Надо сказать, что многие люди имеют весьма вольное понятие овремени. У русского человека полдень – это промежуток с двенадцати дня до часу.Редко кто приходит на встречу точно в назначенный час. Иностранцы, столкнувшисьс этой особенностью россиян, как правило, изумляются до колик. Вот Гришка, мойуже упомянутый приятель, отправился в Германию, в университет, читать лекции.Он великолепный специалист – психиатр, но может работать и невропатологом.Сначала все у него шло нормально, но в воскресенье Гришка хорошо отдохнул вштубе[1], от души попил тамошнего нефильтрованного пива, поэтому в понедельникотправился на занятия просто никакой. Войдя в университет, он первым деломпонесся в буфет, где начал глотать кофе, то, что прозвенел звонок, собиравшийстудиозусов на занятия, Григория не смутило. В Москве профессура спокойнозадерживается, а переполненная аудитория ждет препода, не выражая особогонедовольства.

Теперь представьте себе полнейшее изумление Гришки, когда ончерез пятнадцать минут после урочного времени, войдя в аудиторию, обнаружилперед собой пустые столы. Помаявшись в одиночестве некоторое время (в Москвестуденты тоже могут припоздниться, а демократично настроенные преподаватели нестанут поднимать бучу), Гришка таки направился в учебную часть, где заявил:

– Группа в полном составе прогуляла занятия.

В ответ он услышал совершенно невероятную вещь. Инспекторподнял на лоб очки и выдал:

– Нет, учащиеся были на месте ровно в девять. Через триминуты, поняв, что вы, герр профессор, опаздываете, они сообщили об этомвопиющем факте мне и ушли самостоятельно заниматься в библиотеку. Вамобъявляется выговор, а из зарплаты будет вычтен штраф.

Гриша онемел.

– Сколько они ждали? – только и сумел спросить он, обретядар речи.

– Три минуты, – повторил куратор. – Вы очень задержались.

– Я вошел в девять ноль пять, – мигом соврал Гриша.

Инспектор покачал головой:

– Лекция начинается в девять, ровно, а не в девять нольпять. Согласитесь, это разное время. Кстати, если кто-то из этих студентов несдаст вам зачет, учебной частью сей факт может быть расценен как попыткаотомстить за жалобу.

Вернувшись в Москву, Гришка без конца рассказывал нам ослучившемся казусе и повторял:

– Нет, там нормальному человеку не выжить!

Теперь понимаете, отчего я, зная, что клиенту назначеновремя на одиннадцать, совершенно спокойно возился у рукомойника, несмотря нато, что часы показывали десять пятьдесят пять. Я не ожидал посетителей вближайшие полчаса. Еще никто из клиентов ни разу не явился вовремя. Опоздав,наиболее воспитанные смущенно бормочут:

– Извините, но вокруг такие пробки!

Конечно, следует ответить: «Выезжайте пораньше», – но я,естественно, молчу. Другие же клиенты даже не считают нужным приноситьизвинения, весь их вид говорит: скажите спасибо, что вообще к вам обратился.

В этот момент из прихожей донеслась бодрая трель. Я визумлении бросил взгляд на циферблат: ровно одиннадцать.

– Входите! – заорала Ленка. – Сейчас Иван Павлович прибежит,он моется, то есть бреется.

Я быстро стер полотенцем с лица мыльную пену и поспешил кклиенту. Если Ленку не остановить, она дальше продолжит рассказ о моих утреннихпроцедурах.

Возле вешалки стояла довольно молодая женщина, вряд ли ейисполнилось сорок. Незнакомка была стройной, с приятной улыбкой на лице, но мнене слишком нравятся смуглые брюнетки, не мой тип. Поэтому никаких особых эмоцийдама у меня не вызвала, просто в голове некий секретарь отметил: она явноследит за собой, небось сидит на диете и ходит на занятия фитнесом, и, похоже,у нее нет особых материальных проблем. На даме был элегантный темно-зеленыйкостюм из твида, самая подходящая одежда для апреля, в руках гостья держала дорогуюсумочку из кожи питона.

– Доброе утро, – приветливо улыбнулась она, – я ВалерияЕрмилова. Вы же, очевидно, тот самый Иван Подушкин, великий сыщик?

Я усмехнулся:

– Рад знакомству, только вы очень сильно преувеличиваете моиболее чем скромные способности, я вовсе не волшебник, всего лишь учусь инахожусь в подчинении у Элеоноры. Вот она истинный профессионал.

Валерия прищурила глаза:

– Вообще-то кокетство в основном женская черта. Не следуетскромничать.

Я улыбнулся и сказал:

– Прошу вас вперед по коридору.

Нора сидела за большим письменным столом. Если не знать, чтоу нее парализованы ноги, ни в жизнь не догадаться об инвалидности моей хозяйки.Меньше всего Нора похожа на человека, у которого есть физические недостатки.

– Присаживайтесь, – сухо-официально сказала она, – ирассказывайте, кстати, откуда вы про нас узнали?

Валерия на секунду растерялась. Может, она ждала иногоприема, милого светского щебета, чаепития, конфет и пирожных, а тут дама,которая мгновенно берет быка за рога. Я укоризненно посмотрел на Нору, на мойвзгляд, с людьми следует быть помягче, потактичней.

– Прочитала объявление в газете, – тихо сказала клиентка, –позвонила, и мне женщина по имени Лена назвала час.

Она замолчала.

– Если боитесь, что информация, озвученная в этом кабинете,дойдет до чужих ушей, то зря, – заявила Нора, глядя в глаза Валерии, – все,сказанное вами, умрет, не выходя из этих стен. Я владею агентством «Ниро», сюдакаждый день приходят со своими бедами самые разные люди, но ни один из них несможет пожаловаться, что была нарушена конфиденциальность. Что же касаетсяИвана Павловича, то он…

– Слепоглухонемой, – быстро добавил я, – с полнейшимотсутствием памяти. Услышу что – и мигом забуду.

Валерия улыбнулась:

– Ну, у меня нет постыдных тайн, хоть ситуация и неприятная.

– Слушаю вас внимательно, – нахмурилась Нора.

Валерия снова улыбнулась и начала рассказ.

Будучи студенткой, она выскочила замуж, как ей казалось, побезумной любви. Медовый месяц молодожены отправились проводить в Крым, купилипутевку в санаторий. Первая неделя прошла волшебно, потом у Виктора, Лериногомужа, случился насморк. Пустяковое недомогание, но оно уложило парня в кровать.Один день Валерия просидела около супруга, но, когда тот и на следующее утро невстал, разозлилась.