не успел перекусить ей горло, а значит, она — счастливица! Волчица радостно ухмыльнулась, представив, что больше никто не посмеет забирать ее еду и вести ожесточенный бой за каждый сантиметр около живота Белой волчицы, он больше не сможет ее укусить, ведь щенок мертв! Он совершенно точно болтался в зубах ее храброй матери, а затем она, вероятно, унесла его в кусты. Все!

Прошло уже больше двух часов, но волчица все еще не осмеливалась приближаться к волчатам. Она чуяла опасность в воздухе, настолько ужасную, что ноги начинали дрожать, а зубы скрежетать от страха. Ей удалось пойти в обход и добраться до логова старой медведицы, однако внутрь она не пробралась. Пещера насквозь провоняла собаками. Где собака — там и человек, худший из врагов волка. Белая волчица с малых лет запомнила, что его нужно обходить тремя болотами и ни за что не оставлять следов. Он, может быть, и глупый, но обладает орудием, против которого любые клыки и когти бессильны, — ружьем. Волчица, конечно же, не знала значения этого слова и была далека от понимания механизма его работы, однако со свинцом в теле была знакома лично и видела, как звери от него погибают. Ей приходилось наблюдать сцену смерти своей бабки — Серой, когда та, внезапно захромав, отстала от волчьего строя и под гром выстрела распласталась на земле. С того дня Белая волчица теряла самообладание, едва заметив следы человеческого нахождения в лесу. Уроки, данные ей отцом и матерью, не прошли зря. Она точно знала, что пора уводить волчат вдоль ручья вниз по течению, в неизвестность, отправляться на поиски нового логова. Медвежье не годится, раз неподалеку рыщет человек, у него много собак, их следы еще не успели затвердеть на свежей грязи. Хищница давно кружила вдоль лесной границы, однако не решалась приблизиться к волчатам вплотную. Их, маленьких, точно не заметят, а вот ее — белоснежную тень — обнаружит даже полуслепой крот. Волчица металась из стороны в сторону, яростно хлеща себя хвостом по бедрам и прислушиваясь. Ничего, кроме привычного шума ветерка и щебечущих птиц. Вдруг раздался отдаленный гром, а затем за ее спиной, над перелеском, за которым лежало небольшое озеро, поднялись утки и тревожно закрякали. Белая охотница мгновенно обернулась и уставилась на птиц, впившись в них немигающим взглядом. В синем, почти цвета берлинской лазури предзакатном небе птицы сбились в клин, и не успели они отлететь за границы берез, как два селезня камнем упали вниз от двух леденящих кровь выстрелов. Белая волчица ощетинилась от кончиков ушей и до хвоста, клацнула зубами и, сделав ловкий разворот, бросилась через поле прямо к своим детям. Ее больше не заботили незащищенность местности и любые предосторожности. Все, что было прежде, теперь не важно. Бежать! К реке, воде, что прячет следы и запах! Человек. Он рядом. Волчица слышала его голос в двух выстрелах и учуяла беду. От ее собственной шкуры разило страхом, который вмиг разбудил задремавших волчат. Они поспешно поднялись на лапы и вопросительно смотрели на взъерошенную мать. Белая волчица действовала решительно: схватив в зубы первого попавшегося щенка, она погнала остальных обратно в березовую рощу. Компас, встроенный в ее генетический код, действовал безошибочно и указывал путь к спасению. Оставалось выиграть время у глупого человека.

Маленькие лапки волчат сбились в кровь от бега по камням, они едва поспевали за белой молнией — своей матерью, то и дело переходившей на рысь, чтобы подождать отстающих. У Грозы были самые быстрые ноги из выводка, но даже она с большим трудом гналась за хвостом Белой волчицы. Он служил малышке маяком и главным ориентиром, ведь весь остальной мир слился в неразличимую массу пятнистых берез и просветов между ними. Она тяжело дышала, иногда задыхалась, но глотала пастью воздух и двигалась за виляющим хвостом. Гроза забыла о больных лапах, о крови на их подушечках, о камнях, которые попадались по дороге. Малышка училась у матери панически бояться выстрелов и обращаться в бегство сразу после грохота. Она попыталась понять, от чего они спасаются, но быстро оставила эти попытки. Ей попросту не хватало кислорода на то, чтобы размышлять на бегу. Волчишка перескакивала через канавы, палки, которые лезли ей в морду, точно так же, как когда она играла с братьями и сестрами. Только вот теперь все не понарошку. Как хорошо, что малому волчонку не дано осознания Белой волчицы, она бы тогда точно умерла от страха!

Впереди показался крутой спуск, и волкам пришлось снизить бешеный темп. Пошли бодрой рысью. Поначалу волчата неуверенно мялись на вершине холма, но предостерегающий визг матери напомнил о необходимости такого сложного путешествия. Первой со склона покатилась Гроза, отчаянно тормозя передними лапами и едва ли не кубарем преодолевая первую в жизни высоту. Преодолев испытание, малышка шлепнулась на бок, но потом встала и гордо встрепенулась, демонстрируя матери свое бесстрашие. Гроза распушилась, точно птица на морозе, она стала походить на причудливый снежный шар с ушами, покрытый репьями и грязью. Следом за ней, по уже накатанной дорожке, спустились и остальные. Внизу пролегало узкое русло неизвестной северной реки, умиротворенно шумевшей в низине. Речка была не очень широкой, взрослый волк без проблем преодолел бы ее, но для волчат эта вода была новым испытанием. Гроза восхищенно всматривалась в глубину реки, где виднелись темные глыбы, когда-то упавшие с горных склонов. Над ними в лучах уходящего солнца проскальзывала сильная рыба, так и манившая в свое подводное царство юную искательницу приключений. Под жирной рыбиной проскользнуло еще с десяток мальков, которые напомнили волчице муравьев. С последними в ее жизни уже был связан неприятный эпизод, поэтому она поспешила отползти от кромки воды, пренебрежительно фыркнув. Ей не хотелось идти вперед, пересекать реку, ведь берег был так далеко! Гроза с тревогой наблюдала за тем, как ее мать смело заходит в реку; все глубже вода и дальше дно, в какой-то момент Белая волчица не смогла его нащупать и на секунду скрылась под водой, оступившись. Волчата жалобно завыли. Они не понимали, почему их мать исчезла в странной луже. Когда они по неосторожности ныряли мордой в воду, то непременно весело в ней валялись и играли, но эта река отличалась глубиной. Это была большая опасность, не лучше злобной лисицы или хорька. Появление промокшей насквозь Белой волчицы над водой вызвало шквал криков и счастливых визгов. Она смогла переплыть речку. Волчица с трудом выбралась на глиняный берег: ее лапы скользили по грязи, постоянно разъезжаясь, но, сделав толчок