они непременно случатся. Такого, знаешь ли, не бывает – чтобы у человека не было проблем.

– Вообще-то я с тобой разговариваю серьезно.

Эдик закатил глаза.

– Андрей никому ничего не расскажет. Можешь не волноваться.

– Почему ты так думаешь?

– Во-первых, он умный адекватный человек, который понимает, что никакая ты не преступница, и наш тандем приносит вашему обществу реальную пользу.

– Согласна. А что во-вторых?

– Во-вторых, ты ему нравишься. Очень нравишься.

– В каком смысле?..

– В смысле, как девушка.

– Опять твои шуточки!..

– Вообще-то я серьезен.

– Эдик…

– Он носится с тобой, как с писаной торбой. Так, кажется, у вас говорят?.. Обрати внимание, Саня: Андрей трясется над каждым твоим шагом и вздохом. Он обвесил тебя магическими побрякушками, при малейшей опасности кидается закрывать грудью. А уж как он на тебя смотрит!..

– Как?

– Встревоженно и восхищенно. Если ты этого не видишь, хорошенько протри глаза. Но знаешь, что самое главное? Андрей тебе доверяет, а потому будет защищать и впредь.

– Знаешь, Эдик, я тоже ему доверяю.

– Это правильно, Саша. Если здесь и можно кому-нибудь доверять, то только Кутузову.

***

На следующее утро Андрей в отделе не появился.

– Он сегодня снова работает с оперативниками и криминалистами, – сказал Володя Ерохин, когда я в очередной раз оглянулась на приоткрытую дверь кабинета. – Если хочешь с ним поговорить, отправляйся на первый этаж в лабораторию, потому что через час-два он уедет с ребятами на следственный эксперимент и вернется только завтра.

– Маргариты сегодня тоже нет, – заметила я.

– Она с ними. Говорят, в деле вашего деревенского знахаря каким-то образом отметились демоны.

– Ничего себе! – «удивилась» я.

– Ага. Есть подозрение, что старый пень имел с ними какие-то отношения.

Ну, что ж…

– Володя можно задать тебе вопрос? Про Андрея.

– Задавай.

– Скажи, он женат?

Глаза Ерохина хитро сверкнули.

– Желаете подкатить к нему, Александра? Если да, то у меня для вас плохие новости. Нет, Кутузов не женат. Он четыре года находится в счастливом крепком разводе.

– Ясно, – кивнула я. – И что же в этом плохого?

– Для Андрея – ничего. А тебе бы я такого ухажера не посоветовал.

– Почему?

– Потому что ты барышня хоть и тихая, но с характером. А Кутузов… Он самый умный. Понимаешь? Каждой бочке затычка и всё всегда знает лучше других. Андрей, конечно, молодец. Он добрый, надежный, заботливый. Но ему непременно нужно все контролировать.

– Он ревнивец?

– Скорее, паникер. Хотя, знаешь, осуждать его за это нельзя. Вся его жизнь – это болото, из которого он постоянно кого-то вытаскивает. Взять, например, родителей. Когда Андрюхе было семнадцать лет, его отец ушел из семьи. По какой причине – не знаю, врать не буду. А только на руках у матери, кроме Кутузова, остались еще Юрка с Мишкой – двое младших сыновей. Алименты им папаня платил не ахти какие, поэтому Андрею пришлось устроиться на работу. Днем он учился в колледже, а вечером разгружал машины и собирал на заказ мебель. Братьев, опять же воспитывал. А через два года оформил над ними опеку – их матушка ушла как-то раз на работу, а обратно ее в гробу привезли. Врачи сказали, у нее была аневризма. Никто из домашних об этом не знал, и она тоже не знала. А потом эта аневризма разорвалась.

Ерохин развел руками.

– Мама Андрея была волшебницей? – поинтересовалась я. – Или обычным человеком?

– Волшебницей, конечно. У Кутузовых в семье все чародеи.

– И что же, отец Андрею не помогал?

– Нет, – Володя поморщился. – От него много лет нет ни слуху, ни духу. Поэтому Андрюха был мальчишкам и за брата, и за папку с мамкой. Насколько ему оказалось весело тянуть на себе двоих подростков, об этом история умалчивает. Кутузов о своих семейных делах болтать не любит. А только, знаешь, он их вытянул. Юра с Мишей сейчас в столице – учатся в университете. Говорят, перспективные ребята, с руками и с головой.

– Выходит, Андрей привык постоянно брать на себя ответственность, – задумчиво пробормотала я.

– Именно, Александра, – кивнул Ерохин. – Он, как крестьянский конь, вечно тащит какую-нибудь лямку.

– С этим я не соглашусь. Кутузов отлично умеет делегировать свои обязанности. Видел, сколько бумажной работы он на меня навалил?

– Что поделать, кони порой брыкаются, – усмехнулся Володя. – Хотя наш тяжеловоз это делает редко. Знаешь, почему от него ушла супруга?

– Не знаю.

– Потому что он слишком правильный. Дарине с ним было скучно.

– Ты с ней знаком?

– Конечно. Ее тут все знают. Она работала в отделе аналитики. На их свадьбе половина управления гуляла. Начальница аналитиков Анастасия Илларионовна тогда сказала, что этот брак долго не протянет.

– Надо полагать, она не ошиблась.

– Провидицы вообще редко ошибаются, – снова усмехнулся Ерохин. – Дариша подала на развод через два года.

– Так что же конкретно ей не понравилось?

– У них были разные представления о жизни. Дарине хотелось эмоций, фейерверков и сумасбродств. А Кутузову не хотелось. Он парень тихий, домашний. Да и крыльями над женой слишком часто размахивал. Отправится, к примеру, она с подругами в ресторан, а он ей сто раз позвонит, спросит, как у нее дела, когда она вернется домой, и надо ли ее встретить.

– Разве это плохо? – удивилась я.

– Дарине не нравилось, – пожал плечами Володя. – Мне бы такое навязчивое внимание тоже пришлось не по вкусу.

– Наверное, он ее любил.

– Наверное. После развода Андрюха взял отпуск и на три недели уехал с братьями куда-то в тайгу. Вернулся тощий, как щепка, лохматый, как медведь, и с огромными кругами под глазами. Про Дарину с тех пор больше не сказал ни слова. Она, кстати, перед самым его возвращением получила расчет и куда-то уехала.

– Детей, я так понимаю, у них не было.

– Они в свое время решили с ними не торопиться. Как оказалось, правильно сделали. Знаешь, после развода Кутузов стал жутко дерганый. Кто-то из ребят пошутил, мол, он бесится, потому что ему не о ком заботиться, и рекомендовали завести новую жену или какого-нибудь домашнего зверя.

– Жену, надо полагать, он не завел.

– Домашнее животное тоже. Хотя у него появился аквариум с рыбками. Но я сомневаюсь, что их можно считать полноценными членами семьи. Кстати, как раз в это время в наш отдел перевели Маргариту Юсупову. Андрей попытался взять ее под свое крыло, но она быстро объяснила и ему, и всем остальным, что чужих в крыльях не нуждается, и терпеть не может, когда ее жалеют. Она сама кого хочешь защитит или, наоборот, поколотит. Железной леди ее прозвали не за протезы, а за характер.

Я улыбнулась.

– Спасибо за информацию, Володя.

– Пожалуйста, –