– И что ты хотел мне рассказать о моей матери? – заявила она стоило ей увидеть парня.

– Уходим отсюда! Быстро!

Никита срывался на крик. Он направился к Майе схватил за руку и попытался вытащить из пещеры, но она вырвалась.

– Ты хотел мне что-то сказать – говори здесь!

– Я ничего не хотел тебе сказать! Глупая, это была ловушка!

Никита, крепко держа Майю за руку рванул к двери-лику, но та захлопнулась перед его носом. Раздался громкий щелчок – Руся зафиксировала выход из своего желудка.

– Ну всё, это конец! – внутри у Никиты всё оборвалось.

– Зачем ты заманил меня в ловушку?! – Майя ждала объяснений.

– Это важно? Мы всё равно сейчас умрём. – его голос срывался в нервном смехе.

– Это всего лишь комната.

– Это желудок дома. Через двадцать минут он наполниться до верху разъедающей всё жидкостью, растворит всю еду и нас в том числе.

Майя направилась к двери и принялась пихать её ногой, подпирать её руками, кричать и стучать кулаками.

– Нас не услышат. Звукоизоляция.

Где-то далеко внутри стен послышалось журчание. На молочных кристаллах выступали капельки пота, они маленькими струйками стекали вниз, быстро образовывая лужицы. В воздухе запахло чем-то кислым.

Подошва кроссовок Майи начала плавиться.

– Не стой на месте. Лезем выше.

Никита взобрался на один из кристаллов и подал Майе руку. Майя нехотя схватила её, пытаясь подняться выше. Её нога соскользнула с влажной поверхности. Девочка полетела лицом вниз, готовясь удариться о кристалл щекой. Но Никита перехватил её, вовремя схватив за плечи. Его рука под тяжестью Майи чиркнула по влажной поверхности кристалла. Парень зашипел от боли. Тыльная сторона его ладони мигом покраснела, на ней выступили пузырьки от ожога.

– Как благородно – съязвила Майя.

Откуда-то из темноты послышался гул и вой. Оттуда с плеском неслась целая волна какой-то бурой жидкости. Майя зажмурилась и отвернулась. Но ничего не произошло. Жидкость застыла в воздухе будто остановленная временем. А вокруг Майи с Никитой образовался ореол света, исходящий от изумруда под футболкой Майи.

– А ты не такая уж и беззащитная, – пробормотал Никита с удивлением глядя на сияющий на шеи Майи камень.

Изумруд несколько раз мигнул и выпустил поток света. Руся недовольно заурчала, а все молочные кристаллы заходили ходуном. Руся издала протяжный рёв, дверь-лик открылась. Майя с Никитой кубарем вылетели в гостиную, подгоняемые потоком воздуха. Со всего размаха Майя ударилась о спинку дивана – от ударов изумруд не спасал.

Внезапно, всё вокруг затряслось с новой силой. В этот раз возмущалась не Руся. Это были толчки, тычки земли под ногами. Со стен на кухне попадали тарелки, оконные стекла затрещали, хрусталь на люстре задергался. Земля несколько раз извернулась, затряслась в конвульсиях, ухнула и успокоилась.

Со страху Майя забилась за диванный угол. Никита сидел на полу сохраняя спокойствие.

– Ч-что э-это б-было?

– Это Огневик. Огненный демон, который заточен внутри ядра. Когда он пытается вырваться на волю – происходит землетрясение.

– А что будет если он вырвется?

– Не вырвется – его держат тринадцать атлантов. Может упасть один, два, пять, семь… Но все тринадцать атлантов еще не падали разом. Это невозможно.

Кристаллы расцветают ночью

Майя бродила в лесу темной ночью. Со всех сторон её окружали корявые силуэты деревьев, судя по отсутствию листвы на их ветвях, был промозглый ноябрь. Майя слышала волчье завывания ветра, но холода не ощущала. Она не знала куда бредёт, не помнила, как здесь очутилась.

Ей навстречу шёл парень, его небрежные волосы были цвета меда, золота и сливочного масла с проблесками пепла – шерсть плюшевого мишки. Никита молча кивнул головой в сторону кустов, приказав, следовать за ним и не дожидаясь ответа, скрылся из виду. Майя пошла следом.

Продираться через кусты терновника было больно, но боли Майя не чувствовала. Кусты оставили на её оголенных руках тонкие красные полосы, которые местами кровоточили, но боль отсутствовала. Прошло не много времени, Никита с Майей выбрались на поляну к старому трехэтажному дому с двумя башнями-ладьями. Трещины оплетали его стены будто паутина, окна были выбиты. Никита поднялся по скрипучему крыльцу и открыл дверь. В дверном проёме стояла Гадюка. Её изумрудные губы светились зеленым на фоне бледного лица. Дамочка протянула руку и потянулась за изумрудом. Майя зыркнула на Никиту как на предателя и побежала прочь, обратно в сторону темноту леса.

Впервые за это время мертвую тишину прорезал голос.

– Ты всё равно отсюда не уйдёшь. Отсюда не уходят.

Он легко и протяжно свистнул. В глубине особняка раздался бешенный лай. За Майей погнались две собаки: одна большая черная и лохматая, другая маленькая и рыжая. Первую собаку Майя видела впервые. Собака остановилась перед девочкой и грозно залаяла, не давая сделать и шага, но не нападала. Майя развернулась вновь в сторону дома, желая потребовать от Никиты, чтобы тот отозвал собак…

И тут поняла. Собаки. Собаки. Не церберьеры. Майя крутила головой туда-сюда, пытаясь увидеть, где маленькая рыжая собака. Рыжая собака походила на Рона Катрины. За секунду до того, как Майя его обнаружила, он подпрыгнул на своих коротеньких лапках, раздулся как воздушный шар. Завис в воздухе. А затем со всей силы вцепился Майе в горло чуть ниже левого уха.

Майя отчаянно завизжала, схватилась руками за горло.

Она проснулась в своей кровати в особняке Руся в холодном поту. В утренних сумерках она могла разглядеть лишь силуэты предметов. Первое, что бросилось ей в глаза было одеяло, которое комом возвышалось с лева у шеи. Майя отчаянно отпихнула одеяло и схватилась за горло, но ничего не нащупала: ни крови, ни укуса.

Дверь распахнулась и в комнату влетела Катрина, за ней размеренным шагом, зевая и почесывая затылок Никита. Последний был явно не доволен, тем, что его разбудили. Майя поглубже спряталась под одеяло, опасаясь, что следом прибегут церберьеры. Церберьеров не было.

– Ей вторую ночь кошмары сняться. Надо что-то сделать!

– Я не буду с ней спать – скрестил руки на груде заспанный Никита – не проси. Она не в моем вкусе.

– Аналогично – возмутилась Майя столь вольным мыслям парня.

Катрина осмотрелась по сторонам и вновь увидела кристаллы угольно-черного цвета, разросшиеся вокруг кровати Майи. Никита их не заметил. Парень снова зевнул и отправился спать, закрыв за собой дверь.

Катрина улеглась на кровать рядом с Майей, накинув на себя плед.

– Понять не могу, кто разбрасывает ночью эти кристаллы? Никто посторонний не может пробраться в особняк, у Руси первоклассная защита. А в особо опасных случаях она может выпустить клыки и когти, которые плюются смертельно-опасным ядом.