– Ну здравствуйте, маленькие и розовые, – начал урок преподаватель.

– Почему «маленькие и розовые»? – уточнила Майя.

– Потому что поросята, – фыркнула Катрина.

– Бурик! – гаркнул командирским тоном Веромах. – Тащи ко мне первого пленного.

К профессору подскочил один из помощников, он внимательно оглядел пустой класс, явно для большего эффекта ожидания, и остановился на Катрине.

– О ВремеНика!

– Не ВремеНика, а можно просто Веромах Мастеров!

То, что Катрина писала мелом на доске крайне возмутило преподавателя.

– Вот учился у меня твой брат. Одной левой решал, а ты даже правой не можешь. У вас, у братьев и сестёр, всегда так: один умный, другой гуманитарий!

Катрина дописала уравнение и с триумфом посмотрела на учителя, показывая ему ответ на грифельной доске.

– Блестяще. – сухо сказал Веромах, разглаживая медные усы – Два балла. Когда твои дети придут к тебе с двойками – не ругай их. Гены еще никто не отменял.

– Какого апельсина… – Катрина не верила своим ушам.

– Это не уравнение, это урод. Сотри своего урода! – Катрина послушно стёрла с доски, – Вот правильно же писала! Правильно всё было! Вот так же! – возмутился профессор, вскочив с кресла и случайно сломав указку – точно так же вчера они проиграли. Гол почти был в воротах, но… – он скривился и в сердцах хлопнул ладонью по столу.

Веромах считал футбол единственным стоящем изобретением человечества за последние 4000 лет. Он болел за одну единственную команду, чье название вылетало из его головы. И пусть последнее время они постоянно продували, это не мешало профессору минералики и по совместительству под-африканскому вождю тайком прокрадываться на стадион и смотреть матчи, размахивая бело-голубым шарфом.

– Моих угликов и то учить чему-то легче, а они банан от бумеранга не отличают. Только с пальмы слезли, а уравнения как орешки щелкают!

Угликами и были помощники Веромаха. Они ничего не понимали из его речей, но стояли лучезарно улыбаясь, показывая пустому классу белые зубы.

Углики – так Веромах попросту называл членов своего африканского племени, хоть и не подразумевал в этом ничего расистского.

– Ужасно! Чудовищно! Вы – не дети! Вы – полное болото.

Веромаху было совершенно не важно, что Майю он еще опросить не успел.

– Когда-то Подземельный мир – это звучало гордо, а сейчас – он пренебрежительно махнул на Майю рукой, показывая, что она не достойна звания подземельца – пусть она ни в чем виновна и не была.

Углик Бурик подскочил к Майе и развязал зеленую лиану, которая сковывала руки и ноги девочки. Пока Майя плелась к доске, пытаясь придумать, чтобы такое соврать, и как не выглядеть полной дурой, Веромах разглогольствовал:

– Вот придет новый год, у нас будет класс не снегурочек, а снедурочек – Веромах вывел на доске новое уравнение, а Катрина охнула, явно негодуя – Давай, звезда Нижнебурга, решай. Посмотрим, с чего о тебе пол Подземельного мира говорит.

Катрина нерешительно подняла руку вверх, Веромах со скучающим видом, позволил ей ответить:

– Это же Нерешаемое Минералистическое Уравнение. Его не решал правильно никто за всю историю.

Веромаха не очень заботили слова Катрины. А Майя оказалась лицом к лицу с уравнением. Сложные цифры и иероглифы, название которых она не только не знала, но и просто в глаза ни разу не видела, ждали от нее правильного решения. Это было что угодно, но точно не математика, не алгебра и даже не тригонометрия. Рука девочки предательски дрожала.

– Так? – Майя знала, что сейчас услышит ругательство в свой адрес, поэтому заранее вжала голову в плечи и зажмурилась.

Веромах отодвинул Майю в сторону и пробежался глазами по решению, затем торжествующе заявил:

– Давно у меня не было таких учеников. Вот она – настоящая саламандерс.

Майя не стала поправлять Веромаха в том, что она человек.

Майя испуганно хлопала ресницами, тем временем Веромах зашагал по классу и начал объяснять что-то полупустому классу:

– Теоретически, после верного решения данного уравнения я должен буду раствориться в облаке золотой пыли и отправиться в собственное прошлое.

Катрина фыркнула.

– А практически… – сейчас увидим.

Веромах не успел ничего проверить. У него зазвенел на столе звонок-будильник.

– Итак, – голос профессора стал спокойнее, будто пару секунд назад в классе он играл роль сумасшедшего учителя, а теперь наступил антракт, – перемена. Майя останься.

Майя, ничего не понимая, стояла и хлопала глазами.

– Я не саламандерс – честно повторила Майя на всякий случай.

– Знаю – буркнул Веромах – ты будешь кое-кем посерьезней простого саламандерса, но пока тебе все знать рано.

«Не знает – буркнула Майя»

В последнее время ее постоянно окружали люди, которые предъявляли к ней требования, превосходившие ее возможности.

– Мы с тобой похожи. Мы оба потеряли дорогих нам людей и нуждаемся в них.

– Я никого не теряла – возразила Майя.

– Да неужели? – профессор посмотрел на нее поверх очков – а как же бабушка?

– Её… – Майя замялась – её больше нет… Гадюка… – Майя не смогла произнести, то, что хотела.

– На твоем месте, я бы не надеялся на то, что от Агнии можно так легко избавиться. Она умнее и хитрее всех ядоязыких вместе взятых.

– Кого потеряли вы?

Веромах помолчал:

– Сложно потерять того, кто сам сбежал по доброй воле. Пару лет назад, когда я работал над одним секретным проектом для Подземельного мира, я крупно поссорился со своим маленьким внуком. От меня сбежал десятилетний мальчик, который боялся белых мышей, грозы и своего отражения в темноте, а засыпал лишь с плюшевым бегемотом в обнимку и включенным на полную катушку светом. Я сомневался, что он ушел от под-антарктической лаборатории в лютую стужу дальше, чем на несколько километров, но до меня доходили слухи, что его видели в царстве Полоза. Мне туда дорога закрыта как хранителю правительственных тайн.

– Поиски не помогли? – Майя представила десятилетнего мальчика в пижаме, босиком бредущего по снегу и ей, стало его жаль.

– Была буря. В ту ночь снега и льда намело больше половины годовых осадков в том регионе. Я думаю, что дело было в перстне.

– В каком перстне?

– Нашей семейной реликвии. Этот перстень благодаря лавовому камню имел возможность зажигаться по щелчку пальца и управлять пламенем. Он тоже пропал у меня в тот вечер.

– Но я не следопыт. Я не в состоянии Вам помочь.

– Можешь. У тебя есть особые способности, коих нет у других существ – Майя закатила глаза, – а еще есть стимул. Я имею возможность проследить весь путь ядоязыких и найти все следы подтверждения того, что твоя бабушка жива. Ты поможешь мне найти моего внука. От тебя он скрываться не будет…