их мать-волчица, поэтому они ее не пугали. Малышка весело шагала вперед на неуклюжих лапках — непослушных палочках. Все ее тело росло вкривь и вкось, совершенно не волнуясь, будет расти хвост или только правая лапа.

Маленькая волчица рассматривала странные деревья, все чаще рябившие у нее перед глазами. Пятнистые березы не укладывались в ее маленьком мире, от них не пахло ни шишками, ни хвойником. Их запах был совершенно ненавязчивым и едва уловимым, а почки вообще росли совершенно удивительным образом: они свисали с полуголых ветвей, точно ленточки в волосах у танцовщицы. Березы показались Грозе очень тонкими и слабенькими, поэтому она не упустила шанса отойти от хвоста матери и тут же оторвать кору, вцепившись острыми зубами в податливый молодой ствол. Ей достался маленький шматок древесины, который она яростно оберегала от братьев и сестер, считая своим прямым долгом защищать свою находку и тащить ее, пока хватит сил. Стоит заметить, что кора надоела волчишке уже от силы через десять минут. Она выплюнула ее и раскрыла пасть, когда прямо, как ей показалось, из-под земли в воздух взмыла маленькая птица и тревожно закричала. Волчья вереница подняла полевого жаворонка, неприметного жителя местного луга. Эта храбрая птица с забавным хохолком и пестрыми крыльями зависла над головами нарушителей спокойствия и в чем-то их отчаянно упрекала. Гроза попробовала пробежать к тому месту, откуда, как ей показалось, поднялся жаворонок, но мать клацнула зубами прямо перед ее носом и зарычала, усмиряя ее пыл. Исследования подождут. Белая волчица все еще искала глазами убийцу ее ни в чем не повинного сына. Он был рядом, она чувствовала это.

У луга, на который заходили волки, не