Теперь, когда Куяба так близка и соблазнительно доступна,куявы уже в бешенстве смотрели на неприступные стены. Хорошо видно артан,спокойно и уверенно прохаживаются по верху стены, чернеют огромные чаны,кипятят смолу. Можно рассмотреть груды тяжелых булыжников, все это посыплетсяна головы осаждающих. На вершинах башен суетятся мастера, нацеливают огромныесамострелы, способные посылать стрелы с копье размером. Такие летят впятеродальше и способны пробить вола насквозь, вот еще видно катапульты, эти швыряюткаменные глыбы далеко и точно.

Придон редко поднимался на городскую стену, на башни вообщекак будто брезговал, помнил, что лучшая защита – доблесть, а не стены, атеперь артане отсиживаются за стенами и не чувствуют в этом ничего зазорного…

Сегодня он поднялся, оставив телохранителей внизу, скрестилруки на груди и вперил неподвижный взгляд в далекую россыпь костров. Вяземайтприблизился, с беспокойством посматривая на юного и так быстро взрослеющеготцара. Придон смотрел в затянутое тучами небо без всякой ненависти, хотя сейчастам, за тучами, прячутся ненавистные отвратительные чудовища, холодные крылатыеящерицы непомерных размеров.

Драконы взлетают поочередно, но тучи им мешают точно так же,как Меривою и Франку, Огнивцу и Верену: одни не видят, что делается в городе, адругие не успевают прицелиться в изредка мелькающие силуэты.

Вяземайт остановился рядом и, глядя, как и Придон, накрасновато-оранжевую россыпь, проронил:

– Здесь осталось только два дракона. Не знаю, сколькоеще в Долине Иггельда, с теми справится Аснерд, а здесь… два. Если их убить,драконы перестанут ужасать мир! Одна из задач артан будет выполнена.

Придон ответил, не шевеля лицом и едва двигая губами:

– Творец мог бы их стереть с лица земли одним пальцем.

– Творец, создав нас, – сказал Вяземайтстрого, – перестал что-либо делать сам. Теперь все его дела обязаныпродолжать мы!.. Даже волки и медведи, что задирают сельский скот, –создания Творца! Но не драконы, не гарпии, не инеистые великаны, не гномы илиэльфы.

Придон кивнул, но лицо оставалось безразличным, а голоспрозвучал вяло:

– Да-да, они – порождения тех изгнанных ангелов,что восстали против Творца.

– Не восстали, – возразил Вяземайт. – Все вмире делается по его воле, так что против его воли восстать нельзя. Но Творецпозволил тем, кто был с ним не согласен… понял?

Придон покачал головой:

– Если честно, то – нет. Зачем это было нужно? Ну,облекаться плотью и спускаться на землю?

Вяземайт поморщился:

– Забыл свою молодость? Всегда кажется, что на местеродителей сумел бы умнее и лучше. А эти двести удальцов решили утереть старикунос. Показать, как надо!.. Вот и показали… Старость – прежде всегомудрость. Он знал, что зов плоти чудовищно силен. И обуздывать ее нужнотерпеливо. А эти сразу же попались в ловушку, сперва вступив в связь сженщинами, а потом и вовсе…

– Что «вовсе»?

– Понимаешь, ангелы, облекшись плотью, уже не могли изнее выйти, но все-таки умели ее менять. И они пользовались своим умением… Одинв облике коня овладел одной красавицей, и у той родился крылатый пегий конь,потом в облике лебедя овладел другой красавицей, та снесла яйца, из которыхродились поочередно сперва самая красивая женщина той страны, затем двабрата-близнеца, а потом и вовсе многоногая змея… В облике быка овладел другойкрасавицей, увез через океан… вернее, повез, но по дороге она утопла. Это отних, падших частиц Творца, пошли среди людей куявские непотребства, как то:мужчина с мужчиной, женщина с женщиной, те и другие с животными… У них не былотех нравственных законов, каких уже придерживались люди… наверное, первыми эти законывсе-таки приняли артане, так что и в непотребствах виноваты они, Первые. И отэтого на свет появились не просто звери – тех создал Творец, а именнотвари. Твари чудовищной мощи, ловкости и даже знающие магию! Их назвалидраконами, гарпиями, оборотнями, людьми ночи, духами Леса, Степи, Гор… Ну, асамые долгоживущие из них или даже бессмертные стали богами… Потом те, Первые,ушли…

– Сами?

Вяземайт пожал плечами:

– Никто не знает. Возможно, их истребили набравшие мощисущества, ставшие богами.

Придон подумал, покачал головой:

– Нет.

– Как не могут нас истребить, скажем, пара жуков, так ибогам не равняться с Первыми. Ну, которые восставшие ангелы.

В голове молодого тцара была жуткая убежденность, лицо намгновение полыхнуло неземным светом, затем застыло, но в глазах еще оставалисьискры огня, который был еще до создания земли и всего сущего.

Вяземайт сказал осторожно:

– Придон, я никогда тебя не спрашивал… Но ты знаешь отом мире очень много. Однако ты не из тех, кто гнет спину за книгами.

– Верно, Вяземайт, – ответил Придон глухо. –Но мы должны смотреть вперед. Одно хорошо, мы перебили здесь всех магов иколдунов, а по всей Куявии их не так уж и много. Так что стены Куябы, надеюсь,они не обрушат. Мы красиво сюда пришли! Красиво и уйдем… В небесные чертоги,где нам уже уготованы места.

– Не выполнив предначертания?

Придон сказал непривычно мягко:

– Не выполним мы, выполнят наши внуки. Артания будетвечно!.. По крайней мере – артанскость. Наш артанский дух, наша вера, нашадоблесть, наши честь и достоинство.

Вяземайт посмотрел в ночь на далекие бесчисленные костры. Ихстолько, и уходят за горизонт, что почудилось, будто звездное небо опустилосьна землю.

– Что можем выполнить мы, – сказал он сухо, –должны выполнять мы, а не кивать на потомков. Последних на земле драконовуничтожит Аснерд, если уже не уничтожил. Мы уничтожили колдунов, магов ичародеев… но остался еще один город, который мы не взяли… Да-да, Куявиязахвачена вся, но в перечне взятых городов нет знаменитого Родстана, второйстолицы Куявии! Там собраны самые сильные колдуны. Они укрыли свой городчарами. Наши отряды проходили мимо, не замечая…

Придон посмотрел в его суровое лицо, понял, кивнул.

– Отпускаю, Вяземайт. Не боись, мы справимся. А еслинет, то… мы ведь славно жили, верно? Мы не запятнали себя?

Вяземайт крепко-крепко обнял его. Так стояли некотороевремя, чувствуя горечь разлуки, возможно, навсегда. Вяземайт отступил на шаг,глаза вспыхнули жарким пламенем. Пошел нестерпимый жар, Придон закрыл лицо ладонью,а когда отнял, на месте Вяземайта кружился маленький смерч.

И только оставалось ощущение его твердых ладоней на плечах.

Вихрян пугал Антланца, Ратшу и всех выдвинувшихся впоследние месяцы военачальников куявского воинства страшным обожженным лицом,но, когда те слышали его скупую взвешенную речь, видели его фигуру, полнуюдостоинства, всегда проникались уважением и трепетом, которые уже давно неиспытывали к другим людям. Для Ратши самый страшный удар по уважению к богатыми знатным нанес князь Брун, с тех пор не встречалось достойного человека,которому бы поклонился, как младший старшему, как ученик учителю. В каждомвидна червоточинка, и только в Вихряне чувствуется странное внутреннеедостоинство, упрятанное глубоко, как жемчужина, что хранится за толстыми икрепкими створками, не допуская вовнутрь даже чужого взгляда.