— Ага, — улыбнулся дядя Жора, почувствовав поддержку с неожиданной стороны. — Так вот… о чем я говорил… Одному проще! Свобода! Захотел — на охоту, захотел — на рыбалку… Захотел выпить — тоже можно!

Мы с Викой поняли, что поговорить дяде Жоре особенно не с кем (таковы издержки вольного образа жизни), и, аккуратно переглянувшись, решили его не перебивать.

Хотя спросить о пропажах людей очень хотелось. Актуальная для нас тема.

— Рыбы тут — тьма! То, что я сейчас поймал — одно баловство… если на сома закинуть, то такого поймать можно! С человека размером, а то и больше! Главное, чтоб леска была толстая, и к дереву хорошему ее привязать, не к пеньку! Пенек утащит! Один идиот, нехорошо так говорить, но как его еще назвать, на сапог ее намотал, дескать, как потащит, так узнаю! Ну и узнал, когда в реке оказался. Хорошо, что нож был с собой, разрезал ее, а то бы все — утопленник!

— Ужасы какие ты, дядя Жора, рассказываешь, — покачал головой я. — может, оттого люди и пропадают, что их рыба в реку утаскивает?

Тот скривился.

— Не, рыба — это одно… а энто совсем другое! Тут, бывало, бомжи в лесу жили — рыбой промышляли, грибами… летом нормально даже в шалаше существовать можно… а потом рраз — и пропали!

— Может, уехали?

— Не… больно много крови оставили… все в крови было, мне участковый говорил! Забрало их что-то! На месте жрать не стало, до логова дотащило, там только. И еще много людей исчезло! Даже местные! Особенно, кто пьющий. Пойдет в лес, и не вернется. Даже несколько охотников пропало! Ружье, получается, не спасает! Хоть я сам без ружья не хожу. С ним спокойнее.

— А полиция что говорит?

Жора развел руками.

— Да что она может сказать? Ничего! Вот, ничего и не говорит. Ищет как бы! А так — нет тела, значит, нет дела, вот и все! Люди всегда в лесах пропадали, не будешь за каждым километры прочесывать. Ну а бомжи и вовсе никому не нужны. А нечисть тут видели, и не раз. Животных странных. И людей — маленьких, как гномики, но злых!

— И ты видел?

— Я? Не, я не особо, врать не буду… издалека пару раз — да, а вблизи — нет.

— Говорят, тут хутор есть неподалеку… — я решил осторожно подойти к интересующему меня вопросу.

— Есть. Заброшенный. Рядом с болотами. Болотные цветы вокруг него растут! Красивые, таких больше нигде не видел! А сам хутор нехороший. Там давно-давно убивство было, и стало место нечистым. Обосновались там злые силы. Странные крики оттуда доносятся… Наши туда не ходят! А городские вроде заезжают, дом крепкий, стоит и ничего с ним не случается.

— Охотники?

— Да, какой-то охотник непонятный. Только его и видели. Ездит на «Ниве», на такой же, как у тебя.

— Может, это он и есть? — решила пошутить Вика.

— Неееее, — заулыбался Жора. — Ваш друг молодой, в плечах широкий, а тот мужчина в годах, худой, и лицо у него злое, а руки будто в ожогах… Я, правда, его не видел, но говорят о нем так.

Я на секунду прикрыл глаза. Так. Мы на правильном пути. Все сходится. Низов обитает именно здесь.

— А как же он не боится в нечистый хутор ездить?

— Кто его знает! Но до него многие туда заглядывали… и кто-кто из них уже на том свете, или вообще неизвестно где — пропали, и с концами!

— Нам нет дела до того хутора. Мы посидим, отдохнем, попьем винца, половим рыбку и уедем. А с нечистью пусть участковый разбирается. Он за это зарплату получает.

Жора поднял палец вверх.

— И правильно! Времена неспокойные, лазать по лесам лучше не стоит. Но и на рыбалке может случится всякое! Микола в миле отсюда, ближе к деревне, забросил удочку, и схватило крючок что-то тяжелое. Подумал — сом или лещ огромный, но какое-там! Утполенника вытащил на берег, а крючок у того прямо изо рта торчал! Вот как! Микола после энтого малость умишком тронулся, заикаться начал. Вот как бывает!

— Все, я пошел! — добавил Жора. — А то до ночи так болтать можно!

Он пересыпал рыбу в непромокаемый мешок, кинул его в рюкзак, помахал нам рукой и удалился в направлении деревни.

— Все верно рассчитали, — сказал я. — Низов действительно там. Но для начала нам нужно изобразить выехавшую на пикник парочку.

Мы поставили маленькую палатку (не уверен, что будем спать в ней — от дождя она защищает, но подобраться к ней незамеченным может кто угодно), забросили удочки (пока без наживки, просто для отвода глаз), и развели маленький костерок, на котором тут же пожарили сосиски.

— А так-то здесь ничего, — сказал я, откинувшись на спинку туристического стула (мы их захватили из дома). — И еда вкуснее на свежем воздухе. Надо иногда выбираться на природу.

— Очень надеюсь, что на крючок не попадется очередной утопленник. Это нарушит нам все планы.

— Будем это? — я достал из сумки бутылку белого вина. — Хотя нам сегодня лучше все-таки быть трезвыми.

— Лучше, но давай выпьем. Сколько там в нем градусов…

Сосиски с вином оказались просто божественными. Сразу ушло напряжение и переживания по поводу предстоящего дела. Все будет хорошо, понял я. Не знаю, почему, но именно так и будет.

Скоро настал вечер. Темнота на реке приходит быстрее, чем в городе, где зажигаются тысячи фонарей и окон. Я вытащил маленькую резиновую лодку и быстро накачал ее от автомобильного аккумулятора. Хотел сплавать к хутору один, но теперь передумал. В одиночестве Вику тут не оставлю. Места все-таки глухие и дикие. Со мной будет безопаснее. Хотя пока что ничего необычного здесь не замечал, даже пару раз посмотрев при помощи «колдовского видения».

Я окунул руку в воду — теплая, будто кипятильник только из нее вытащили.

— Кстати, почему бы не искупаться, — произнесла Вика. — Все-таки на речку поехали.

— Ты захватила купальник? — поинтересовался я, очень надеясь на отрицательный ответ.

— Надо же, какой ты стал ханжа, — засмеялась девушка. — Нет, не захватила. Но уже темно, а свет мы включать не будем.

— Ну хоть немного? — взмолился я, снова решив подурачиться.