– Банан прибавляет десять кило, – бормочет Зайка, отщипываямикроскопический кусочек от банана, – мм-м, как вкусно. Бывают же счастливчики,которые могут съесть это целиком!

Спорить с Зайкой, пытаясь переубедить ее, невозможно,поэтому каждый в доме избрал свою тактику.

– Слышь, Заяц, – сказал вчера вечером Кеша, – завтра вМоскве обещают ветер, довольно сильный.

– И что? – насторожилась она.

– Возьми у Ивана в сарае два кирпича.

– Зачем? – недоумевала Ольга.

– Положишь в карманы, а то унесет ураганом, – захихикалмуженек.

Ольга треснула супруга по голове журналом. Сегодня утром,когда она принимала ванну, Аркашка с неподдельной тревогой крикнул:

– Зайка, умоляю, не вынимай пробку!

– Почему? – жена опять попалась на удочку.

– Как бы в трубу не втянуло, – как ни в чем не бывалопояснил Кеша, – вылавливай тебя потом, отмывай…

Маруська тоже без конца издевается над бедняжкой, мечтающейиметь отрицательный вес, я демонстративно ем на ее глазах пирожные и конфеты,но самым изощренным оказался Дегтярев. В самом начале лета он принес Зайкеподарок: очень красивую футболку, явно купленную в хорошем магазине.

– Ну ты даешь, – взвизгнула Ольга, – где только взял!

Она мигом натянула вещичку и расстроенно констатировала:

– Велика! На целый размер! Вот жалость-то!

– Не беда, – пробормотал полковник, – недельку поешьблинчики, и как раз станет!

После этих слов Маня, кашляя, вылетела в коридор, Кешапоперхнулся чаем, а я, глядя на красную от гнева Зайку и невинно моргающегоАлександра Михайловича, подумала, что приятель не так прост, как кажется.

Оставив бесплодные попытки причесать торчащие под разнымиуглами волосы, я прошла в большой зал, уселась за длинный стол и попыталасьпринять участие в веселье.

Во главе стола сидела Лика, как всегда в таких случаях, наней было белое платье и длинная фата, прикрепленная к голове с помощью венка изискусственных цветов. На мой взгляд, надевать на себя символ непорочности,когда чуть поодаль сидит двадцатилетний сын, немного нелепо, но Лика любит,чтобы на празднике все шло так, как надо. Нового супруга я видела впервые:худощавый дядька с красным лицом и шеей. То ли у молодого мужа проблема сдавлением, то ли ему просто душно в костюме и рубашке с галстуком. Все-таки наулице почти тридцать градусов жары, за окном колышется знойный июль. Я бы втаком случае амнистировала несчастного парня, предложила надеть что-нибудьполегче, без тесного воротника, но Лика никогда не пойдет на компромисс. Насвадьбе мужская часть только что созданной семьи обязана быть при полномпараде, и точка. Хорошо еще, что Лика не стала настаивать на смокинге, к этомунаряду полагается кушак, наматываемый на талию, и бедняга муж мог простоскончаться, не дожив до первой брачной ночи.

Если вы когда-нибудь бывали на свадьбах, то представляете,как разворачивалось действие: бесконечные крики «горько!», тосты, вручениеподарков, танцы…

Под конец я безумно устала и мечтала лишь об одном: скорееоказаться дома, в своей кровати. Впрочем, похоже, притомились и остальныегости, жених отчего-то помрачнел и сидел с недовольным видом, наверное, наЕвгения так подействовал алкоголь. Одна Лика казалась свежей и беспечновеселой.

Кое-как досидев до конца церемонии, я вернулась в Ложкино иупала в постель, подпихнув себе под бок мопса Хуча.

Пробуждение было внезапным.

– Я его убью, – завопил Хуч, наваливаясь на меня, – убью,прямо сейчас!!!

Спросонья мне показалось, что Хучик вырос и превратился вогромное существо, отчего-то отвратительно пахнущее духами «Пуазон». Я оченьлюблю французскую парфюмерию, но от приторно-сладких ароматов начинаюзадыхаться.

Кашляя, я села на кровати, кое-как разлепила глаза и увиделаЛику, колотящуюся в истерике. Чихающий Хучик медленно удалился в сторонукоридора, мопс тоже не выносит запаха «Пуазона».

– Отчего ты у нас? Что случилось? Где Евгений? – приняласьпричитать ворвавшаяся в спальню Зайка.

Она собиралась на работу и сейчас выглядела довольнокомично: на Ольге были элегантные темно-синие брючки, а сверху пижамная куртка,один глаз накрашен, второй нет, и облако белокурых волос стоит дыбом.

– Не смей произносить при мне это имя, – свалилась на кроватьЛика, – забудьте все про него!

Я встала на ноги, пару раз чихнула, потом закрыла окно,включила кондиционер и осторожно спросила:

– Вы поругались?

– Кретин, – взвыла Лика, зарываясь лицом в мою подушку, –урод…

Я вздохнула. Уютное пуховое одеяло и подушку теперь придетсяотдавать в химчистку, они небось насквозь пропахли «Пуазоном». Странно, однако,что сотрудники всемирно известной фирмы «Диор», придумавшие когда-то такиезамечательные ароматы, как «Диориссимо», «Диорелла», «Дольче вита» и иже сними, выпустили серию абсолютно гадостного парфюма. Или он только мне кажетсятаким? Вон Лике нравится, она выливает на себя по полпузырька за раз.

– Я развожусь, – неожиданно спокойно заявила Лика.

– Уже? – в один голос воскликнули мы с Зайкой.

Потом Ольга, чихнув пару раз, добавила:

– Но ты же с ним прожила всего один день!

– В законном браке, прошу заметить, – напряглась Лика, – доэтого полгода провели вместе! Урод!

– Знаешь что, – вмешалась я, – не пори горячку. Выпоругались, такое бывает. Посиди у нас, давай вместе сходим погулять,пообедаем, потом поедешь домой, и все уладится.

– Развод, – каменным голосом отчеканила Лика. – Произошедшеебыло трагической ошибкой с моей стороны!

– Подумай, – попыталась воззвать к ее разуму Ольга, – тебеопять придется менять фамилию.

– Ерунда, – отмахнулась подруга, – в паспорте, правах ипрочих ксивах я пока Солодко, всего сутки после бракосочетания прошли…

– Как-то странно выйти замуж на один день, – пробормоталаЗайка.

– Может, объяснишь нам, отчего решила бросить Евгения? – япопыталась разобраться в ситуации.

Лика зарыдала:

– Он мне изменил, ушел к другой!