Лавренев сидел,чувствуя, как в душе на­растает раздражение.

По идее, он могпереспать с Алиской. Но какое-то внутреннее чутье подсказывало — не надо. Ониоба были неопытны, и взаимная не­ловкость могла все испортить. И как только онпонял, что Алиска не станет его первой жен­щиной, он стал стремительно охладеватьк ней. А она, словно почувствовав неминуемый раз­рыв, наоборот, сталавнимательней к нему, на­вязчивей. Они еще пару месяцев походили вместе, сиделина последних рядах в кинотеат­рах, забредали в самые глухие уголки парка. Новсе это уже было не то.

И тогда случилсятот разговор. Алиса боле­ла, и Лавренев принес ей домашнее задание. В светепоследних событий само собой подра­зумевалось, что из всего класса сделать этодолжен именно он. Густо населенная вещами квартира Ганиной была пуста. И эта страннаягулкость всегда наполненной людьми жилплощади сразу за­ставила Игоря напрячься.По одному взгляду на бывшую любовь он понял, что сейчас про­изойдет. Она была вкоротком домашнем хала­те и рдела перед теми словами, что должна бы­лапроизнести. Она хотела, чтобы все случи­лось   сейчас,   пока   нет  родителей.   Таким образом решила к себе привязать, глупая!

- Игорь, что-топроизошло? — тихо спро­сила она.

- Произошло, —буркнул он, глядя на чуть расходящийся вырез халатика в области груди. Алиса иправда подготовилась. Кроме халата, на ней не было ничего.

Это еще большеразозлило Лавренева. Он понимал, что хочет увидеть ее полностью об­наженной, носама эта зависимость заставила его выпрямиться.

- Короче, давайразбегаться, — быстро за­говорил он, выкладывая тетрадки на стол. — Скоро годкончится, там экзамены. — Он не смотрел на нее, а когда мельком поднял глаза,испугался. Она стала одного цвета со своими волосами.

— Разлюбил? —Голос, как будто лист фоль­ги разворачивают.

- Ну, чего ты? —тянул Игорь, чувствуя се­бя глупо — зачем вообще начал говорить? По­тянул быеще немного, а там лето, можно было бы просто исчезнуть, без разговоров. —Полюбил -  разлюбил. Все равно в одном классе учимся. Не на век расстаемся.

Она как будтосразу все поняла, мгновенно перескочив утомительную процедуру слез, уго­воров,тяжелых вздохов и переглядок.

Он так и недождался от нее слов. Буркнул только:

— Ну ладно, чеготам? Все равно ничего бы

1не получилось. —И выскользнул из квартиры, на лестничной клетке поняв, что болеть Гани-на будетеще несколько дней, а значит, спо­койная неделя ему гарантирована. Надо лишь неподходить к телефону. Так он и сделал, вы­рубив все возможные для себя средствасвязи, включая аську и скайп.

А через три днякласс грохнул неожидан­ным известием — Алиса пыталась покончить с собой. Лежитв больнице, с ней работает пси­холог.

- Не переводичернила! — Проходя мимо Алисиной парты, Игорь толкнул тетрадку Га-ниной. Еерука дернулась, выведя некрасивый зигзаг. И тут же вспыхнуло! Дурак! Она-то тутпри чем? Быстро оглянулся. На лице все та же занавеска из волос. Даже слова емуне сказала, как появилась. В сердцах поддел свесившуюся тетрадку Пращицкого.Она брякнулась на за­топтанный линолеум.

Очередь вмедкабинет быстро двигалась. Медсестра оказалась неинтересной барыш­ней вочках. Буркнула, не отрываясь от проби­рок:

— Садитесь.

И, быстро совершивсвою комариную рабо­ту, добавила:

— Идите.

Укол былнеболезненный, и Игорь тут же о нем забыл. Мимо по коридору прошла Алиса.Головы не повернула. Хочет вызвать в нем чув­ство вины, чтобы у фразы «никогоне виню» появился адрес. Не дождется!

- Давайте,давайте! Лейте кровь на алтарь науки, — прикрикнул Лавренев.

- Вы там сильно неторопитесь, я все вы­пил! — хохотнул следом Пращицкий.

На них зашикалииз-за дверей. Пока один­надцатый класс резвился, на втором этаже ма­лышипроходил азы школьных премудростей.

Нелли Олеговна неуспела вывести на доске название урока, как в класс ворвалась завуч. Именноворвалась — дверь от толчка шарахну­лась о стену.

- Одиннадцатыйкласс! Вы вообще сообра­жаете, что творите? — грозно начала она с по­рога,монументальной стокилограммовой мас­сой нависая над учениками.

- Война? Уже? —пискнул Пращицкий, очень натурально изображая испуганного.

- Я тебе сейчасустрою войну! — погрозила в его сторону солидным кулаком завуч. — Бы­стропризнавайтесь, кто это сделал?

Все с готовностьюзаозирались.

- Я! — медленноподнялся Васильев, пряча лукавую улыбку.  Класс облегченно выдох нул. — Но тами было всего ничего, — демон­стративно пожал он плечами.

- Чего ничего? —грозно склонилась в его сторону завуч.

— Компота, —простодушно отозвался Ва­сильев, и его конопатое лицо заискрилось. — Всегокакой-нибудь литр. Я залпом выпил.

Сообразившие шуткупервыми захихикали, так что завучу пришлось перекрикивать голоса.

- Какой компот,Васильев! Я спрашиваю, кто разгромил медкабинет?

—  Враги, — нераздумывая, брякнул Пра-щицкий и уже под нарастающий хохот доба­вил: — Врагирода человеческого.

— Вам все шутить!— ревела завуч. — А там все пробирки перебиты. Ни одного грамма взятогобиоматериала! Кто был у врача послед­ним?

—  Медсестраоставалась, вы у нее спроси­те. — Непрошибаемого Пращицкого даже гнев завуча негнул к парте. — Может, она оборо­тень в халате?

— Когда найдем —спросим, — грозно заве­рила завуч. — Еще раз спрашиваю, кто был в кабинетепоследним?

Все дружнопосмотрели на ряд у окна. Игорь невольно нашел глазами Алису. Она все так жесидела, склонив голову, спрятав за во­лосами лицо, и что-то чертила в тетради.Дев­чонки стали гадать, кто же из них был послед­ний. Вышло, что все дружновошли и дружно вышли, не оставив последнего. — Кому-то наша кровушка не понраву пришлась, — голосом ворона-вещуна прокар­кал Васильев.

- Да мы все сдаликровь! — Оправдываясь, Пращицкий показал средний палец на левой руке. Вряд лион вложил в этот жест какой-то другой смысл, кроме желания показать ма­ленькийсинюшный след от укола. Но движе­ние получилось слишком двусмысленным. Класс заего спиной грохнул. Нелли Олеговна в панике замахала на него рукой.

- Так... — Завучнаградила Пращицкого таким тяжелым взглядом, под которым и бро­ня танкапрогнулась бы, но тот лишний раз взмахнул белесыми ресницами и растянул вулыбке потрескавшиеся от весеннего авитами­ноза губы. — Дружно встали и пошли вполи­клинику сдавать кровь. А я пока вызываю ми­лицию.   И  если  виновный найдется  среди вас... — Она еще раз оглядела вытянутые от удивления лица. —Считайте, что заработали свой волчий билет на экзамен.