Надо сказать, что «Мамины блины», так называлось кафе, япредпочитала всем другим подобным заведениям в нашем городе, потому что толькоздесь чай подавали в фарфоровых чайниках, расписанных розами, чашки с блюдцемтоже были фарфоровые, а чай ароматный, не какие-то дурацкие пакетики, которыезаливают кипятком и суют тебе под нос, а потом ты ломаешь голову куда приткнутьэтот пакетик. В общем, данное заведение неизменно настраивало меня налирический лад и возвращало веру в грядущее везение.

Я твердо была убеждена, что здесь мне ничего не грозит.Здесь я даже ни разу ложку не уронила и никто не опрокидывал на меня чайник.Это был оазис покоя в безбрежном море невезения. Оттого-то я поначалу неиспугалась, когда вдруг звякнул колокольчик у двери, а вслед за этим мужскойголос рявкнул «всем на пол». Я повернула голову и увидела двух типов водинаковых водолазках и шапкахмасках на голове, они стояли плечом к плечу, тычаво все стороны пистолетами. Я с обидой подумала: «не может быть», в том смысле,что это могло случиться со мной где угодно, но только не в этом безопасномместе. Но случилось именно здесь и я едва не заревела от обиды. Говорю едва,потому что давно запретила себе заниматься этим неблагодарным делом, есликаждый раз реветь, так и будешь ходить с красными как у кролика глазами, хотякролики мне симпатичны, и все же…

Словом, я решила воздержаться от слез, затихла, расслабиласьи посоветовала себе не принимать происходящее близко к сердцу. К встрече стеррористами я была внутренне готова, ведь в последнее время средства массовойинформации принялись поминать их по сто раз на день к месту и не к месту. Еслиуж они завелись у нас, дураку ясно, меня им не обойти и я для себя решила, чтопри случае в панику впадать не буду и попытаюсь отнестись к ним как кбутерброду, упавшему маслом вниз.

Оттого в настоящий момент я лежала себе спокойно, в основномопасаясь одного: как бы здоровенный детина не отдавил мне ноги или руки,вертясь на месте, точно заведенный.

— Лежать тихо, — гневно восклицал он, хотя кроме негоголос никто не подавал. Второй тип рванул к кассе, протянул девушке-кассируполиэтиленовый пакет и рявкнул:

— Деньги, быстро.

С моего места открывался прекрасный вид, так как лежала янедалеко от двери и все кафе у меня было как на ладони, стоит лишь чуть-чутьприподнять голову, а я ее, конечно, приподняла: любопытство, ничего неподелаешь.

Девушка торопливо достала деньги и бросила их в пакет,сумма, судя по всему, была смехотворная. Я мысленно усмехнулась: не одной мнене везет, а потом и успокоилась, никакие парни не террористы, обычныеграбители, свистнут мои сто рублей (не мои — Светкины) и бросятся отсюда совсех ног. Хорошо, что здесь пол чистый, но плохо, что на мне белая блузка…«Ладно, все в пределах нормы», — философски рассудила я. Между тем, пареньзабрал деньги и шагнул навстречу дружку, который все еще топтался возле двери,держа всех под прицелом.

— Кошельки на пол, прямо перед собой, —скомандовал он.

Я охотно выполнила его приказ и только тогда заметила, что вглубине зала сидит себе дядька лет сорока, упитанный, веснушчатый, рыжий, спышными усами и ест блины как ни в чем не бывало. Надо сразу же пояснитьследующие два факта.

Блины здесь были знатные, в меню я насчитала двадцатьнаименований, лично я очень уважала «деревенские». Второй факт, рыжего язаметила не сразу, потому что сидел он сбоку от меня, а вертеть головойналево-направо команды не было, и лишь когда я полезла за кошельком… В общем,рыжий произвел впечатление. На предложение предъявить кошелек он никак неотреагировал, уплетал себе блины с таким видом, точно происходящее вокруг егоне касалось. Так как остальная немногочисленная публика по команде залегла (вкафе было человек десять), я решила, что рыжий член шайки, а возможно дажеглаварь.

Почему-то мне казалось, что он у них непременно за главного,хотя эти двое в масках, а он… Не успела я как следует пошевелить мозгами на сейпредмет, как выяснилось, что ошиблась.

— А тебя это что, не касается? — рыкнул один изграбителей, обращаясь к Рыжему. Второй между тем заглянул на кухню и выволокоттуда еще двух женщин, толстуху в белом халате и платке и девушку лет двадцатив переднике, то есть теперь весь персонал кафе оказался в зале вместе состальными действующими лицами. Надо отдать людям должное, все вели себя спокойно,если не считать рыкающего грабителя. И вдруг начались вещи совершеннонеожиданные. Рыжий доел блины, вытер рот салфеткой (чтобы увидеть это, мнепришлось так вывернуть шею, что я рисковала заполучить вывих и косоглазиеодновременно) и вдруг заявил:

— Да пошел ты, урод.

Вот прямо так и сказал. Признаться, я им восторгалась,потому что мое настроение было созвучно его ответу. Я бы тоже с удовольствиемзаявила нечто подобное, но не могла не признать, что если железяка в рукахпарня настоящая, это было бы неосмотрительно. Однако, Рыжий произнес «Да пошелты, урод», и это произвело впечатление на грабителя. Готова поклясться, онрастерялся, потому что с полминуты стоял столбом, а Рыжий отбросил салфетку и сдостоинством продолжил:

— Советую поскорее уносить отсюда ноги. Забирай своюмелочишку и исчезни, пока я не разозлился. В противном случае ты очень об этомпожалеешь. И не думай, что раз вы в масках я вас не найду. Да я вас из-подземли достану. — С этими словами Рыжий поднялся, с намерением покинуть заведение.Я была почти убеждена: он в самом деле возьмет да и уйдет отсюда, потому чтограбитель возле двери явно не знал, как реагировать на его слова и пребывал втрансе. И тут второй тип, тот, что уложив на пол прибывших с кухни женщин,собирал кошельки и засовывал их в пакет, развернулся и, не говоря ни слова,выстрелил прямо в грудь Рыжему, тот удивленно вытаращил глаза, покачнулся, аграбитель выстрелил еще, я зажмурилась и в ужасе заорала, а Рыжий упал, покрайней мере, судя по звуку, похоже на то.

Надо сказать, к тому моменту орала не только я, но иостальные граждане, в том числе грабитель возле двери, но если мы просто орали,то он орал членораздельно.

— Ты что, спятил? — вопил он, обращаясь кдружку. — Ты же убил его… мать твою, ты же его убил…