– Слушай, а ты верно говоришь… Только как этого крота из норы выманить?

– Перебери всех, кто в курсе твоих дел.

Перепелевский пожал плечами:

– Да я планируемые сделки от руководства не скрывал, – пробормотал он. – Многие знали… И Сидохин, и Курченко, и ты… И в бухгалтерии… Сделки ведь требовалось обсудить.

Семен почесал в затылке:

– Трудно нам придется… Давай разберем все пошагово. Итак. Шаг первый. Давно ли ты брал на работу людей по протекции?

Максим задумался:

– Давно, но брал.

– Кого?

– Игната Сидохина.

Развалишин улыбнулся:

– По чьей именно протекции? Может, имело место внедрение? Имеются два пути: первый – когда агент выступает под собственной фамилией и работает, соответствуя имеющейся у него специальности. Второй – когда он трудоустраивается по поддельным документам, под прикрытием «легенды». Внедрение собственной агентуры к конкурентам – более сложный метод вредительства, чем обычный подкуп или шантаж, но, в отличие от завербованных информаторов, собственный агент намного надежнее и эффективнее в качестве источника конфиденциальной информации. Так чья была протекция, говоришь?

– Нашего спасителя, Егорова, – заметил Максим. – Ну, того, из госадминистрации. Сомневаюсь, что Сидохин выдал ему секреты фирмы. Егоров не стал бы…

Финансовый директор не дал предпринимателю договорить:

– Твой Егоров – большой любитель денег. Если конкуренты предложат ему солидный куш, он забудет о ваших прекрасных отношениях. Итак, Сидохин – первый подозреваемый. Больше ничьих протеже не было?

– Нет, – подтвердил Максим.

– А остальные откуда взялись?

Перепелевский развел руками:

– Сами приходили… или кадровое агентство переманивало их, обещая хорошую зарплату.

– Тогда шаг второй, – отозвался финансовый директор. – Знаешь ли ты о том, дорогой, что многие сотрудники предают интересы предприятия, где они трудятся, ради денег? Это назвается подкуп. Если Лепишеву удалось подкупить кого-нибудь из твоих сотрудников, значит, он весьма плодотворно поработал. Его подчиненные вначале выяснили степень осведомленности сотрудников фирмы о ее делах, потом собрали информацию о них: ведь надо точно знать, кому давать деньги, сколько, когда, через кого и за что конкретно. Из всего списка они выбрали самого подходящего кандидата, то есть недовольного темпами своего продвижения по службе, заработком, характером отношений с руководителем, а именно – с тобой, остро нуждавшегося в деньгах или просто алчного, готового ради наживы на любое предательство. Вспомни, кто сравнительно недавно просил у тебя повышения зарплаты, хорошей должности или просто денег в долг?

Перепелевский мучительно старался припомнить подобные случаи и наконец выдохнул:

– Никто. Это точно.

– Возможно, друзья Лепишева прибегли к шантажу, чтобы поймать рыбку на крючок, – предположил Развалишин. – А шантаж, как известно, бывает двух видов. В первом случае человека ловят на крючок, угрожая предать огласке компрометирующие его сведения. Во втором случае ему просто угрожают мерами физического воздействия, наподобие – взорвем твой автомобиль, сожжем дачу, похитим ребенка, изнасилуем дочь или жену, запугаем престарелых родителей… и тому подобное.

Шеф молчал. Развалишин встал и потрепал его по спине:

– Слушай, Макс, я сейчас для того так распинался, чтобы в твоих мозгах что-то включилось. Если мы имеем дело с шантажом, ты мог заметить, что у одного из твоих сотрудников резко менялось настроение или… Ну, в общем, ты понимал: с ним что-то происходит.

Перепелевский поскреб ногтями шею.

– Зинаида, – прошептал он. – Одно время она была неадекватной и многое путала в документах. Я даже предложил ей взять отпуск, потому что увольнять ее и терять хорошего работника мне не хотелось. Думаешь, она могла?..

– Вернемся – установим за всеми подозреваемыми слежку, – предложил Семен. – А в процессе слежки, вполне вероятно, еще кое-какие факты всплывут. И мы обязательно выясним, кто из наших доносит Лепишеву. Понимаешь, в таких случаях не очень-то заботятся о своей безопасности. Так что скрытое наблюдение за собственными сотрудниками может дать нам весьма любопытные сведения для размышлений.

Перепелевский слушал Развалишина и угрюмо думал, что такое наблюдение потребует сил и времени, которых у него уже почти не осталось.

– Это слишком долго, – сказал он финансовому директору.

Однако Семен развел руками:

– У нас нет другого выхода. Сам посуди, как еще мы вычислим крота?

Максим кивнул:

– Ладно, иди, я отдохну немного.

– Всего хорошего, – отозвался Развалишин.

Перепелевский закрыл дверь номера и, не раздеваясь, лег на диван. Он перебирал все возможные варианты, и только один показался ему самым подходящим. Перепелевский взял телефон и набрал номер своего верного пса, знакомого еще по временам действий криминальной группировки, – Валерия Свечкина. О том, что Свечкин давно работает на него, не знала ни одна живая душа. Максим не мог ввести его в штат фирмы, однако ему был нужен человек, выполнявший грязную работу, и Валерий получал от него в конверте хорошую зарплату за палаческие действия. Жестокий и бесстрашный, он обладал такими качествами, которые ценились на вес золота, и всегда был готов приступить к работе. Вот и сейчас Свечкин мгновенно откликнулся на звонок:

– Слушаю, босс.

– Чем занимаешься? – не здороваясь, поинтересовался Перепелевский.

– Ящик смотрю, – ответил Валерий.

– Оторваться от него можешь?

Убийца хмыкнул:

– Для тебя я готов на все.

– Вот и чудненько, – улыбнулся Максим. – Жду тебя через пятнадцать минут на набережной, у пивного бара.

– Обязательно буду.

В трубке раздались гудки. Перепелевский положил телефон в карман. Довольная ухмылка искривила его полные губы.

* * *

Свечкин никогда не опаздывал и к бару подъехал вовремя. Пиво в Андреевске было паршивым, и знакомцы заказали по кружке кофе, отдававшего палой листвой.

– У меня есть для тебя работа, – сказал Перепелевский.

Валерий хлопнул в ладоши:

– Давно бы так! А то я уже изнываю от безделья. И что же мне предстоит сделать?

Максим вкратце рассказал ему о своих планах.

– Развалишин предлагает вычислить предателя своими методами. Они заключаются в постоянной слежке за сотрудниками фирмы, – пояснил Перепелевский. – Однако меня это не устраивает. Сам посуди: перехват заказчиков и так сильно ударил по моей конторе. Еще парочка таких номеров – и мы разоримся.

Свечкин наклонил голову: