Фродо вгляделся и, к своему изумлению, обнаружил насовершенно гладкой прежде внутренней поверхности ясно видимые письмена,начертанные тончайшими штрихами. Впрочем, нет, первое впечатление обмануло его.Знаки словно проступали огненно из глубины Кольца.

– Я не могу прочесть, - едва слышно произнес Фродо.

– Не можешь, - жестко подтвердил Гэндальф. - Зато я могу.Руны древние эльфийские, а язык - мордорский. Не надо ему здесь звучать. Япереведу для тебя надпись на Всеобщее наречие. Слушай!

«Чтобы всех отыскать, воедино созвать

И единою черною волей сковать…».

Здесь только две строчки из древнего заклинания, слишкомпамятного по эльфийским преданиям:

Три - эльфийским владыкам в подзвездный предел;

Семь - для гномов, царящих в подгорном просторе;

Девять - смертным, чей выверен срок, и удел.

И одно - Властелину на черном престоле.

В Мордоре, где вековечная тьма:

Чтобы всех отыскать, воедино созвать

И единою черною волей сковать.

В Мордоре, где вековечная тьма.

Маг замолчал, а потом продолжал медленно, глухим голосом.

– Это - Кольцо-Владыка. Это оно призвано сковать всех черноюволей. Это его потерял Враг много веков назад, утратив вместе с ним большуючасть своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он недолжен его получить.

Фродо сидел ни жив, ни мертв. Ему уже виделась ужасная длань,занесенная с Востока как грозовая туча, готовая накрыть и его, и Шир, и весьэтот весенний мир.

– Но как же… - он запнулся, голос вдруг перестал емуповиноваться, - как же оно мне досталось?

– А-а, - протянул Гэндальф, - это длинная история. Начало еетеряется в Черных Годах, а память об этом времени осталась только у Мудрых.Если бы я решил рассказывать тебе все, нам и до зимы не управиться. Вчера яговорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал ивернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призракомпроходит по краю самых древних ваших преданий. После каждого поражения Мракменял обличья и разрастался вновь.

– Лишь бы теперь этого не случилось! - не сдержался Фродо.

– Мне тоже этого не хотелось бы, - согласился маг, - как нехотелось, уверяю тебя, всем, жившим под угрозой Мрака раньше. Только ведь ихжелания не спрашивали. Мы не выбираем времена. Мы можем только решать, как житьв те времена, которые выбрали нас. А наше с тобой, Фродо, время чернее день отодня. Враг быстро входит в силу. Пока планы его зреют, но когда настанет ихсрок, нам придется туго. Нам пришлось бы очень туго даже без этой роковойнаходки… - Он показал глазами на Кольцо. - Оно нужно ему. Вернув утраченнуюмощь, он станет непобедим, тогда не устоят последние наши оплоты, и все землискроет Вторая Тьма. Ему очень нужно это Кольцо. Три Кольца, светлейшие из всех,эльфийские владыки укрыли от Врага, он даже не коснулся их. Семью владелигномы. Три из них Враг обнаружил, четыре сожгли драконы. Девять Колец онподарил смертным. О! Это были величественные и гордые короли. С тех пор они вловушке. Много веков назад попали они под власть Кольца и стали Призраками,тенями во мраке, самыми ужасными слугами Саурона. Много веков назад в мире впоследний раз видели Девятерых, но - кто знает? Мрак растет, могут вернуться иони. Ладно, хватит! - оборвал себя маг. - Не стоит говорить об этом даже такимчудесным утром в мирном и уютном Шире.

– Вот оно как, Фродо… - продолжал он некоторое время спустя.- Девять - у него. Семь - считай, тоже, кроме тех, которых нет. Три покаскрыты. Но они не интересуют его. Одно, только Одно ему нужно, то, котороесделал он сам, то, которое он наделил своей собственной огромной силой, котороевыковано для того, чтобы править остальными. Попади оно к нему в руки - тогдане устоять даже Трем эльфийским, а все, созданное с их помощью, придет взапустение.

Вот в чем ужас-то, Фродо! Он ведь думал, что Одно исчезло,что эльфы уничтожили его, ведь только так и должно было быть! И вдруг онузнает, что Одно нашлось. Теперь он ищет его, только об этом и думает. Оно -его величайшая надежда и наш величайший страх…

– Ну почему, почему его не уничтожили! - закричал Фродо. -Раз Враг такой могучий, раз Кольцо для него такая ценность, как же он потерялего? - рука Фродо стиснула Кольцо в кулаке, словно не желая отдаватьпротянувшимся призрачным щупальцам Мрака.

– Кольцо у него отобрали, - сказал Гэндальф. - Тогда эльфыне уступали ему в могуществе, к тому же многие люди были на их стороне, и какиелюди! В ту пору нуменорцы пришли на помощь Среднеземью. Вот уж эту главу издревней истории следует рассказать! Тогда тоже сгущался Мрак, но на его фонеблистала величайшая доблесть, богатырские подвиги, и блистали не напрасно.Когда-нибудь я расскажу тебе о тех днях, а может, тебе расскажут другие, ктопомнит их лучше… А пока скажу только главное: о том, как эта вещь попала ктебе.

Гил-Гэлад, Король Эльфов, и славный Элендил с ЗаокраинногоЗапада одолели Саурона в бою, хотя и ценой собственной жизни. Сын Элендила,Исилдур, отсек мечом палец Саурона вместе с Кольцом и взял его себе. ДухСаурона вынужден был бежать и долгие годы скрывался, пока тень его снова необрела форму в дебрях Сумеречья. Но Кольцо… Кольцо пропало. Исилдура на берегуРеки, возле Оболони, подстерегли орки. Весь отряд пал в бою. Сам же Исилдур,надев Кольцо, бросился в воду и ушел бы, конечно, ведь орки не видели его, нотут Кольцо соскользнуло у него с пальца, и туча стрел накрыла его… - Гэндальфпомолчал. - Там, в темных затонах Оболони, Кольцо исчезло из легенд и историй,кануло в небыль, но об этом знали немногие. Даже Совет не знал большего. И воттеперь, после долгих поисков и размышлений, я, кажется, могу продолжить историюКольца Всевластья.

Века спустя, но все равно очень далеко от твоего времени,жил на берегах Реки, на самом краю Глухих Земель, искусный, быстрый народец.Думаю, они вам родня, скорее Хватам, чем прочим. Воду они любили, строилилодочки из тростника, рыбку ловили… И была там семья одна, зажиточная,уважаемая и многочисленная. Заправляла всем суровая и мудрая бабушка. Одногонепоседливого отпрыска звали Смеагорл. Все-то ему интересны были всякие корнида начала. То он нырял в глубокие озера, то рылся под деревьями, то копалглубокие ямы и только наверх старался глаза не поднимать. Не нужны ему были нисолнышко, ни листва на деревьях, ни открытые всем ветрам вершины холмов.