Василиса медленно шла по улице. На подворье царском продолжался совет. Патриарх с представителями всех верований прямо там беседовал. Бояре обступили Хвостова младшего, внимательно выслушивая его рассказ о том, что в палатах происходило. Даже отец его не грозил никому своим посохом, а притих за спинами надо полагать бывших соратников. Пора пришла, видимо, место сыну уступать. Торговцы обсуждали что-то активно уже за воротами. Понять, кто из какой гильдии, было невозможно, так все перемешалось. А с небольшого расстояния за всем наблюдали обычные жители Городца. Наблюдали молча, без привычных шуток. Все помнили, что жрецы на базаре бабке Матрене отвечали. И все боялись услышать, что Елизар Елисеевич принял условия этих людей.

Девушка шла без цели, в очередной раз положившись на свое колдовское чутье. Это в первый раз Василиса не понимала, почему ее куда-то тянет. Сейчас же, осознавая причину этого состояния, она лишь гадала, куда и зачем приведет ее волшба, и как потом выбираться, если вдруг угодит в неприятности. Собственно, последняя мысль и заставила ее сбавить скорость. Ну и тот факт, что почти бегущая ученица Яги наводила на мысли, что где-то что-то случилось. А уж где и у кого, горожане додумывали сами. Так что меньше всего молодой колдунье хотелось, чтобы на следующий день по городу ползали дикие сплетни.

Ноги привели молодую колдунью к участку стены, за которым разбили свой лагерь жрецы неведомого бога. Поняв, что от нее требуется, Василиса поднялась наверх и, с разрешения караульного, принялась рисовать. Стрелец лишь пару раз скосился в ее сторону, после чего вновь устремил все свое внимание, на раскинувшийся внизу лагерь. Потому как службу еще никто не отменял. Что тут делает Василиса Ивановна, неизвестно. Может, порчу наводит, а может жениха высматривает взамен Константина, то ее дело. Воевода же лично здесь караул проверяет. Коли какое нарушение найдет, мало не покажется. А ну как отправит обратно в деревню, свиней пасти. Позора не оберешься. Лучше сразу в Итиль с камнем на шее, чем шутки соседские выслушивать, да укор в материнском взоре терпеть.

Собственно, стоило о воеводе подумать, как и сам он показался. Сначала стук сапог по стене возвестил о его приближении, а потом и сам появился.

– А, Василиса, – улыбнулся он девушке, которая совсем недавно была на совещании у царя. – Красотами любуешься, али по делу какому? Или воя моего в смущение вводишь?

Намеки воеводы заставили стрельца покраснеть, но более ничем он не выдал, что слушает этот разговор. Да и как не слушать, когда по уставу в руках пищаль держать надобно, а не уши затыкать.

– Да как сказать, Козьма Силыч, – усмехнулась девушка. – Вроде и не по делу, а вот что-то да привело мои ноги сюда. Значит, надобно мне тут находиться. Я еще не Яга в полном смысле этого слова, учусь. А уж зачем волшба человека куда-то приводит, о том только после ведомо становится. Глядишь, смогу чего про жрецов этих прознать, на лагерь их посмотрев. Что же до воя вашего, так было бы надобно, сделала бы так, чтобы он сам ко мне пришел, и смущать не надо.

После этих слов вой и вовсе цветом с раком вареным сравнился. Воевода краем глаза отметил это, но предпочел промолчать. Да и что тут скажешь. Ну, стоит на посту стрелец и стоит, а что при нем начальство разговоры ведет какие-то, это уже не его дело. Мог бы отойти, отошел бы, но права такого не имеет. Надо будет потом отметить мальчишку, пару лишних монеток к жалованию ближайшему добавить. Простившись с Василисой, он отправился дальше, а девушка снова вернулась к своим рисункам.

На этот раз она работала тщательнее. Пусть колдовство вело руку, оно не мешало прорабатывать детали. А иногда все ответы могли заключаться в мелочах. Но нет, ничего полезного, даже с учетом своих знаний, она не могла увидеть. Войско, причем численность его определить было сложно, грозовая туча с короной над ним, во главе облаченный в жреческие одежды мужчина на коне. Разве что обмундирование можно было установить – кожаные доспехи, редко у кого кольчуги, мечи, луки и стрелы.

Василиса довольно улыбнулась. Если это не шутки того самого неведомого божества, они уже получили важную информацию. А если вспомнить то, что рассказывали утром жрецы, да те картинки, которые девушка смогла сделать раньше, они знают слабое место вражеского войска. Да, они продвигаются быстро, если только на пути не попадается достаточно большого поселения. Но они вооружены примитивнее. Те же стрельцы имеют преимущество со своими пищалями. А еще у Московии есть пушки. И есть Змей Горыныч, который сможет обеспечивать прикрытие с воздуха. Ученица Яги довольно потерла ладошки. Вот оно, найдено. Осталось только определить, с какой стороны может подойти войско с таким вооружением. Явно не с Европы и не через земли Османов. Значит, надо ждать их с той стороны, которая в ее мире звалась Средней Азией. Собрав все свои рисунки, Вася побежала по стене в ту сторону, куда ушел воевода.

– Козьма Силыч! – преодолев приличное расстояние, закричала девушка, увидев широкую спину в сверкавшей на солнце кольчуге. – Козьма Силыч, подождите, прошу вас! Мне вам сказать кое-что важное надобно!

Воевода остановился, дожидаясь немного запыхавшуюся колдунью.

– Что дочка, что случилось? Обидел кто?

– Нет, что вы, – девушка пыталась отдышаться, попутно выискивая в бумагах последний рисунок. – Вот, кажется, я поняла кое-что.

Воевода принял у нее бумагу и принялся внимательно смотреть. По мере изучения шедевра батальной живописи лицо его становилось суровее.

– Василиса Ивановна, – наконец, посмотрел он на девушку, – уж не знаю, что ты тут намалевала, да только не до картин твоих сейчас.

– Подождите, – девушка немного отдышалась после внеплановой пробежки, и уже могла говорить спокойно. – Это не простой рисунок. Арина Романовна говорит, что как иные Яги через воду, карты, али шар прозревают, так я через картинки свои. Я не просто так рисовать пошла напротив лагеря жрецов. Я понять хотела, можем ли мы им хоть что-то противопоставить. И поняла, можем. Видите, у них в основном кавалерия, чтобы быстро преодолевать большие расстояния, обоза почти нет, стада гонят, да что найдут, то и используют. Ну и вооружение легкое. Поскольку нет у них большого обоза, то ни пушек, ни ружей они не знают.

– Погоди, сорока, – поняв, о чем толкует девушка, воевода снова принялся рассматривать рисунок, уже зная, на что внимание обращать. Постепенно на лице его проступала хитрая улыбка. – А и верно, девка, глаголешь. Нет у них ни пищалей, ни пушек. Вооружение как во времена Дмитрия Ивановича, что орде укорот дать мощный смог, когда пушки еще диковинками были. Если повезет, то первый их натиск мы выдержим, а дальше уже самим вражинам тяжко будет. Знать бы еще, откуда напасть неведомую ждать надобно.

– А что у нас на юго-востоке, там, где границы Османов да персов заканчиваются, а Монгол улуса еще не начинаются? – поинтересовалась Вася.

– Хм… – Воевода задумался, потом просиял, словно начищенный пятак.

– Ступай, Василиса Ивановна в приказ воинский, пусть дадут тебе карту. Скажешь, я распорядился. И рисуй на ней, как войско вражье идет. Глядишь, твоим колдовством узнаем, откуда саранчу эту ждать.