— А чем вы занимаетесь, мистер Харлан?

Он сделал чуть более глубокий вдох, чуть пошевелился вкресле. Только этим и проявилось его напряжение — если можно так назвать.Первое искреннее, человеческое движение. Вообще-то люди ерзают — он этого несделал.

Людям не нравиться иметь дело с теми, кто поднимаетмертвецов. Почему — понятия не имею, но мы вызываем в людях нервозность. Харланне был нервозным — он вообще был никаким. Просто сидел напротив, глядя на меняприветливо и пусто леденящими неопределенными глазами. Я готова была ставить нато, что он врал о цели своего визита и что он принес с собой оружие.

Лео Харлан нравился мне все меньше и меньше.

Я медленно поставила чашку на стол, не прекращая улыбаться.То есть освободила руки — это этап номер один. Этап номер два достать оружие —я надеялась, что до этого дело не дойдет.

— Я прошу вас поднять одного из моих предков, мизБлейк. И не вижу, какое к этому имеет отношение мой род занятий.

— Сделайте мне приятное, — попросила я, все ещеулыбаясь, но сама чувствуя, как тает улыбка вокруг глаз.

— Почему я должен делать вам приятное? — спросилон.

— Потому что иначе я откажусь браться за ваше дело.

— Мистер Вон, ваш хозяин, уже взял у меня деньги. Онсогласился от вашего имени.

Я улыбнулась, на этот раз неподдельно.

— Берт на самом деле всего лишь бизнес-менеджер«Аниматорз инкорпорейтед». Большинство из нас — полноправные партнеры, как вадвокатской конторе. Деловой частью работы по-прежнему занимается Берт, но онуже мне не хозяин.

У него лицо стало еще спокойнее, если только это возможно,еще непроницаемее. Оно стало похоже на плохую картину — такую, где соблюденався техника, но нет ощущения жизни. Те люди, у которых я наблюдала такоеумение, были довольно страшными экземплярами.

— Я не знал об изменении вашего положения, миз Блейк.

Голос его стал на тон ниже, но оставался таким же пустым,как и лицо.

Во мне уже сработали все сигналы тревоги, плечи напряглисьот желания выхватить пистолет. Руки потянулись вниз непроизвольно — лишь когдаего руки легли на подлокотники кресла, я сообразила, что делаю. Мы оба выбиралинаилучшее положение для выхватывания оружия.

Вдруг в комнате стало напряженно — будто ударила тяжелаяневидимая молния. Сомнений более не оставалось. Я видела это в его пустыхглазах, в едва заметной улыбке на лице. Настоящей, не фальшивой улыбке, непритворной.

Секунды отделяли нас от самого реального действия, котороеможет один человек предпринять в отношении другого. Мы готовы были друг другаубить. Я смотрела не в его глаза, а на корпус, ожидая движения. Мы оба ужезнали точно.

В этом тяжелом, тугом напряжении его голос прозвучал каккамень, упавший в глубокий колодец. Такой голос, что я чуть не схватилась заоружие.

— Я — киллер на контракте, но явился сюда не за вами,Анита Блейк.

Я не отрывала глаз от его плеч и корпуса, напряжение неослабло ни на йоту.

— И зачем мне это знать?

Я сказала это еще тише, чем он, почти на уровне дыхания.

— Потому что я не приехал в Сент-Луис убиватького-нибудь. Я действительно имею интерес поднять своего предка из мертвых.

— Зачем? — Я все так же не отрывала от него глаз.

— Даже у наемных убийц может быть хобби, миз Блейк.

Голос у него был абсолютно нормальный, но тело — совершеннонеподвижно. Я как-то вдруг поняла, что он старается меня не напугать.

Тут я позволила себе бросить беглый взгляд на его лицо. Всетакое же пустое, неестественно неподвижное, но и еще что-то... какой-то следюмора.

— Что такого смешного? — спросила я.

— Я не знал, что явиться к вам на прием — значитискушать судьбу.

— Что вы хотите этим сказать?

Я пыталась удержать остроту напряжения, но она ускользала.Он говорил так обыкновенно, так обыденно, что трудно было удержаться за мысльвыхватить пистолет и разнести собственный офис. Вдруг это показалось как-тоглупо... и все же, если поглядеть в эти мертвые глаза, которые юмор никак немог заполнить до конца, то не так уж и глупо.

— В этом мире есть люди, миз Блейк, которые были быочень рады видеть меня мертвым. Есть люди, потратившие солидные деньги иусилия, чтобы обеспечить такой поворот событий, но никто даже и близко крезультату не подошел — до сегодняшнего дня.

Я мотнула головой:

— Это не было близко.

— В обычных обстоятельствах я бы с вами согласился, номне кое-что было известно о вашей репутации, и потому я не стал надеватьпистолет обычным образом. Вы заметили его, когда я наклонился вперед и оноттянул пиджак?

Я кивнула.

— Если бы нам пришлось выхватывать оружие, то из вашейкобуры это можно сделать на пару секунд быстрее, чем из этой фигни вовнутреннем кармане.

— Зачем же вы его с собой взяли?

— Я не хотел вас нервировать, придя сюда вооруженным,но без оружия я вообще никуда не хожу. Так что я решил положить его так, чтобывы не заметили.

— Я действительно чуть его не просмотрела.

— Спасибо за комплимент, но мы оба знаем правду.

Я не была так уж уверена, что он прав, но не стала спорить.В этом нет необходимости, раз я и так побеждаю.

— И чего вы хотите на самом деле, мистер Харлан, есливас на самом деле так зовут?

Он улыбнулся:

— Как я уже говорил, я действительно хочу поднятьсвоего предка из мертвых. В этом я не солгал. — Он задумался насекунду. — Странно, но я не солгал ни в чем. — Вид у него былозадаченный. — Уже очень давно такого не было.

— Мои соболезнования, — сказала я.

— Что? — нахмурился он.

— Трудно, я думаю, никогда не иметь возможностиговорить правду. Меня бы это очень изматывало.

Он улыбнулся — тот же легкий изгиб губ, который казался егонастоящей улыбкой.

— И не думал я об этом уже тоже очень давно. — Онпожал плечами. — Наверное, к такому просто привыкаешь.

Теперь настала моя очередь пожимать плечами.

— Может быть. Так какого предка хотите вы поднять ипочему?

— Почему — что?

— Почему вы хотите поднять данного конкретного предка?

— Это имеет значение?

— Да.

— А в чем дело?

— Я считаю, что мертвых не следует беспокоить, если нетна то серьезных оснований.