Мы можем сравнить параллельные истории развития двух видов древних людей — неандертальцев и сапиенсов. Обоим присущи большие черепа и более сложная, чем у их предшественников, культура. Но помимо разницы в строении тела, что особенного было именно у нашего вида?

Учитывая, что возрастание массы тела имело место на протяжении всей эволюции гомининов, относительное увеличение размера мозга началось примерно 500 тысяч лет назад, и этот процесс затронул как неандертальцев, так и сапиенсов. Тем не менее сравнительный анализ ДНК этих видов показал, что расхождения между ними коснулись такой важной сферы, как развитие и функционирование нервной системы. Некоторые из мутаций присутствуют у значительной части современного человечества, и это свидетельствует о том, что сапиенсы подверглись мощному положительному отбору.

У сапиенсов мутации затронули развитие коры головного мозга у эмбриона. Изменения коснулись и генов, регулирующих формирование связей между нервными клетками и передачу нервных импульсов. Другой пример — ген FOXP2, ответственный за освоение языковых навыков и разговорной речи. Одинаковая версия этого гена была присуща и неандертальцам, и сапиенсам, в то время как у их предков-приматов этот же ген был немного другим. Позднее у сапиенсов FOXP2 вновь подвергся мутации, и ученые связывают это с возникновением сложной артикулированной речи.

Увеличение длительности различных этапов развития как плода, так и ребенка стало одним из ключевых моментов эволюции нашего вида. Палеоантропологи считают это своеобразным проявлением неотении — феномена, присущего многим видам, заключающегося в том, что особь становится половозрелой, будучи при этом еще не до конца сформировавшейся во взрослое существо. У человека этот феномен проявляется не совсем так, как у остальных животных, однако наша недоразвитость при появлении на свет и весьма долгое детство существенно повысили возможность обучения. Это, в свою очередь, имело огромное влияние на историю человечества. Особым видом неотении можно назвать также способность людей учиться всю жизнь, сохранять детское любопытство до самой старости и питать пристрастие к различным играм.

Вот так понемногу африканские сапиенсы приблизились обликом к нам сегодняшним — скелет стал легче и гибче, череп округлился и слегка уменьшился, лицо вытянулось, а подбородок выдвинулся вперед за счет уменьшения челюстей. Это происходило не одномоментно и не одновременно — мозговой череп изменился гораздо позже лицевого.

Конечно, мы незнаем всех подробностей преображения древних людей в современного Homo sapiens, но можно ли суверенностью сказать, чем конкретно он отличается от предков и что делает его по-настоящему новым видом? Казалось бы, проще некуда: достаточно проверить, какие наши характерные черты есть у ископаемых скелетов, а каких нет.

Однако на деле все совсем не так уж просто! Прежде всего, несмотря на нашу якобы «современность», мы умудрились сохранить архаические черты, например впадины под глазными орбитами, делающие скулы рельефными. Они были характерны еще для австралопитеков! И наоборот, лицо неандертальца со смазанными скулами, на самом деле, сформировалось куда как позднее, и фактически оно было намного современнее нашего! Вдобавок ископаемых останков первых сапиенсов сохранилось обидно мало, и они, как и другие гоминины, обладают сложной смесью современных и архаических черт.

Казалось бы, эта проблема первостепенного значения не имеет, но у нее есть весьма конкретные последствия. На самом деле, когда ученым нужно определить критерии, по которым можно было бы отличить череп древнего сапиенса от черепа современного человека, возникает опасность исключить из второй категории ряд представителей сегодняшнего человечества. Это может привести к возникновению ужасного соблазна начать выяснять степень «современности» разных людей без всяких на то оснований. А мы отлично помним, чем попытки «классификации» человека кончались в прошлом (см. раздел «Существуют ли на самом деле расы?»).

На самом деле, не существует единого, общепринятого определения Homo sapiens, позволившего бы четко и недвусмысленно отделить его от других представителей рода Homo. А уж после того как анализ ДНК показал, что наш вид скрещивался и с неандертальцами, и с денисовцами, проблема терминологии стала совсем запутанной.

Некоторые палеоантропологи считают, что название нашего вида следовало бы распространить и на всех тех, с кем человек скрещивался. Поступая так, они учтут все требования к понятию биологического вида («группы особей, способной к взаимному скрещиванию, которое дает в ряду поколений плодовитое потомство»). Эти ученые настаивают на том, что, объединяя сапиенсов, неандертальцев и денисовцев в один вид, необходимо включить в него и их общего предка Homo heidelbergensis или даже Homo erectus.

Гибридизация, скрещивание — привычное явление в животном мире, оно часто наблюдается среди близкородственных видов, происходящих от общего, не очень удаленного во времени предка. В большинстве случаев гибридные особи менее плодовиты или даже бесплодны, что делает невозможным слияние уже разошедшихся видов. Способность к скрещиванию между видами не мешает зоологам эти виды различать между собой. И именно это явление мы наблюдаем в случае неандертальцев и сапиенсов.

Расширение границ вида за счет других представителей Homo сделает его слишком изменчивым по своим признакам, и, чтобы различать разных его представителей, придется все равно изобрести огромное количество подвидов, что никоим образом не облегчит классификацию! Поэтому большинство палеоантропологов все-таки полагают, что название Homo sapiens следует оставить за современными людьми и теми, кто обладал тем же анатомическим строением в прошлом.

Многочисленные исследователи считают, что на одном из этапов превращения древних сапиенсов в сегодняшних случилось некое гибельное событие. Основная гипотеза состоит в том, что в процессе человеческой эволюции произошел некий сбой, демографический провал, который вызвал резкое снижение видового разнообразия и изменил траекторию развития.

Специалисты, строя эти предположения, опираются на существенные различия, наблюдаемые между древними представителями сапиенсов, и их заметно большее разнообразие по сравнению с современным человеком. Наши генетические различия намного скромнее, чем можно было бы ожидать у столь древнего вида. Объяснение этой загадки может лежать в области демографии. Возможно, 150–200 тысяч лет назад произошла некая катастрофа, вроде извержения гигантского вулкана, столь ужасная, что вызвала резкое снижение воспроизводства людей. Численность сапиенсов упала с десятка тысяч до нескольких сотен за считаные недели. Авторы исследований полагают, что уцелевшие предки могли бежать в относительно безопасное место на крайнем юге Африки, где еще сохранялся средиземноморский климат. Именно на юге Африки были обнаружены следы стоянок возрастом около 75 тысяч лет, которые перевернули прежние представления о Homo sapiens и их способностях. В пещере Бломбос, расположенной на самом берегу моря, ученые наткнулись на многочисленные предметы, которые прежде относили к более поздним человеческим культурам. Жители пещеры были весьма умелыми рыбаками, изготавливали наконечники для копий из костей и камня и охотились на морских львов, выползавших на берег.