— Мне все равно. Ты ведь хозяин.

— Яичницу, — попросил я.

— Сейчас, — ответила она и через несколько минут подала мнетарелку с яичницей и беконом и пирог с чашкой ароматного кофе.

Кофе был отменный, яичница первосортная, а бекон как разтакой, как я люблю. Дафни с волнением смотрела на меня.

— Как я все это приготовила, Дональд?

— Все в порядке.

— Хорошее начало, — сказала она. — Может, я выдержу с такимже успехом и все другие испытания? Что я должна делать дальше?

— Ты останешься здесь, — сказал я, — приготовишь обед. Есликто-нибудь спросит, кто ты такая, говори — миссис Лэм. На обед возьмешьчто-нибудь в холодильнике. Здесь полно консервов. Я принесу свежего мяса.Телевизор в порядке — он поможет тебе убить время. Главное — что бы нислучилось, не уходи никуда. И не заговаривай ни с кем из соседей.

— Но, Дональд, если меня ищут, а я назовусь миссис Лэм…

— Сержант Селлерс простит мне сожительство, но не сокрытиесвидетеля. И никогда не простит мне того, что я у него из-под носа увелподозреваемую.

Что ты собираешься делать с этими деньгами в кейсе?

— Пока оставим их здесь, — ответил я.

— Это безопасно?

— Конечно нет.

— Может, пойдем в банк и…

— И что? — спросил я. — В документах напишут, что у нас естьсчет, на нем эти деньги? Самое безопасное место для этих денег — полицейскийучасток. Но как только полиция о них узнает, мы пропали. Позаботься о себе,пока я не приду.

Я вышел и оставил ее, удрученную и испуганную, в квартире.Как у всякого солидного сыскного агентства, у нас были разные механическиеизобретения, которые помогают в работе. Одно из них позволяет определитьместонахождение объекта. Если прицепить такую штуку к машине, за которой следишь,она будет пищать и таким образом облегчать сыщику работу.

Самое последнее изобретение в этой области — телеспоттер.Это прибор размером с небольшой приемник. Работает он на транзисторах.Телеспоттер помогает даже установить номер телефона, который набирают,например, в соседней комнате. Механизм действия этого прибора очень простой: нанего воздействуют различные электрические импульсы и в нем начинаетраскручиваться рулончик бумаги с цифрами от нуля до девяти. Как только номернабран, механизм снова готов к работе.

Я зашел к себе домой, проверил, как работает Телеспоттер,положил его в кейс и поехал в Монаднок-Билдинг.

В комнате 1624 за столом сидела та же самая женщина. Вприемной ожидало несколько человек.

— Вы давали объявление насчет аварии… — начал я.

— Да, но мы уже нашли свидетеля и, к сожалению… Послушайте,а вы не… Да вы уже были здесь и…

— Точно, — ответил я. — Я говорил с мистером Харнером ихотел бы опять с ним встретиться.

Она покачала головой:

— Боюсь, это невозможно. Мистера Харнера сейчас нет.

— Можно оставить ему записку?

— Не знаю, увижу ли я его в ближайшее время. Он то приходит,то уходит. Но я попробую.

— Когда вы увидите его, — сказал я, — скажите, чтолжесвидетельство — это уголовное преступление.

— О, я уверена, что он знает об этом.

— И, — продолжал я, — объясните ему, что есть еще такойтермин, как «склонение к лжесвидетельству», то есть подстрекательство к дачеложных показаний. Такие преступления караются по закону — за них сажают втюрьму. Пятнадцатого апреля именно «кадиллак», проехав на красный свет, сталвиновником аварии. К тому же этот случай разобрали задолго до того, какпоявилось ваше объявление в газете. Спросите, что он собирается делать?

Женщина смотрела на меня широко открытыми глазами.

— Вы сказали — до того, как появилось объявление? — сиспугом спросила она.

— Вот именно.

— Как вы это узнали?

— Я решил выяснить.

— Как?

— Поговорил с участниками происшествия.

— Ерунда какая-то! — сказала она.

Я ничего не ответил и ждал, когда она до конца осознаетсказанное.

— Но что я могу сделать?

— Мистер Харнер работает с вами, — ответил я. — Вы можетепотребовать у него объяснений.

— А дальше?

— А потом передадите их мне.

— А вы считаете, что имеете право требовать объяснений?

— Конечно. Я ответил на объявление. Я потерял время, аполучил одни неприятности.

— А, так вы считаете, что вас должны вознаградить за вашиусилия?

— Конечно нет, — ответил я. — Я пришел не за деньгами. Япришел за объяснениями. Я хочу получить их и рано или поздно, так или иначеполучу.

— Но это довольно странно, правда? — спросила она и подариламне свою самую ослепительную улыбку. — Я постараюсь связаться с мистеромХарнером, хотя мы работали вместе лишь временно. Но в ближайшее время я вряд лиего увижу. Вас интересует только…

— Только ясное объяснение того, что произошло. Я хочуубедиться, что здесь все законно, — сказал я.

— Что вы имеете в виду?

— Я хочу убедиться, что не было попытки склонения клжесвидетельству.

— Понятно.

— Мне будет очень неловко, если я вдруг расскажу полиции,что совершено преступление, а окажется, что всему этому есть логичноеобъяснение.

— Да, — холодно ответила она, — когда имеешь дело суважаемыми людьми, такие ложные обвинения ставят всех в очень неловкоеположение.

— Хорошо, — сказал я. — Вы знаете мои намерения. Я человекчестный, но все же требую объяснения.

— Кажется, вы потратили очень много времени, желая ответитьна наше объявление.

Я улыбнулся:

— Это правда. Я потерял слишком много времени и не хотел бытратить его еще и в «Беттер бизнес-бюро».

— Понимаю, — сказала она и подозрительно взглянула на меня.— Как мне найти вас. мистер Лэм?

— Скорее всего, мне будет удобнее самому связаться с вами, потомучто я, как Фигаро. — то здесь, то там.

— Но у вас ведь есть адрес?

— Да, — ответил я, — но меня часто не бывает дома. Я свяжусьс вами лично.

Я улыбнулся и вышел.