— Вы надолго в Париж? — спросил Дронго, чтобы как-топоддержать разговор.

— Нет. Завтра мы уже выезжаем в Лондон. Туристическая фирма«Северная корона» организовала спецтур — тур «двух столиц». Это в честь недавнегооткрытия Евротоннеля. Вы, наверно, слышали об этом. В Париж мы прилетели двадня назад, а в Лондон отбудем на поезде, через тоннель. Это тур для первыхроссийских акционеров, которые рискнули купить акции Евротоннеля. Для всейгруппы уже заказаны билеты. А уж из Лондона мы полетим обратно в Москву, —охотно пояснил Борисов.

— Не думал, что у банкиров есть время для подобных прогулок,— пробормотал Дронго. — Впрочем, это его личное дело.

— Он не один, — засмеялся Борисов, — целую группу, представьте,сформировали. Знаете, кто с ним сейчас обедает? Сам Александр АбрамовичГоршман. Решил, видимо, вложить часть денег в европейские проекты. Видите, чутьдальше стоит еще один «Мерседес». Это авто Александра Абрамовича. Он с женойтоже остановился в отеле «Ритц».

— Горшман приехал в Париж? — удивился Дронго. — Выходит, мывсе немного переоценили финансовый кризис, который разразился в России. ЕслиГоршман и Беляев обедают в Париже в тот самый момент, когда вся мировая прессапишет о страшном кризисе в Москве… Согласитесь, это весьма впечатляющий факторстабильности.

— Наверное, — согласился Борисов. — Банкиры об этом неговорят. Горшман даже не взял с собой охраны. Он вообще не любит появляться сохранниками.

Говорит, они его только раздражают. Ведь никакая охрана несможет защитить «хозяина» в случае серьезной акции, — и охранник опасливопосмотрел в сторону ресторана.

— Правильно говорит, — Дронго взглянул на часы, — успеховвам, господин Борисов, на новом поприще.

— Спасибо, — пожал ему на прощание руку молодой человек, —до свидания.

Дронго шел вдоль широких окон-витрин «Ритца». За занавесьюмелькнула характерная крупная лысина Горшмана. Он оживленно беседовал ссоседом, который сидел спиной ко входу. Очевидно, это и был сам Беляев. Уже недумая о банкирах, Дронго прошел в агентство, где ему выдали билет, любезносогласившись принять к оплате его кредитную карточку. Здесь не существовалотрудностей, с которыми люди сталкиваются в Москве.

— Евротоннель, — пробормотал он, принимая билет.

— Что вы сказали? — спросила миловидная женщина, оформлявшаяему билет.

— Ничего. У вас летают самолеты из Лондона?

— Конечно. Ежедневно летают. И есть еще рейсы британскойавиакомпании. Вам нужно заказать билет?

— Нет, спасибо. Я хотел только узнать.

Когда вечером в номере его отеля раздался телефонный звонок,он поднял трубку, уже чувствуя, что его планы могут измениться. И не удивился,услышав голос полковника Родионова, с которым они работали много лет назад.

— Добрый вечер. Узнал? — пророкотал знаменитый родионовскийбас.

— Я так и подумал, что ты позвонишь. Как только увиделсидевшего в ресторане Горшмана, — пробормотал Дронго.

— Почему ты не спрашиваешь, как я тебя нашел?

— Если тебе сообщили, что я в Париже, нетрудно вычислить,где именно я могу быть. В городе несколько отелей, где я обычно останавливаюсь.«Ритц» и «Крийон» в условиях кризиса не для меня, в «Бристоле» или «ПринцеГалльском» я никогда не жил. Остаются «Плаза», «Мерис» или «Хилтон». Ну, может,еще «Наполеон». По-моему, вычислить проще простого. Но это в случае, если тысам находишься в Париже. А если еще учесть встречу с неким молодым человеком, окоторой ты тоже мог знать, то твой звонок уже явно не случайность.

— Правильно, — засмеялся Родионов, — я могу к тебеподняться?

— Конечно, — сказал Дронго, вставая с кресла.

Через несколько минут, за которые он уже успел переодеться,в дверь тихо постучали. Он открыл дверь. В коридоре стоял Родионов. Запоследний год полковник сильно постарел. До распада Союза он работал в ПервомГлавном управлении КГБ СССР и был одним из лучших аналитиков советскойразведки. Но после известных событий он оставил службу и вышел на пенсию.Однако Дронго хорошо знал, что полковник не оставил своих связей с прежнимитоварищами, иногда выполняет их поручения или консультирует их новые компании.

— А ты не изменился, — заметил Родионов после крепкихрукопожатий. — Как нашел Париж? Хотя ты бываешь здесь довольно часто.

— Я люблю этот город, — согласился Дронго, — а ты тоже,очевидно, приехал ради туристической поездки?

— Не совсем, — бросил на него быстрый взгляд Родионов, — яведь вообще никогда не любил подобных поездок. Да и при моей прежней работе этобыло практически исключено.

— А во время моей работы экспертом в ООН я исколесил весьмир, — пробормотал Дронго, — от Индонезии до Южной Америки.

— Да, ты тогда много помотался, — согласился Родионов,оглядываясь по сторонам. — Мы можем выйти на улицу? — безразлично спросил он. —Погода прекрасная. Ты не будешь против, если мы немного прогуляемся?

— Я даже оделся, зная, что ты можешь предложить мне ночнуюпрогулку, — пошутил Дронго, согласно кивнув и снимая свой плащ.

Когда они отошли от отеля и свернули на тихую улицу Суффрен,Родионов сказал:

— Учитывая твою безупречную логику, уверен: ты уже знаешь,зачем я тебе позвонил. У тебя ведь бывают гениальные догадки, впрочем, считаюих скорее безупречно рассчитанными вариантами.

— Только не говори мне, что я должен вернуть свой билет ипопытаться попасть в группу, которая завтра уезжает в Лондон, — пробормотал.Дронго.

— Как это тебе удается? — спросил Родионов, останавливаясь.— Ты действительно вычислил это сейчас или тебе кто-то уже сообщил о подобнойпросьбе?

— Конечно, никто. Идем, идем, не останавливайся, — улыбнулсяДронго. — Я тебе все объясню по дороге. Сначала я случайно увидел Борисова,который ждал у ресторана Беляева и Горшмана. Потом позвонил ты. Естественно, ясделал вывод, что эти два события связаны. А если учесть, что Борисов работаетохранником у Беляева, то здесь могут быть два варианта. Либо кто-то следит заГоршманом и Беляевым, либо кто-то связан с Борисовым и тоже следит за этимибанкирами. В любом случае в совпадения я не верю. Если учесть, что я примернознаю, с кем именно ты можешь быть связан, то соединить все факты в единую цепьсовсем нетрудно. Особенно если вспомнить, что Горшман бывший вице-премьерправительства…

— Все правильно. Я многого тебе не могу сказать. Но Горшманеще и владелец холдинговой компании. У некоторых наших друзей вызываетбеспокойство его неожиданный отъезд в Париж. Ты меня понимаешь?

— Давай без предисловий. Что тебе нужно?