Но начальник исправительного учреждения почувствовал егоусмешку, раздражённо отодвинул писанину в сторону, бросил сверху ручку.

Китель его висел на спинке стула, рукава форменной рубашкибыли закатаны до локтей, под мышками расплывались тёмные пятна: денёк выдалсяжаркий.

– Видишь, какой хернёй приходится заниматься,лейтенант, – пожаловался он, глядя куда-то мимо Алексея. И почти безперехода спросил:

– Доставил?

– В целости и сохранности, – позволил себе намёкна шутку Карташ: захотел посмотреть, как отреагирует «хозяин». – До самыхдверей.

А начальник шутку насчёт целости и сохранности скушал,сказал только:

– Знаю, уже доложили. Молодец.

«А зачем тогда спрашиваешь…» – мельком удивился старлей.

– А что за хмырь с вами ехал? – продолжал «хозяин»с виду вроде как равнодушно.

Алексей пожал плечами:

– Попутчик какой-то, вместе с Марией Александровнойехал. Да ей лучше знать, вы у неё спросите…

Это был ещё один тонкий тактический ход с целью выяснить,какого ляда товарищ начальник мнётся перед старлеем как девка на танцульках –если шутка насчёт «целости и сохранности» прокатила, то уж фамильярность пройтину никак не должна, ну не тот человек Топтунов, чтобы болтать с подчинённым наравных…

Однако ж прошла и фамильярность. Что было и вовсеудивительно. Какого ж чёрта задумал старый лис? Неужели, мелькнула шальнаямыслишка, из Москвы амнистия пришла и его отзывают? Да нет, утопия, быть тогоне может…

В высшей степени подозрительного археолога он высадил возле«Огонька» – там днём и ночью тусуется люд, там ему и подскажут, где можно снятькомнатёнку.

И тут же обалдел ещё больше, аж дыхание перехватило.

Кряхтя, Топтунов наклонился к серому обколупанному сейфувремён покорения Северного полюса, выудил из его недр на свет божийопустошённую на половину бутылочку «Огней Шантарска» калибра ноль семь, двегранёные стопки цилиндрической формы – раритет, сейчас таких уже не делают – ипакетик фисташек. Потом, сказавши: «Сиди», – тяжело поднялся из-за стола,вознесясь своим нехилым ростом почти под потолок тесного кабинетика и чуть лине заполнив брюхом всё его рабочее пространство. Неторопливо обогнул стол,умудряясь сжимать выпивку-закуску одной лапищей, водрузил стопки на давешниедокументы про списанные полотенца и мрачно, с видом прокурора, зачитывающегосмертный приговор, плеснул по половинке.

Карташ изо всех сил старался оставаться невозмутимым, хотяпроисходящее было не просто из ряда вон, это было невероятно – чтобы начальникзоны самолично поил водкой какого-то простого вэвэшника в собственном кабинете,ни свата ни брата! Сохраняя каменное лицо, Алексей стремительно прокручивал вголове варианты. А не последует ли за водочкой разнос со срыванием погон?Скажем, узнал о золотишке, настучали о Дорофееве, о драке над Лысом овраге, илидочка что-нибудь такое наплела… Да нет, бред, бред…

Но поблагодарил, водку выпил интеллигентно, скромно закусилфисташкой. Водка разбитую губу, конечно, обожгла, но, к счастью, со стороны сиеповреждение организма заметно уже не было – равно как и фингал на скуле.Начальник же, не садясь, нависая утёсом над старлеем, кинул содержимое своейстопки в рот, тут же кинул следом орешек, хрумкнул – и всё это вместе,казалось, провалилось немедленно в желудок, минуя стадию глотательных движенийи скольжения по пищеводу.

– Ну, за то, что Машка приехала, – запоздалосказал он.

На это Карташ почёл за лучшее промолчать.

Нет, товарищи офицеры, разносом тут не пахнет. Тут что-тодругое…

Зона, где царствовал Топтунов, в отличие от подавляющегобольшинства прочих, была ни «красной» и ни «чёрной» – так, нечто среднее.

Относительно спокойная, с низеньким числом побегов, драк ипрочих убийств, инспекции и всяки-разны проверочные комиссии уезжали отсюдасытые, пьяненькие и довольные… Короче, на удивление тихая это была зона померкам не только сибирских просторов, но и вообще России-матушки. Каким манеромТоптунов, сменив на посту ушедшего на покой небезызвестного Климыча, добилсяпорядка, Алексей не знал, поговаривали, что между ним и тогдашними паханамибыло заключено своего рода соглашение, по коему вертухаи без нужды несвирепствуют, а заключённые ведут себя тихо и мирно, как и полагаетсяоступившимся, но встающим на путь исправления гражданам… А чего бузить-то,спрашивается, чего, спрашивается, ради? До нормальной цивилизации сотникилометров, а вокруг тайга, да сплошь и рядом такая, что десяток километровможно идти сутками, о чём напрочь забывают авторы многих «таёжных» романов ипускают героев через лес на скорости опаздывающего пешехода где-нибудь наКутеванова… В общем, правду ли говорили про соглашение или брехали, Карташубыло неизвестно, да он и не очень-то допытывался, потому как было напрочьнеинтересно. Неплохой мужик, явно из потомственных сибирских крестьян –смекалистых, хозяйственных, рассудительных и упрямых, которые и избу срубить, ина медведя с рогатиной, и самогончику литра полтора за вечер приговорить всегдабыли очень не дураки. Тем более, супруга его померла лет десять тому назад,замену благоверной так не нашёл – вот и погрузился с головой в «хозяйство»…«Хозяин», одним словом, бляха-муха.

– Давно я за тобой наблюдаю, старлей, – наконецсказал «хозяин». – Присматриваюсь… Службу знаешь, работаешь справно, вродебы честно, без подлянки. Мне такой и нужен. В общем, что я думаю… –Видимо, он пришёл к какому-то решению и стукнул дном стопки о стол. – Ты это,старлей, ты за Машкой пригляди тут, в общем. Девка она молодая, красивая, авокруг сам знаешь сколько по посёлку всякого сброда шатается… Короче,приставляю тебя к ней телохранителем и гидом. Ты, главное, запомни, – снеожиданным напором добавил он, собрав у переносицы кустистые брови, –телохранителем и гидом, и никем больше, уяснил, старлей? На куски ж порву.

Карташ медленно кивнул – в том смысле, что не дурак, понимаюи пальцем дочурку не трону, а про себя подумал: «Какого ж лешего ты её сюдапритащил, если тут одни шакалы обитают?» А Топтунов засопел вдруг и, будтоуслышав его мысли, спросил просто, запанибратски, как спрашивают: «Ты меняуважаешь?»:

– У тебя дети есть, старлей?

– Никак нет…

– Ну, тогда не поймёшь. У чертовки каникулы сейчас вуниверситете, а это, сам понимаешь, вечеринки, гулянки, танцы, водочка, хлыщикакие-нибудь шибко умные и до юного тела охочие… А тут на глазах всё ж такибудет. В общем, даю тебе отпуск на две недели… Хотя какой, на хрен, отпуск –это приказ, из тех, которые, как известно, не обсуждаются. Ты парень столичный,с образованием, манерам, опять же, обученный, не дашь девушке скучать. Тачкутебе выделю, все дела. Места вокруг какие – красотища, природа… ну да самзнаешь, что отроковице показать…

Алексей сидел прямо, будто оглоблю проглотил и контролировална лице каждый мускул.